"Избранные историко-биографические романы". Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Джордж Маргарет - Страница 6

Но в тридцать пять лет Екатерина умерла, и для Оуэна начались тяжелые времена. Регенты малолетнего Генриха VI издали приказ, предписывающий: «Оуэну Тюдору, проживавшему с вышеупомянутой королевой Екатериной» явиться к ним на совет в связи с тем, что он «дерзнул, обвенчавшись с королевой, смешать свою кровь с правящим родом». Сначала Оуэн артачился, но потом все же подчинился приказу, после чего его дважды заключали в Ньюгейтскую тюрьму, откуда он оба раза удачно совершал побеги. Тюдор слыл неуловимым и в высшей степени хитроумным. После второго бегства он предпочел вернуться в Уэльс.

Достигнув зрелости, Генрих VI сразу избавился от главного регента и по-дружески обошелся с двумя сыновьями Оуэна. Он пожаловал Эдмунду титул графа Ричмонда, а Джасперу — графа Пембрука. Более того, этот несчастный и наивно благодушный безумец нашел для Эдмунда родовитую невесту из рода Ланкастеров — Маргариту Бофор.

Изложение подобных историй сродни распутыванию клубка ниток: каждая из них проясняет краткий эпизод прошлого, но за ней тянется череда расхождений, ибо все они сплетаются в общий покров, в который рядились Тюдоры, Ланкастеры, Йорки и Плантагенеты.

Итак, мне придется совершить устрашающий исторический экскурс: вернуться к Эдуарду III, невольному виновнику всех дальнейших осложнений. Я сказал «невольному», потому что они возникли из-за плодовитости Эдуарда — но какой король не пожелал бы иметь много сыновей?

У Эдуарда, явившегося на свет почти за двести лет до меня, их было шестеро. Божий дар? Можно и так сказать. Но честно говоря, их изобилие стало своеобразным проклятием, и печальные последствия сказываются до сих пор. Старшего сына короля, также Эдуарда, прозвали Черным принцем. (Не знаю точно происхождения сего прозвища, хотя предполагаю, что оно произошло от черного цвета ливрей его слуг. Он прославился как отважный воин.) Ему не удалось, однако, пережить своего отца, вследствие чего на трон взошел его сын, Ричард II, внук многодетного Эдуарда.

Среди младших сыновей Эдуарда известны умерший молодым Уильям, Лайонел, который получил титул герцога Кларенса и положил начало династии Йорков, и Джон Гонт, герцог Ланкастер, основатель одноименного рода, Эдмунд, герцог Йорк (позднее, кстати, наследники Кларенса и Эдмунда поженились, объединив претензии на трон), и, наконец, младший сын Томас Вудсток, первый из Бекингемов.

Далее произошло следующее: Генрих, сын Джона Гонта, свергнув своего кузена Ричарда II, короновался под именем Генриха IV. И как раз его сын, Генрих V, женился на королеве Екатерине Валуа — потом она стала супругой Оуэна Тюдора.

Сия история представляется вам слишком запутанной? Уверяю вас, что во времена моей юности паутина наших наследственных хитросплетений была известна так же, как нынче слова баллады, которая у всех на слуху, или значения пяти печальных христианских таинств[5]. Мы пойманы в эти сети и вынуждены играть те или иные роли, которые могут привести нас прямиком к удаче… или к гибели.

Сын Генриха V, коронованный в Париже под именем Генриха VI, короля Англии и Франции, не сумел удержать свое наследство. Достигнув зрелости, он показал себя бесхарактерным и полубезумным правителем.

Если провозглашенный монарх слаб, то появляется множество претендентов, считающих себя сильными. Тогда-то и зародилась оппозиция Йорков.

Существует легенда, что эта знаменитая война началась в саду Темпла со ссоры Ричарда Плантагенета (будущего герцога Йорка) с его сообщниками и соперниками: Сомерсетом, Уориком и Суффолком. Ричард сорвал с одного куста белую розу, тем самым обозначая свое происхождение от Лайонела, третьего сына Эдуарда III, и предложил сторонникам присоединиться к нему; граф Уорик из Невиллов — влиятельного рода Северной Англии — последовал его примеру. Но Сомерсет и Суффолк выбрали красные розы, подчеркнув кровную связь с Джоном Гонтом, герцогом Ланкастером, четвертым сыном нашего многодетного предка. И по их же пророчеству в сие противостояние было вовлечено все королевство.

Вот уж веселенькая история; хотя не знаю, насколько она правдива. Однако неоспоримо то, что после этого началась Война Алой и Белой розы, на которой погибли сотни людей, сражавшихся на обеих сторонах.

В конечном счете Генриха VI сверг отважный сын Йорков, ставший позднее Эдуардом IV. Он выдержал тринадцать крупных сражений, не проиграв ни одного из них. Военный гений!

Ветви всех этих родов, как я упомянул, тесно переплелись. Мне трудно говорить о жестокостях, проявленных по отношению друг к другу представителями враждующих семейств, поскольку их смешанная кровь течет и в моих жилах.

Пожалуй, Эдуард IV был великим борцом. Я мог бы гордиться им, ведь, так или иначе, он мой дед. Однако против него сражался мой прадед, вместе с моим двоюродным дедом Джаспером Тюдором. Их войско потерпело поражение, и в 1461 году после битвы при Мортимерс-Кросс в плен попался даже сам Оуэн. Его казнили — по приказу Эдуарда — на рыночной площади Херефорда. Оуэн не верил, что умрет, пока не увидел палача, поднявшегося на эшафот. Он оторвал воротник с камзола осужденного, и тогда все прояснилось окончательно. Тюдор огляделся и сказал: «Эта голова будет лежать так, как когда-то лежала на коленях королевы Екатерины». Потом какая-то безумная почитательница забрала его голову и зажгла вокруг нее множество свечей.

Я рассказал об этом, чтобы вы не подумали, будто старший сын Оуэна, женившийся на Маргарет Бофор, родовитой наследнице дома Ланкастеров, жил в тихие и спокойные времена. Вокруг трона шли яростные схватки. Эдмунд избавился от всей этой мороки, отойдя в мир иной в двадцать шесть лет и оставив в тягости свою молодую жену. Роженице не исполнилось и четырнадцати, когда ее ребенок появился на свет. Это был мой отец. Он родился 28 января 1457 года.

Эта дата удручает меня. Ведь Генрих VIII умер 28 января. Причем, поменяв местами десятки и сотни, по странной преемственности мы получим 1547 — год его кончины. Отец рождается, сын умирает… Однако я не верю в значимость таких совпадений. Оставим их суеверным валлийцам и им подобным.

Она назвала его Генрихом, королевским именем Ланкастеров. В то время, однако, он никак не мог считаться первоочередным наследником, оставаясь лишь мелким листочком на обширном генеалогическом древе. Несмотря на то, что он приходился внуком королеве (по отцовской линии) и праправнуком королю (по материнской линии). Но продолжавшаяся война устранила главных претендентов на трон (Эдуарда, единственного сына Генриха VI, и Ричарда, герцога Йорка), и каждое новое сражение приближало к трону Генриха Тюдора. В битве при Тьюксбери в 1471 году у Ланкастеров уже не осталось мужских наследников за исключением Генриха Тюдора. И тогда он бежал в Бретань вместе с дядюшкой Джаспером.

В том же году в Тауэре расстался с жизнью Генрих VI. О нем позаботились йоркисты. Это был акт милосердия: Генрих VI мог стать святым, но роль короля предназначалась не ему. Что и доказывают его стихи:

Йоркистский меч, похоже, освободил его от хлопот по управлению страной, и остается лишь признать, что он оказал Генриху добрую услугу.

Жизненные странствия моего отца также весьма запутанны: в нашей истории все очень непросто. Он отправился в изгнание, перебравшись через Английский канал в Бретань, куда славный герцог Франциск — за особое вознаграждение — любезно пригласил его. Там отец спасался от преследований Эдуарда IV, всячески пытавшегося похитить и умертвить его. Отец оказался более хитрым — Эдуард был глуп — и спокойно пережил своего преследователя, в то время как его жестокосердный братец Ричард занял трон и покончил со своими племянниками Эдуардом V и Ричардом, герцогом Йоркским. Говорят, что он придушил их спящими и похоронил где-то в Тауэре.