Пока длится ночь (СИ) - Русакова Рита - Страница 25

В этот момент вернулась Соня. Её лицо было мокрым от слёз, но она уже взяла себя в руки и успокоилась. Вася дёрнулся к ней, обнять, но женщина только махнула рукой и села.

Люба посмотрела на подругу, нахмурилась.

– Сонь, ты как? Всё в порядке?

Соня сдержанно кивнула.

– Доширак будешь? – Люба встала, подошла к столику.

Соня помотала головой:

– Не надо, я такое не ем.

– Ну как знаешь, – вздохнула Люба и вернулась на место, достала телефон. – Ну всё, кирдык батарее. Слушайте, давайте зарядим мобильники, пока ещё бензин есть? – попросила она. – А то совсем тоскливо.

– Зачем он тебе? – скривилась Соня, – кому ты звонить будешь? Сатане?

– Очень смешно, – огрызнулась Люба, – кому надо, тому и буду звонить, тебя не спрошу.

– Можно хотя бы за временем следить, – рассудительно заметил Толик, и Соня грубо расхохоталась:

– Нахрена? Нахрена тебе следить за временем? Тут всегда ночь. Что-то около двух или трёх часов, тебе так легче?

– Прекрати орать, – оборвал её Стас. – Давайте лучше подумаем, как всё это можно увязать – вот это место, то, что мы узнали, убийство и кровь на ноже.

Он прокручивал ситуацию в голове и так, и эдак, пытаясь понять, при чём тут вообще измена Кристины, но мысли разбегались, и общей картины никак не складывалось.

– Погоди, погоди, Стас, – Вика положила руку ему на колено, заглянула в лицо, – давай по отдельности рассматривать части головоломки, иначе мы запутаемся. Ты силен в логике, вот и воспользуйся ей. С мистикой потом будешь думать.

Стас улыбнулся, почесал подбородок и встал. Размял ноги и пошёл к машине, за кукри. Вернувшись к костру, стал разглядывать его. Сквозь прилипшую плёнку было плохо видно, сыщик достал нож из пакета и повернул длинным острием к огню. У самой рукоятки лезвие было немного измазано кровью. Раньше это почему-то не бросилось в глаза, а теперь тонкая бурая полоска мелькнула в свете пламени, словно подавая сигнал. Стас, плюнув на будущие страдания криминалистов, взял нож неправильным хватом, примерился.

– Так, – произнёс он, и все посмотрели на него, – есть вероятность, что убийца порезался, когда вскрывал горло. Или позже.

В этот момент за его спиной завозились, и в круг света вернулась Кристина. Она внимательно слушала Стаса, встала рядом с ним.

– С чего ты взял? – спросила Вика. Она непроизвольно сжала порезанную ладошку, и это не укрылось от внимания сыщика.

– Вот, смотри, тут совсем немного крови с другой стороны.

– Но ведь, – девушка растерялась, губы её задрожали, – но ведь это могло с пакета, например, налипнуть. Или во время убийства капля упасть. Кровь же везде, там могло испачкаться позже.

Стас задумчиво рассматривал лезвие.

– Нет, – наконец уверенно сказал он, – эта кровь тут с момента убийства, она бы так плотно не налипла, – и в подтверждение своих слов он легонько потёр испачканное место. Красное намертво пристало к лезвию.

– К тому же, кровь на кромке с двух сторон. Так бывает, когда нож входит в кожу, разрезая ее. Видишь?

Стас поднёс кукри ближе к Вике, показывая ей на пятно.

– Я не убивала Родиона, – просто сказала Вика, – да, я порезалась, когда упала, но…

– Ого, какие новости, – проговорила из-за спины Стаса Кристина.

– Не убивала я! – крикнула Вика. – И вообще, давайте все покажем руки тогда уж!

Ребята дружно хмыкнули. Люба и Толик первыми выставили вперед немного грязные, но целые ладони. Вася показал свои. У него была царапины от ветки и от ногтей Любы, не порез. Кристина подставила свои узкие красивые ладони прямо к лицу Стаса, тот отвел их рукой.

Соня спрятала руки за спину и громко сказала:

– Говорю вам, это какая-то ерунда! Что он ещё придумает, этот сыщик? Не буду я ничего показывать, не заставите! Дичь какая-то! Мало ли, кто, где и когда порезался, что, всех теперь за убийство притягивать?

– Просто покажи руки, Соня, – буркнул Вася, подходя к ней. Женщина взвизгнула и отпрыгнула, зацепилась за бревно и растянулась перед костром. Люба быстро шагнула к ней, схватила правую руку и повернула вверх ладошкой. Через чумазую подушечку большого пальца тянулся грязный, с заворотами по краям, пластырь.

– Ты это прячешь, Соня? – грозно спросила она. И потом, уже разогнувшись, растерянно обратилась к остальным:

– Из ревности, что ли? Но это же дурость какая…

Соня выдернула руку, вскочила и вдруг страшно завопила, раззявив рот во всю ширь:

– Не убивала я вашего Родечку, не убиива-а-а-ла! – и она завизжала, затопала ногами, сорвала с ладони пластырь и сунула ладонь в лицо Любе:

– Гляди! Да, это порез! Я когда овощи крошила, этим чертовым неудобным ножом порезалась! Какой дурак нож с двух сторон точит?!

Это выглядело подозрительно, но похожим на правду. И все, возможно, обошлось бы, но Соня вдруг заорала, заметалась по поляне, разбрасывая ветки, кружки и пустые коробочки от дошираков. Вася рванулся за ней, но поймать не успел. Соня подскочила к изумленной Кристине и вцепившись руками в чёрные волосы, истошно завопила:

– Это ты! Это всё ты виновата!

Все на секунду застыли – очень уж неожиданным был выпад. Кристина начала отбиваться и визжать, сразу растеряв аристократический лоск.

Вася обхватил Соню сзади, Стас крепко сжал её кисти, осторожно высвободил локоны Крис. Соня не унималась. К её мокрым от пота ладошкам прилипли длинные тёмные волосы, она старалась залепить своей противнице пощечину и безобразно орала:

– Ты! Ты! Виновата! Во всём! Он с тобой таким стал, с тобой!

– Да успокойся ты наконец! – взревел Вася, свирепея. Ему никак не удавалось ухватить её половчее: маленькая, но юркая, она выворачивалась из крепких мужских рук змеёй, наконец выскользнула и снова бросилась к Кристине. Та отбежала и спряталась за широкой спиной Стаса.

– Уймите эту истеричку!

Все уже были на ногах и пытались как-то образумить взбесившуюся Соню. Она бегала от них кругами, вопила и хохотала. Такой истерики не видел даже видавший виды Стас, и он всерьез опасался, как бы эта фурия не убила кого ненароком в приступе ненависти.

Наконец Васе удалось поймать жену, он повалил её на песок, прижал сверху. Все обалдело уставились на них. Соня продолжала биться, откуда только силы взялись в тщедушном теле.

Стас подумал, что их всех ждёт подобное, если они задержатся тут ещё.

– Она не успокоится! – хрипло крикнул Вася, изо всех сил пытаясь удержать руки жены. Она вырывалась, норовила исцарапать лицо. На небритых щеках Васи уже проступили багровые следы от ногтей.

– Давайте запрём её где-нибудь? – предложила Кристина, – она явно в неадеквате.

Мысль показалась здравой.

– Возьми ключи в заднем кармане! - крикнул Вася Стасу, – от Хонды. Там её закроем.

Соня, воспользовавшись моментом, снова царапнула его щеку, и мужик матюкнулся. Проступила кровь.

Кое-как всей толпой, мешая друг другу, доволокли извивающуюся женщину до машины, запихнули внутрь, захлопнули дверцу. Люба успела немного приоткрыть окно.

– Чтоб не задохнулась, – пояснила она.

Вася закрыл машину на центральный замок, включил сигнализацию.

– Надумает выбраться – мы услышим.

Все стояли, не в силах отойти от машины, смотрели на мигом успокоившуюся Соню. Та сидела на заднем сиденье, скрючилась, обхватила колени руками.

– Всё, хватит, – произнес Вася, – это не зоопарк. Идём.

– Что с ней? Бывало такое раньше? – спросил Стас, пока они шли обратно к костру.

– Такое - в первый раз, – пробурчал Вася. На него было страшно смотреть. Весь помятый, лицо расцарапано, один глаз уже немного заплыл.

Он помолчал немного и добавил:

– Зимой, когда Кристина вернулась к Родиону, с ней была подобная… истерика. Но тогда обошлось без телесных, – он потрогал лицо, сплюнул красным.

Стас размышлял, в чём Соня могла обвинять Кристину. От самой женщины сейчас трудно было бы добиться внятного ответа. Неужели она настолько ревновала? Её связь с Родионом представлялась Стасу чем-то нездоровым. То, как она кидалась на других женщин, да и на своего мужа, выглядело дико. Могла ли такая женщина убить в порыве ревности? О да. Она вполне была способна, вот уж в ком бушевал накал страстей! И это было бы в её духе - зарезать любимого человека, чтоб не достался он никому, раз уж не хочет быть с ней.