Серая Орда - Фомичев Сергей - Страница 28

• Предыдущая
• 28/75
• Следующая

— Собирайтесь, господа вурды, бросил Сокол. — Пора в дорогу. А ты, Ондроп, побудь пока здесь, присмотри за хозяйством. Надеюсь, вернуться к вечеру.

— Дак, нам собираться, только подпоясаться, — ответил Власорук. — Пойдём, Быстрые Ноги. Наш, мудростью предков, путь подходит к концу.

До назначенного места добирались всего лишь часа три по неприметной лесной тропке. Удобно, ничего не скажешь. В другие-то времена пришлось бы колесить несколько дней в поисках встречи.

Когда чародей со спутниками выбрались из леса, владычица уже ждала на поляне. Она пришла не одна. Боевая дюжина вооружённых луками овд сопровождала Эрвелу. Завидев кровных врагов, девушки помимо воли потянулись к оружию. Только владычица порыву не поддалась и стояла спокойно.

— Странных товарищей привёл ты с собой, чародей, — произнесла она не слишком приветливо.

— Не спеши судить, — возразил Сокол. — Хотя за судом и привёл их сюда. Для того и позвал тебя на встречу. Чтобы время не тянуть, скажу сразу — один из них убийца. Если позволишь, он сам изложит дело.

Эрвела от растерянности закусила губу. Заговорить с вурдами, казалось, было выше её сил. Но не зря она звалась владычицей. Взяла себя в руки и, хотя голос её слегка хрипел, ответила:

— Хорошо. Пусть говорят.

— Благодарю, владычица, — поклонился Быстроног и начал свой мрачный рассказ. — Три месяца назад, мой сонар возвращался с набега на людскую деревню. Схватка вышла жестокой — из людей мало кто уцелел. Но и наших бойцов погибло почти половина сонара. Мы тащили с собой двух женщин из той деревни. Не в плен, разумеется. Наши дети и жёны не станут есть стервятину. Когда до домов оставалось два дня пути, мы повстречали молодую овду. Одну из вашего племени. Она не испугалась сонара, заступила дорогу и попросила нас отпустить женщин. Предложила взамен привести нам корову. Но мы…

Вурд замолчал.

— Продолжай, — сквозь сжатые зубы сказала владычица.

— Я убил её. Отрезал ей голову. Она не ждала нападения и не успела защитить себя. Мы не были голодны. Её тело закопали в земле.

Эрвела с трудом сдерживала ярость. Она вновь прикусила губу и, сжав кулаки, впилась ногтями в ладони. Её глаза превратились в малые щёлки.

— А потом был суд, — продолжил Быстроног. — Наше племя не желает большой войны с овдами и потому, мудростью предков, меня изгнали. Отправили к вам, к овдам. И теперь — как ты решишь, так и будет. Если тебе нужна моя смерть, я умру. Если тебе нужна моя жизнь, я буду служить. Такова мудрость предков.

Эрвела некоторое время тяжело дышала. Потом, в очередной раз переборов гнев, повернулась к Власоруку.

— Что можешь добавить ты?

— Ничего, владычица, — пожал тот плечами. — Я просто пришёл разделить судьбу соплеменника.

— То есть, ты не участвовал в этом… убийстве?

— Нет, я всегда выступал против набегов. Но теперь это не имеет значения. В любом случае, я должен последовать за Быстроногом. Такова мудрость предков.

Эрвела долго стояла, прикрыв глаза. Непростое решение ей предстояло принять. И спросить совета у владычиц других городов, она сейчас не могла. И отложить разбирательство не находилось причин.

Она приняла решение. И когда начала говорить, голос её поначалу слегка дрожал.

— Одна из нас пропала три месяца назад. И теперь мы прояснили её судьбу. Узнали из уст убийцы, который предстал перед нами. И я заявляю, — Эрвела подняла руку, — войны с вурдами не будет.

Она ненадолго замолчала, потом продолжила.

— Но остается вопрос, что делать с убийцей? Мы не можем лишить кого бы то ни было жизни из мести или по суду, если только не объявлена Белая Война. Таков наш закон. И мы не можем взять в услужение вурдов, тем самым, осквернив злом свои города. Овды никогда не брали пленных, и потому никогда не судили их. Ни с чем подобным до сегодняшней встречи нашему народу сталкиваться не доводилось…

Эрвела опять помолчала.

— Решение будет таким. Раз ты, чародей, привел к нам злодеев, тебе и отвечать за их судьбу. Пусть служат тебе, пусть пребывают в твоей воле.

Продолжая смотреть на Сокола, владычица заговорила о наказании.

— Вернуть к жизни убитого невозможно. Возможно лишь уберечь живого. Убийца, лишенный имени и извергнутый племенем должен трижды спасти жизнь человеку или овде. Таково искупление. Товарищ убийцы волен помогать ему. Но спасти три жизни должен сам убийца… после чего оба смогут вернуться к своему народу.

Мог ли чародей отказаться от ответственности за судьбу вурдов? Наверное, да — Эрвела была ему не указ. Но он прекрасно понимал, что тогда хрупкая связь с овдами может порваться окончательно. Союз овд и людей может серьёзно пострадать из-за его упрямства. И чтобы этого не случилось, он готов был взять на себя нежданные хлопоты.

Соглашаясь, Сокол поклонился владычице. Вурды же молчали, так и не подняв чудом уцелевших голов.

Суд закончился, закончилась встреча. Величественно развернувшись, Эрвела покинула поляну. Вместе с ней, среди деревьев, исчез и её маленький отряд.

— Эх, связался я с вами, — ворчал Сокол на обратном пути. — И так про нашего брата в городе чёрте что думают, а тут ещё вурды. Что теперь мне прикажете с вами делать? Работники мне без надобности. Скотины у меня нет. О боги! А чем прикажете вас кормить?

Вурды шли, виновато опустив головы.

— Ухаживая за скотиной, подвигов не совершишь, — пробурчал Быстрые Ноги.

Сокол ошпарил его взглядом, но ничего не сказал.

Купец встретил их звонким храпом, от которого даже пёс места себе не находил. Сокол легонько притопнул носком сапога. Ондроп тотчас проснулся. Увидев целых и невредимых вурдов, он протяжно вздохнул. Кашлянул. Простонал:

— Что не повстречали овд-то? Неужто опять с вами по лесам бродить придется?

Вурды, к великому удивлению Ондропа, виновато молчали. Не зубоскалили.

— Они у меня останутся, — ответил Сокол. — А ты, смотри, никому об этом. Чтоб ни одна живая душа не узнала. Войну тут ещё не хватало устраивать.

Городец Мещёрский. Зима.

Все, кто не стремился вечерами домой, кого застала в Мещёрске дорога или дела, кто не прочь был развеяться после тяжелого дня, все эти люди, ближе к ночи, неизбежно скапливались в корчме, название которой по причине того, что она была единственной на весь город, придумать никто не потрудился. Помимо корчмы в городе завелось несколько постоялых дворов, но их обитатели, люди преимущественно обычные, ночами предпочитали отдыхать. Потому на постоялых дворах всё затихало с заходом солнца или чуть позже. А если кто и бодрствовал среди ночи, то без лишнего шума, закрывшись в своих покоях. Любители же ночных посиделок, разговоров и пьянок собирались в заведении Байборея. В особенности зимой, когда на воздухе не больно-то погуляешь.

Хозяин удачно поставил корчму на посаде, в двух шагах от Муромских ворот княжеской крепости, если повернуть от них в сторону Окского спуска. Такое расположение привлекало не только заезжих гостей и крестьян, но и в особенности многочисленных княжеских воинов, у которых пропустить ковш-другой браги или пива после службы вошло уже, к вящей радости Байборея, в твёрдую привычку. Оттого корчма никогда не испытывала недостатка в посетителях и заполнялась народом сразу после вечерней зари.

В этот раз людей набилось особенно много. Заруба, набегавшись по лесам, повоевав и с разбойниками, и с монахами, и с недружелюбными свищевскими мужиками, а затем измотанный долгим и запутанным следствием, устроил, наконец, долгожданную попойку для своего полка.

Ко всему прочему, появился и повод для празднества. Переговорив на днях с князем, воеводе удалось пристроить в дружину давешних разбойников Митьку и Воробья. Само по себе, не бог весть какое событие, но отчего и не выпить за пополнение. Новички, будучи молодыми, как по возрасту, так и по месту среди прочих кметей, сидели, как полагается, в самом конце стола, но и тем довольны были неимоверно.

• Предыдущая
• 28/75
• Следующая