Семинарист (СИ) - Бадевский Ян - Страница 6

Смолин сглотнул.

— У нас, конечно, есть целители, — заверил куратор. — И большинство пострадавших мы вытягиваем с того света. Большинство, но не всех.

Повисла гробовая тишина.

— Да, здесь не отчисляют, — вздохнул Александр, глядя поверх наших голов в окно. — Здесь убивают.

Гольф-клуб «Барское дело»

Пригород Москвы

Мяч взвился в воздух и полетел над зелёным полем в сторону озера.

Мужчина в серых слаксах и рубашке поло застыл с клюшкой, заведённой за левое плечо, словно на поле боя. Тень от кепки закрывала глаза мужчины, что мешало постичь эмоции. Внешне этот человек с незапоминающимся лицом выглядел невозмутимым, словно ничего не произошло.

Опустив клюшку, мужчина перевёл взгляд на собеседника.

Немцу стало не по себе. Его словно препарировали, разделывали заживо, взвешивали каждый внутренний орган и каждую клеточку тела.

— Москва, — глубокомысленно заявил гольфист, упаковывая клюшку в спортивную сумку, — поделена между преступными группировками… Ну, как лоскутное одеяло. Ты, согласен со мной, Немец?

— Да, ваше…

— Без титулов, — отрезал гольфист. — Это лишнее. Так вот, я хочу сказать, что вас, мелких царьков из подворотни, как собак нерезаных развелось. Когда я выбирал, с кем сотрудничать долгосрочно… вариантов хватало. И ты сам прекрасно знаешь, о ком я говорю.

Глаз Немца невольно дёрнулся.

В новомодный гольф один из самых опасных преступных авторитетов Москвы играть не умел, поэтому наблюдал со стороны за действиями своего нанимателя. Ему приходилось ездить по полю на электрической машине, смахивающей на тук-тук, и с умным видом наслаждаться летающими мячиками. Не самое приятное занятие на Земле.

— Так вот, — резюмировал гольфист, направляясь к грёбаному тук-туку, — как ты поднялся, так можешь и упасть, лишившись моего покровительства.

Уложив сумку в специальное отделение, мужчина достал неизвестно откуда блокнотик. Повернулся к Немцу, перелистнул несколько страниц и сверился с записями.

— Ростислав Володкевич присягнул Кодексу инквизиторов, получил жетон и теперь официально за пределами досягаемости, — с недоброй улыбкой произнёс наниматель. — Случилось это не далее, как сегодня. И у меня возникает много вопросов, мой лысый друг.

Немец открыл рот, чтобы возразить, но его прервали взмахом золотой ручки, инкрустированной крохотным бриллиантом.

— Первый вопрос, — начал мужчина с блокнотом, — связан со сроками. Ты плохо меня понял, когда я озвучил дату первого сентября? Ты не умеешь считать или не разбираешься в календаре? Может быть, ты не в курсе, что инквизиторы проводят Ритуал Посвящения в этот день? Или ты, грязь, не знаешь, кто такие инквизиторы⁈

Последнюю фразу мужчина буквально прорычал.

И это было нетипично для столь сдержанного и воспитанного аристократа.

— Второй вопрос, — методично продолжил наниматель. — Я тебе мало плачу? Ты не знал, что можешь привлекать любых одарённых? Меня интересовал всего лишь результат.

— Но…

— Я не закончил. Вопрос номер три. Как вышло, что мы ничего не знаем об истинных возможностях юного Володкевича? Этот мудак убивает всех, кого мы посылаем за его головой. Делает это, даже не напрягаясь. И ты не провёл расследование, не заплатил какому-нибудь частному детективу за информацию? Между мной и родовым имением Володкевичей стоит мальчишка, которого изгнали за слабые способности одарённого. Его никто не воспринимал всерьёз. О него ноги вытирали. Но Ростислав всех удивил, а теперь у него ещё и «крыша» в виде Туровской консистории!

— Ваше…

— Без титулов, — напомнил мужчина с блокнотом. — У нас с тобой очевидная проблема. Поместье не продаётся, забрать его силой не выходит. Ростислав упорно не желает умирать.

— Можно попробовать…

— Что?

— Послать ещё кого-нибудь. Я организую.

Человек с блокнотом рассмеялся.

— Организуешь? Нападение на семинариста равнозначно нападению на инквизитора. И это я молчу про то, что в будущем Ростислав может заинтересоваться твоей персоной. А он, на минуточку, в ордене карателей состоит.

Глаз Немца снова дёрнулся, но он быстро взял себя в руки.

— И что? Сделаем чисто…

— Уже сделали, — пробурчал гольфист. — Сейчас твоя задача иная.

Немец терпеливо ждал распоряжений.

— Скройся, исчезни, — приказал владелец бриллиантовой ручки. — Затаись. В Туров никого не посылай. Я поищу грамотное решение сам. А пока… найди хорошего сыскаря. Пусть съездит в Никополь, а ещё лучше — в Архаикум. И разузнает, что за тип такой Ростислав Володкевич. Какие у него навыки, чем он занимался в Пустоши. Особое внимание удели Дару. Ты меня понял?

Немец кивнул. Его покровитель сделал пару пометок в блокноте и уселся на переднее сиденье машины. Кажется, эта штука называлась гольф-каром.

— И да. Отсюда к зданию клуба ты идёшь пешком.

— Начну с хорошего, — сказал куратор после того, как мы разобрались с расписанием на ближайшие три дня. — Вы будете получать стипендию. Потом жалованье. И чем выше подниметесь по иерархии ордена, тем больше станете получать.

Раздались редкие смешки.

— Я понимаю, что для благородных деньги не аргумент, — добавил Александр. — Вы видите службу в ордене, как неприятную повинность. И совершенно напрасно. Потому что все доходы, получаемые от ваших поместий и семейных предприятий будут сохранены. Никто не посягает на ваши заработки в обычной жизни.

— Да ладно, — вырвалось у Смолина.

— Меньше верьте слухам, — под взглядом инквизитора ушлёпок сдулся. — Сам был таким. Знаете, что мне друзья говорили? У святош обет безбрачия, жениться нельзя, усадьбы отбирают, всё обнуляют.

— Это не так? — поинтересовался один из близнецов.

— Далеко не так, — покачал головой куратор. — Взять, например, меня. Оклад плюс надбавки, плюс почасовая оплата за наставничество и кураторство, плюс доход с инвестиций, плюс собственная сеть магазинчиков по продаже рыболовных снастей, плюс рента с десяти квартир, разбросанных по средиземноморскому побережью и Карибским островам. Продолжать?

Смешки прекратились.

Не было даже перешёптываний.

— Никто не интересуется вашими доходами, — продолжил Александр, — до тех пор, пока вы не связались с отступниками. В этом случае любые деловые отношения, даже самые выгодные, придётся свернуть. Да ещё и получить в придачу неприятную беседу с тенями из отдела внутренних расследований. Есть и такой.

— Я — старший наследник в Роду, — подал голос аристократ с первой парты. Широкоплечий холёный парень с классической «университетской» причёской. — Теперь главой Рода кому быть? Моей младшей сестрёнке?

Некоторые аристо переглянулись.

Вопрос интересовал многих.

Парню было лет девятнадцать, как и моему носителю. Выглядел он вполне адекватным, без лишней заносчивости, присущей именитым отпрыскам.

— Род ты возглавить не сможешь, — признал Александр. — Но вот жениться и завести детей — это пожалуйста. И твой сын сможет стать главой Рода через поколение.

Меня такой расклад категорически не устраивал.

Я — единственный представитель своего Рода, если что. И отказ от лидерства означает лишение титула. Или этот момент в Кодексе не прописан?

Надо будет изучить эту писанину.

— И у него будет покровительство консистории? — поинтересовался другой аристо с выбритыми висками и пучком дредов, собранных на затылке.

— Защита обеспечивается только инквизиторам, — отрезал куратор. — Не рассчитывайте, что мы будем покрывать ваши Рода в любых делах.

— Жаль, — расстроился обладатель дредов.

— Защита также не распространяется на ваших детей, — брат Александр продолжил заколачивать гвозди в крышку гроба. — Они должны будут самостоятельно прокладывать себе путь и опираться на личную гвардию.

— А если моего будущего ребёнка или жену возьмут в заложники? — задал каверзный вопрос широкоплечий аристо. — Отступники смогут влиять на решения инквизитора.