Имперский корпус (СИ) - Техномак Влад - Страница 5

Я молча согласился. На душе стало легче.

Откинув разные мысли, я решил подумать. Разговор у нас предстоял точно не простой. Сомневаюсь что пригласили так просто только нас с Юмом. Более вероятно — потому что ему нездоровится из-за Марты.

Аудио-вызов через систему заставил меня отвлечься.

— Капитан, вы куда полетели? — поинтересовалась Нола.

— На аудиенцию к главе Браксиса-4.

— Почему не на стадионе переговорили?

— Не знаю. Это надо у него спросить.

— Если что — я на связи. И здесь и в Империи.

— Спасибо, Нола.

Поддержка влиятельной имперской семьи грела душу. Ну не на Юма же в самом деле надеяться?

Резиденция главы планеты была расположена в сердце столицы Мани и являлась произведением искусства. Огромная бело-голубо-зеленая башня состоящая из квадратных этажей, закрученных в спираль. Эйн опять что-то сделал, и чувства обострились. И я почувствовал, что вся башня — это не здание, а один сплошной модулятор. Именно так я его ощущал. Как ощущал сеть эфирных связей и узлов, раскинутых по городу. Сложность и многогранность созданной конструкции поражала и становилось понятно, почему и планета выдерживает атаки Роя и щит выдержит атаки Королев и как можно подавить атаку зарвавшихся механоидов. Да, создатель всего это чуда был поистине гениальным.

И тем удивительнее быть знакомым с тем, кто это все если не создал, то заложил основы.

Стоило нам оказаться в километре от здания, как отрубились все модуляторы, а сигнал системы «Немезис» упал на одно деление, но оставался стабильным. Когда же флаер сел, то я испытал чувство недостатка кислорода. Так Эйн ощущал отсутствие мистической энергии. Пришлось опираться на Юма. Пусть думаю что хотят. Тем более Эйн тут же принялся откачивать мистическую энергию. Но как-то… обдуманно, чтобы не привлечь излишнего внимания. Я чувствовал, что он может больше.

Нас вели по гигантским бело-зеленым коридорам. Материал здания я так не смог понять, хоть и попытался. У него были отличные защитные и экранирующие свойства. Я даже не уверен, что пробил бы стену используя Печать Фредерика. Это понимание возможностей пришло от Эйна, о чем я поделился с Юмом через систему.

— В столице есть несколько похожих зданий и в первую очередь они выступают как генераторы щита планеты и защитные станции и уже потом как офис. Конкретно эта башня является постом управления.

— А никто из свободных механоидов не пытался тут устроить переворот и захватить власть? Или из людей? — поинтересовался я.

— Нет по одной простой причине — доступ к управлению есть только у Кроуфорда. А так как делал все Ксандр, то просто так доступ не передать. А в случае смерти Кроуфорда щит скорее развалится и система самоуничтожится, нежели кто-то получит доступ. Моя семья в своё время локти из-за этого кусала, но поделать ничего не смогла. Вот и берегут Кроуфорда, а он все наглеет. И это кроме того, что у него есть возможность заглушить сигнал системы Немезис в пределах всей системы.

Кабинет главы планеты был гигантским. Сидящий за белоснежным столом Кроуфорд в своём серебристом костюме выглядел для кабинета слишком мелко. И в этот раз он был без своего цилиндра, блестя на свету лысиной. Второе впечатление, как и первое, было отрицательным. От одной его внешности меня внутренне коробило.

— Пришли, значит, — его тон сочился недовольством. Губы изобразили некое подобие улыбки, обнажая акульи зубы.

Глава Браксиса был бледен. Капли пота блистали в свете электрических огней. Белки глаз покраснели настолько, что белого цвета и не осталось. На церемонии награждения они у него были нормальными. Может линзы? Или голограмма? Тогда почему сейчас он не прячет своё паршивое самочувствие?

Перед столом появились два крепких монолитных кресла. Мы сели. Сейчас я смотрел на этого человека и…ухмылялся. От прежнего высокомерия не осталось и следа. А вот мистический паразит, живший ранее в Марте, укрепился в его теле.

Пару минут мы сидели молча. Я не спешил начинать разговор, наслаждаясь суетой Кроуфорда. Он то нервно пил коричневую жидкость со льдом, явно алкоголь. Дрожащими руками вытирал льющийся градом пот и кидал злобные взгляды то на Юма, то на меня. Меня же эта ситуация только веселила.

Наконец, он залпом выпил все, что было в бокале, громко поставил его на стол и смотря невидящим взглядом между нами, сказал:

— Встреча с вами стала худшим кошмаром в моей жизни. Сразу после того, как я пустил кишки вашему тигриду и вы пообещали, что это решение будет худшим в моей жизни. Я посмеялся. Что могут сделать два Восставших? Мелкие механоиды, ограниченные своими тремя модуляторами. Несовершеннолетние кадеты, которые подобрали на задворках Империи и бросили на растерзание в свору интриг между верхушкой имперских корпусов, советом Аргуссы, учеными-энтузиастами и Призрачной стражей. Слабые и беззащитные. Таким как вы место на свалке металлолома.

Кроуфорд сделал жест. Второе Сердце уловило импульс, исходящий от замаскированного кольца на руке. В ту же секунду справа в стене открылась переборка и появилась наполовину выпитая бутылка и прилетела на стол. Он схватил её, откупорил и неаккуратно наполнил бокал, оставляя брызги на белоснежном столе. Бутылку убирать не стал. Поставил рядом.

— Я почувствовал, что со мной что-то не то спустя полчаса. Началась лихорадка. Мерзейашя лихорадка, которая продолжается по сей день! С меня семь потов сошло! Я отменил множество встреч. Спустил миллиарды нодов. Лучшие специалисты удаленно осматривали меня. Механоиды-лекари, которых на всю галактику три штуки и те оказались в моем кабинете по первому зову. Да что там! Мне пришлось вопреки собственному принципу нарушить план города! Лучшее медицинское оборудование, которое только было создано, через три дня было установлена в новеньком медицинском комплексе. Созвать лучшие умы этого мира! Люди, механоиды. Врачи Империи. Все работали на меня.

Он снова сделал глоток.

— Сколько теорий я выслушал, со сколькими умными людьми я переговорил. А уж сколько заумных формулировок и фраз я услышал! Загрязнение мистической энергией! Искажение эфирной энергией! Псионическое воздействие! Заражение! Пси-загрязнение. Меня исследовали вдоль и поперек, взяли несколько литров крови. И все без толку!

От яростно стукнул кулаком по столу.

— Меня даже думали изолировать от людей. Мало ли какой вирус я подцепил. Но нет, эти симптомы проявлялись только у меня. Пломбы и щиты никак меня не оградили. И при этом мне так необходимо было курировать соревнования. Ведь у нас впервые была поймана КОРОЛЕВА! Это должны были быть самые запоминающиеся соревнования в моей жизни! Самые масштабные! Сколько сил и средств я потратил, чтобы Призраки и Герцог решились провести тестирование кандидатов таким образом. И все могло быть разрушено! Вы даже не представляете, чего мне стоило выдержать всё это!

Он снова сделал большой глоток, разом опустошив до половины бокал.

— И пока я старался вытащить это всё, на сцене появились очень влиятельные личности. Их предложение было более чем заманчиво. Слить тебя в первые же минуты, — он впервые посмотрел на меня своими белесыми глазами, полными ненависти. — Да меня даже уговаривать не надо было! Я и сам хотел похоронить тебя в Черной зоне! Чтобы Быки и химеры растерзали тебя на кусочки! Лично все подготовил, отдал соответствующие приказы. И когда они пришли с предложением — мне ничего не оставалось кроме как согласится. Ведь все уже было готово! И в момент когда я готов был согласится, я не смог произнести и слова. И мне пришлось отказаться. Выкручиваться, ссылаться на то, что соревнования справедливы. Потому что я не мог допустить, чтобы тебе нанесли вред. Тебе и всей твоей паршивой команде!

Кроуфорд откинулся на спинку кресла и снова вытер пот с лица, уже новым платком из кармана. Старый полетел в мусоросжигатель.

— И тогда я задумался. И сосредоточил на тебе своё внимание. Это дало результаты. Как бы я не хотел, как бы я не пробовал — нанять наемников, испортить правила, усложнить тебе жизнь — каждый раз мне приходилось себя перебарывать, а последствия были сложнее. Приступы были все жестче. Но стоило тебе помогать или хотя бы не трогать, как всё налаживалось. Нет, симптомы не проходили, но становилось легче. И я понял. Вот оно! Вот кто виновен во всех моих страданиях.