Семинарист (СИ) - Бадевский Ян - Страница 13

Всё.

Я стою, тело лежит.

Хиропрактик спешит на помощь.

Посмотрев в глаза Олегу, я улыбнулся, отбросил шест и побрёл к выходу.

— Мы следим за тобой, — напомнил вездесущий брат.

Александр кивнул, словно делая пометку на будущее.

Не успел я покинуть гостеприимный купол, как сзади раздались быстрые шаги.

— Эй! — окликнули меня. — Куда спешишь? Нас всё равно не кормят.

Вейцер поравнялся со мной.

С ближайшей сосны спустилась белка-переросток, втянула в себя лишнюю пару щупалец и превратилась в кота. Мирон покосился на моего питомца, но удержался от комментариев. И заработал в копилку лишние очки.

— Здесь не поспоришь, — я вздохнул. — А есть ли у нас альтернатива, мой высший друг?

Взгляд Вейцера стал колючим.

— Ты… знаешь?

— Чувствую, — мягко поправил я. — Характер твоего Дара я определить не смог, но вот эфир… ммм… завихрения ки не оставили сомнений. Вы, господин хороший, перешагнули грань третьего ранга.

— Похвальная наблюдательность, — Вейцер расслабился.

И, прежде чем мой сосед не начал задавать неудобные вопросы, я задумчиво произнёс:

— Вот только я одного не пойму. По виду мы ровесники. Третий ранг в девятнадцать лет? И ты не бес? Как такое возможжно?

— Бесы вне рангов, — напомнил Мирон.

— Кинетики развивают свой потенциал к тридцати-сорока годам, — продолжил рассуждать я. — И это при хорошей наследственности. Силу крови никто не отменял.

— А я и не спорю. Но кто сказал, что мне девятнадцать?

— Ну…

— Я так выгляжу, — улыбнулся высший.

Пришлось осторожно кивнуть.

Реально не понимаю, что происходит.

— Мне тридцать четыре, Ростислав, — сообщил одарённый. — Ты прав, мы культивируем свой Дар на протяжении веков, поэтому возвышение очередного Вейцера было статистически предсказуемо. К сожалению, мне светил призыв. Отец узнал, что инквизиторы наводят справки о нашей семье ещё четыре года назад. Я отправился в долгое путешествие по Европе, попутно изменив внешность. Инкогнито, так сказать.

— И?

— Как видишь! — Мирон рассмеялся. — Решение было принято, и мне вручили повестку на Кипре. Им вообще без разницы, как ты выглядишь и где находишься. Достанут из-под земли.

О радикальных изменениях внешности я слышал. Здесь это делали грубо, с помощью хиропрактиков. Перемены были внешними, они не затрагивали настоящий биологический возраст. Не то что у нас. Некоторые из моих наставников замедляли старение и фактически обманывали смерть, приближаясь к бессмертию. А всё потому, что мы умеем манипулировать такими силами, о которых здесь никто и не помышляет. Когда ты наращиваешь кучу оболочек, физическое тело кажется… чем-то эфемерным и легко перестраивающимся.

— Я так понимаю, ты старший наследник в Роду?

— Правильно понимаешь.

Для меня стало открытием и другое. Возраст при наборе семинаристов не играет решительно никакой роли. Могут и в тридцать лет записать в резервисты, и в сорок. Главное, чтобы способности и психологические качества соответствовали неким внутренним стандартам инквизиторов. Хорошая новость в том, что кроме тупых малолеток в семинарии можно встретить и взрослых, состоявшихся людей. Теперь я припоминаю, что некоторые ученики в серых рясах показались мне… великовозрастными. Стариков, конечно, не призывают, но взрослых мужчин — легко. Да и женщин.

— А ты? — переключился на другую тему Вейцер. — Что у тебя за история?

— Я последний в Роду. Глава и единственный представитель. Мне повестку вручили в Никополе, когда я вернулся из Пустоши.

— Из Пустоши? — брови Мирона поползли вверх. — А, тогда понятно. Вот откуда у тебя полиморф.

— Рассказывать долго, но я вырвал его у торговцев тварюшками. Вжух ко мне привязался. Извини, что я вселился в комнату с ним, но девать его просто некуда.

— Да забей, — отмахнулся Мирон. — Чего уж теперь.

Мы оказались в незнакомой части лесопарка. Вокруг было тихо, лишь изредка что-то поскрипывало да стучал в вышине дятел. Сквозь просветы между деревьями я увидел стадион, на котором сейчас не было ни души. Пахло лесом, соснами и последними отголосками уходящего лета. Я подумал, что здесь, наверное, и грибы можно собирать. Дурацкая мысль.

— А что с Родом? — вновь заговорил сосед. — Про Володкевичей разные слухи ходят…

— Какие, например?

— Говорят, всех перебили в одну ночь, но кто и почему… неизвестно.

— Так и есть.

— Ищешь ублюдков?

— Пока разбираюсь с наследством. Мне уже сосед войну успел объявить, а ещё надо ремонт в усадьбе делать. И с крестьянами разобраться, лицензии там всякие.

Вейцер понимающе кивнул.

— Дел, в общем, по горло, а тут ещё призыв.

— Гады, — согласился Мирон. — Им же на дела Родов вообще начхать. Говорят, что мы можем заводить семьи и рожать детей, но как заводить? Ты же ни на бал, ни на светский раут больше не попадёшь. Да и на званый ужин. Вот, представь, договорится патриарх Рода о помолвке с перспективной девушкой из приличного Рода. Как с ней встретиться? Здесь тренировки сутками напролёт идут. Если ты не в додзё, то на арене. Если не на арене, то на задании с наставником.

— Верно, — кивнул я. — И что делать?

— Да без понятия, — пожал плечами Мирон. — У меня жена и двое детей. Старший, Егор, возглавит Род. Через поколение. Но видеть свою семью я буду редко. Сейчас отец и брат занимаются воспитанием. Ну, а если патриарх умирает, а я в инквизиции, то могут и брату старшинство передать. Всё на усмотрение главы.

— Слушай, это же ненормально, — сказал я. — Могли бы свободное проживание разрешить.

— Они и разрешат, — хмыкнул Мирон. — Начиная со второго курса. А ещё мне надо перейти на вторую ступень посвящения и получить светло-серую рясу.

— Хрень.

— Вот и я о том.

Вейцер посмотрел на часы.

— Обед почти закончился. Надо идти к мастеру-оружейнику.

— Ты знаешь, где это?

— Явно не в лесу, — хмыкнул сосед и полез в рюкзак за блокнотом. — Сейчас, у меня всё записано. Вот. Учебный корпус номер два, первый этаж, четвёртый кабинет.

— Значит, двигаем.

Вжух потёрся о мою ногу.

Прилетел образ голодного кота с пустой тарелкой.

— Не переживай, — сказал я. — Выберемся ещё в город.

— Если хочешь есть, в город не обязательно, — тут же среагировал Мирон. — Говорят, в местной столовой можно и за деньги перекусить. Магазины с продуктами тоже имеются.

— Другой разговор, — я воспрял духом.

— А вообще, никто нам не запрещает покидать территорию в свободное время. Главное — ночуй здесь и вовремя появляйся на занятиях.

— И как они отслеживают?

— Да бес его знает, — пожал плечами высший. — Но говорят, лучше не рисковать.

Мы пересекли лесопарк, обогнув по широкой дуге озеро, и вышли к плотно застроенной части кампуса. По дороге уточнили у наставника в тёмном пурпуре, где находится второй учебный корпус.

Здание, которое мы искали, выглядело так, словно его возвели средневековые рыцари, объединившиеся с адептами культа Древних. Угловатое, мрачное, с толстыми стенами, окнами-бойницами и внутренним двором, уставленным всевозможными манекенами и другими необычными приспособлениями. Например, смахивающими на барабаны круглыми камнями или вкопанными в сложной конфигурации столбами разной высоты.

Двустворчатая массивная дверь отлично вписывалась в атмосферу. Потемневшие от времени доски, металлические заклёпки и накладные элементы. Подозреваю, эти створки впускают семинаристов внутрь уже не первое столетие.

Потолки были высокими и закруглёнными.

Я почти физически ощущал, как на меня давит вся эта масса камня.

В коридоре скопилась толпа наших одногруппников. Братья Фроловы выглядели потрёпанными, но держались на ногах и упорно делали вид, что всё в порядке. Нас они демонстративно игнорировали. Чего не скажешь о Смолине, который, видимо, пытался просверлить во мне дырку силой взгляда.

— Эй, ты куда запропастился? — обеспокоенно поинтересовалась Карина.