Ополченец (СИ) - Бачурова Мила - Страница 49

С этими словами Земляна решительно дёрнула на себя дверь. Слишком сильно — та открывалась легко, и охотница покачнулась. Пришлось снова её придержать.

— И двери у тебя дурацкие! — с неудовольствием объявила Земляна.

Шагнула через порог.

В дом я возвращался довольный. Если бы задержался сейчас — своё получил бы, конечно. Но с пьяной женщиной — ну его. А с женщиной, уверяющей, что она трезвая — тем более. В другой раз как-нибудь.

* * *

Сегодня в дверь моей спальни поскреблись едва слышно. Нерешительно.

— Заходи, — позвал я. — Чего стесняешься?

Маруся скользнула в комнату и забралась ко мне под одеяло. Прижалась. Прошептала, счастливая:

— А я уж думала… Я думала…

— Что? — я обхватил её, усадил сверху.

— Думала, не нужна тебе буду.

— Это ещё почему?

— Ну… Там же охотница.

Слово прозвучало как «богиня». Чувствовалось, что перед Земляной Маруся испытывает если не благоговение, то что-то очень близкое.

— Так охотница — там. А я — здесь. Не вижу повода для беспокойства.

— А если она… Если ты…

Я вздохнул.

— Так. Мария… Как тебе по батюшке?

— Гавриловна.

— Мария Гавриловна! Давай-ка мы этот вопрос закроем раз и навсегда. Предупреждаю: женщины в моей жизни присутствовать будут. В количестве. Я двадцать лет за печкой провалялся, мне необходимо закрыть этот безнадежно просранный период. Ну и в целом склад моего ума, а также характер и профессия моногамии не предполагают. Но. Присутствие в моей жизни других женщин никак не повлияет на наши с тобой отношения. Это другое. Окей?

— Чего? — помолчав, спросила Маруся.

Я притянул её к себе. Поцеловал. Переместил так, чтобы всё стало предельно ясно.

— Теперь понятно?

— Да-а…

— Ну, слава тебе господи.

В эту ночь счастливая Маруся наслаждалась своим счастьем довольно громко. Но, видимо, всё же недостаточно. Дверь в спальню распахнули в самый пикантный момент.

Фигура в длинной белой рубашке, шагнувшая в комнату, застыла на пороге.

— Хочешь присоединиться? — спросил у Земляны я.

— Э-э-э, — выдавила Земляна.

— В целом, я не против. Но как-то всё-таки предупреждать надо. Такие мероприятия лучше заранее согласовывать со всеми участниками.

— Третья, — пробормотала Земляна.

— Да, считать я умею. Ты — третья. Прекрасное число. Заходи.

— Дверь! Третья дверь!

С этими словами Земляна выскочила из комнаты.

— Чего это она? — прошептала Маруся.

— Дверью ошиблась. Я сказал «четвёртая дверь», а ей послышалось «третья». Сейчас догоню, разъясню ситуацию. — Я потянулся за штанами.

— Лежи. Я сама. — Маруся вскочила. Бросилась в коридор.

— Барышня! — донеслось до меня. — Госпожа охотница! Не эта дверь вам нужна, другая! Идите сюда, покажу. Барышня! Да где же вы?..

Долго разыскивать Земляну, к счастью, не пришлось. А то мне уже неудобно стало — вдруг до того засмущалась из-за моей шутки, что обратно в оплот перенесётся? Такое себе гостеприимство получится… Но нет, обошлось. Через десять минут Маруся нашла Земляну и отвела в правильную комнату.

* * *

Утром за завтраком Земляна вела себя так, как будто ничего не случилось. Я, мысленно усмехаясь, принял игру. Ничего так ничего. Ладно.

Захара, сидящего за тем же столом, мне пришлось пнуть по ноге. А то так таращился на Земляну, что непонятно, почему дырки не прожигал. Надо будет предупредить пацана, что охотница — дама серьёзная. На кривой козе не подъедешь. А то налетит по молодости, потом неделю будет за яйца держаться.

В момент, когда тётка Наталья подливала нам чай, из коридора донёсся топот. Кто-то спускался по лестнице. Логика подсказывала, что попасть на неё, минуя башенку, этот кто-то никак не мог.

Я вышел из-за стола встречать.

— Здорово, Егор.

— Здрав будь, Владимир.

Егор, войдя в столовую, протянул мне руку. Вслед за ним в столовую вломилось воинство: пять человек охотников. Выглядели все примерно так же, как Земляна вчера. Разной степени усталости и замызганности, но мужественно и решительно.

Тётка Наталья засуетилась, рассаживая охотников вокруг стола. Она буквально расцвела — это ж сколько новых людей, которых можно накормить!

Егор сел рядом со мной. Земляне дружески кивнул. Как-то само собой получилось, что мы втроём словно отделились от остальных. Командный состав и рядовые бойцы.

С Земляной Егор общался на равных. Ожидаемо, в общем-то — если уж девушка сумела стать своей в мужской профессии, относиться к ней будут соответственно.

— Как дела? — спросил у Егора я. — Трудно было народ собрать?

— Трудно. Три дня бегал, пока уговорил. Колдун — тварь опасная. Договорились с мужиками, что каждому дашь по четыре кости. Иначе не соглашались.

— Разумно. Я бы тоже не согласился.

— А тому, кто колдуна завалит — вдвое против того.

То есть, восемь. Что ж, с этим я тоже спорить не стал. Звучало справедливо.

— Ты знаешь что-нибудь об этом колдуне? — подала голос Земляна. И посмотрела на меня.

Я пожал плечами.

— Колдун как колдун. Живёт в лесу. Сотрудничает с нечистыми на руку представителями оппозиционной молодежи. На меня пытался кикимору натравить, но обгадился.

— Это мне Егор рассказал. Я спрашиваю — ты знаешь, кто он?

Я вызвал в памяти информацию из справочника.

Колдун.

Тварь не абы какая, а высокоуровневая. В отличие от Низших и Срединных, обладающая полноценным разумом. Неудивительно, в общем-то — колдун — это тот, кто когда-то был человеком. Но решил перейти на тёмную сторону. Каким способом, в данный момент вопрос десятый. Суть та, что котелок у колдунов, с учётом магической дозаправки, варит будь здоров. Настолько хорошо, что колдун запросто может жить среди людей, и никто в нём колдуна не заподозрит. Нам со своим, получается, ещё повезло, что в лесу поселился. Завёлся бы в том же Поречье, хрен бы вычислили.

Атакует колдун не клыками, когтями и ядовитыми плевками, а магией. Выглядит, как человек, но по факту ничего человеческого в нём не осталось. Договориться с этой тварью нельзя. Только уничтожить.

Однако вопрос Земляны «кто он?» касался явно не определения из учебника.

— Ты спрашиваешь, кем он был до того, как стал колдуном? — уточнил я.

— Да, — кивнула Земляна.

Глава 27

Я развёл руками.

— Без понятия. А что, это что-то меняет? Я думал, мы охотники, а не профайлеры.

— Колдуны абы кого со свету сживать не станут, — подал голос одноглазый Прохор — тот, что вёл бухгалтерию в Цитадели. Тоже тут, надо же. Из всех — самый чистый и отдохнувший. — Либо нанял его кто, либо ты ему по прошлой жизни насолил.

— Никому я насолить не мог, — на всякий случай отпёрся я. — Я вообще живу без году неделя.

— То правда, — подтвердил Егор. — Я его в Дубках нашёл, он там с рождения лежмя лежал, пошевелиться не мог. Ни насолить, ни наперчить.

А я вдруг с грустью подумал о безвременно почившем «дядюшке». И о том загадочном человеке, который меня, младенца, к нему привёз, при весьма странных обстоятельствах. Зачем-то ведь меня спрятали в Дубках! И почему-то двадцать лет ни одна зараза убить не пыталась (клопы не в счёт). А вот как только я восстал и начал активно действовать, сразу же нарисовался не хухры мухры, а целый колдун.

— Прижмём колдуна — я с ним поговорю, — решил я.

Тут охотники дружно и как-то нервно заржали. Только Егор насупился — видать, зацепило, что над его учеником потешаются.

— Чего смешного-то? — спросил я. — Объясните, я тоже посмеяться люблю.

— Когда на колдуна охотишься, — сказала Земляна, — может быть только одно из двух. Либо ты мёртвый — он живой, либо он мёртвый — ты живой. А «поговорить» — это уж извини. Не в сказке живём. Если колдун может разговаривать, он весь отряд в лоскуты порвёт.