Пророчество Предславы - Фомичев Сергей - Страница 56

• Предыдущая
• 56/74
• Следующая

Волынский подтянулся.

— Не выйдет ничего из этого, князь, — остановил обоих Сокол. — Там лес кругом. Орава твоя только шум лишний поднимет. Спугнёт татей загодя. Тут тоньше надо бы поступить, хитрее…

Константин пристально взглянул на чародея, ожидая разъяснений. А Сокол обратился к друзьям:

— Господа вурды, для вас будет работа…

— Неужто спасать?! — обрадовался Быстроног.

— Вот именно…

— Двоих не мало будет? — нахмурился князь.

— В самый раз, — улыбнулся Сокол, и вурды только что не заплясали от похвалы.

Они поговорили, обсуждая все мелочи предстоящего похода.

— Подойдёте скрытно, — напутствовал чародей вурдов. — Вам следует добраться до места к завтрашнему утру, чтобы поспеть до истечения указанного Пахомием срока.

— Эх, может всё же полк двинуть, — сетовал князь.

— Полк двинь, раз уж руки чешутся, — улыбнулся Сокол. — Только пусть он ждёт на дороге, возле развилки на Шую. Вурды по-тихому вызволят княжича, проводят туда. Ну а уж воины доставят его тебе в целости и сохранности. Но накажи им строго, ни с кем не сходится. Мор-то никто не отменял.

— А что с третьим монахом? — спросил Константин.

— Им я займусь лично. Главное, чтобы одновременно с вурдами угадать, не то он насторожится гад и уйдёт. Потом ещё пакость какую устроит.

— Может окружить кметями то место заранее? Вон Тимофей со своими молодцами поможет тебе, прикроет.

— Спасибо, князь, но я должен пойти один.

— Кому должен? — проворчал Константин, но махнул рукой. — Впрочем, как знаешь, не мне тебя учить.

Предоставив князю готовить войска, на случай если всё же придётся пойти на Москву, Сокол верхом поспешил на Лух. Помня об условиях Пахомия, он не взял с собой ни Рыжего, ни Скомороха, ни Тимофея. Не взял, опасаясь за жизнь княжича, даже меча. Из всего оружия оставил только кинжал, припрятав его в сапог.

Чародей добрался до заставы ближе к ночи. Ополченцы удивились, узнав его, — один прибыл без отряда, да ко всему ещё и безоружный.

— Видно дело у тебя важное, чародей? — спросил старшина.

— Так и есть, — согласился Сокол, заводя коня под навес. — Вы, вот что, отправляйтесь-ка к соседям вашим. Проведайте как дела у них, да что слышно. И раньше утра не возвращайтесь, не стоит. Не моей волей приказываю, но княжеской.

— Вот как? — удивился старшина, но не ему чародею перечить.

— Если позволите, я рыбки вашей копчёной отведаю, за версту пахнет, аж в животе урчит.

Старшина улыбнулся, кивнул, затем, подняв бойцов, увёл их в наступающую темноту.

Вряд ли монах рассчитывал вторично застать чародея врасплох стрелой из осадного арбалета, но Сокол всё равно поберёгся — развёл костерок под навесом, откуда решил до утра не высовываться. Здесь его монаху не выцелить. И незаметно подкрасться не выйдет — конь не хуже чародея опасность чует, предупредит, если сам он заснёт.

Впрочем, Сокол спать не собирался. Коротая ночь, размышлял о предстоящей схватке. То, что встреча выльется в схватку, он не сомневался. Пахомию, вернее его хозяину, нужен змеевик. Чародей же расставаться с вещицей и не думал. А значит, драка неминуема.

Многое зависело от вурдов. Если им удастся вызволить княжича, то чародей мог бы позволить себе многое. Например, попросту не явиться на встречу, а затем, дождавшись ухода озлобленного монаха, тихонько выследить его и напасть неожиданно, причём совсем не там, где тот приготовился к нападению. Но в том то всё и дело, что он не мог узнать об освобождении Бориса заранее. Вурды не обладали даже зачатками ведовства, чтобы подать ему весточку. Нет, монаха нельзя отпускать. Не стоит искушать судьбу и всякого рода хитростями.

Покончив с этим вопросом, чародей переключился на змеевик. Как мог викарий воспользоваться им в борьбе с Мстителем? И действительно ли священнику он нужен для этой борьбы, а не для какой-то другой? Быть может, он желал вновь овладеть силой того, кого зовут Чернобогом, как это сделала в своё время Предслава? И в таком случае, чем это может грозить соседям Москвы? Выяснить возможности Алексия было бы не лишним. Только как? Устроить охоту на священника точно так же, как тот устроил охоту на самого Сокола? Перейти в наступление? Эта неожиданная мысль понравилась чародею. Над ней стоило подумать всерьёз. И обязательно надо будет посоветоваться на этот счёт с Константином, пока зуб у него на викария вырос. Но всё это, конечно, после того, как решится вопрос с Борисом.

Снег за одну ночь завалил всё вокруг. Там где вчера лежала мёрзлая земля, теперь покоился мягкий белый покров. Однако сильного мороза не случилось, поэтому Лух не замёрз. Чёрные волны лениво лизали резко очерченные белые берега, и кроме этих двух цветов никаких других оттенков глаз не различал.

— Колдун! — раздалось с противоположенного берега. — Ты здесь?

Сокол попытался разглядеть монаха через щель, но тот видимо спрятался за деревьями.

— Здесь! — отозвался он, не высовываясь из-под навеса.

Лух не Волга, позволял переговариваться не особенно напрягая глотку.

— Один? — крикнул Пахомий.

— Один.

Монах замолк на время, то ли высматривая засаду, то ли меняя место.

— Змеевик против княжича, колдун, — вновь крикнул Пахомий. — Отдай вещицу и мальчишка останется невредим.

— Ты ничего не путаешь? — спросил чародей. — Это не мой сын, а Константина. Великого князя, между прочим. Княжич даже не мой ученик. Он верен вашей церкви. Какой обмен ты предлагаешь?

— Мне плевать, чей он сын, чей ученик и кому он верен, — крикнул Пахомий. — Мне нужен змеевик. И я его получу. Можешь не делать вид, что щенок тебе безразличен, всё равно не поверю.

— А если змеевик окажется мне дороже? — спросил Сокол.

Пахомий опять замолчал. Сокол, во что бы то ни стало, старался выиграть время. Каждое лишнее мгновение для вурдов могло оказаться решающим. Пахомий не подозревал, что ему известно местонахождение княжича, чем чародей и собирался воспользоваться.

— Давай наоборот, — предложил он. — Пусть княжич выйдет сейчас на берег и сделает пять шагов в сторону. Тогда я брошу змеевик на тот островок, что лежит между нами…

— Шутки шутишь, колдун? — ответил Пахомий. — Бросай вещицу сюда. Отдашь змеевик, я сразу мальчишку освобожу, а уж потом мы с тобой поговорим с глазу на глаз.

— Пусть он сперва покажется, — потребовал Сокол.

Пахомий замолчал.

— Мне надоело ждать, — заговорил он вновь. — Сдаётся мне, ты задумал какую-то подлость и теперь тянешь время. Если так, то щенок умрёт, а вина за это ляжет на тебя.

Сокол забрался в седло.

— Я иду к тебе, — крикнул он. — Возьми змеевик сам, если сможешь.

Конь выскочил из-под навеса и тут же ринулся в ледяную воду. Сокол подгонял животное, стремясь уйти от возможной стрелы. Но выстрела не последовало. На другом берегу, чародей соскользнул с седла и перекатился, скрываясь за елью. Оставшись без всадника, умное животное неспешно отправилось обратно, подальше от людской свары. Его ржание вскоре раздалось в безопасном отдалении.

Пахомий так и не выстрелил. Либо не успел, либо заранее не надеялся застать противника врасплох. Сокол некоторое время пролежал без движения, прислушиваясь к звукам леса. Ничего не услышал, зато почувствовал. Не сразу. Ему пришлось сосредоточиться, чтобы найти источник опасности в доброй сотне шагов от реки. Видимо прислужник викария успел отойти вглубь леса.

Стараясь не скрипеть свежим снегом, Сокол направился к монаху.

— Чего там? — высунулся из землянки Кантарь.

— Показалось, вроде кочка на болотине шевельнулась, — ответил Хлыст, потирая глаза.

— Поди, отдохни возле щенка, а то, небось, в глазах уже пятна мельтешат. Перетрудишься, ослепнешь совсем, или умом тронешься. Мне что ли тогда одному здесь бедовать?

• Предыдущая
• 56/74
• Следующая