Гром и Молния - Марей Соня - Страница 2

И глаза у него – синие, холодные, как зимнее ночное небо.

А еще тонкий шрам над бровью. Я это помнила. И черты резкие, волевые, жесткие – черты того, кто всегда бьет без промаха и не привык сомневаться.

Он был одет в черный доспех с сапфирами-артефактами. На плечи, которые казались шире, чем у всех сидящих по соседству, был накинут плащ с меховым воротником.

Красивый, как изваяние грозного бога в нашем храме. Я бы сочла его интересным, но сейчас красота эта вгоняла в ужас. Хотелось спрятаться, закрыться, только бы не смотреть.

Пространство вокруг смазалось, умолкли голоса. Где-то за пределами этого кокона гудел ветер, небо рвали молнии, а гулкие раскаты сотрясали горы.

Тянущая боль сковала грудную клетку, свернулась пульсацией в левом боку. Непроизвольно магия стала собираться на кончиках пальцев, подушечки покалывало – тело, повинуясь инстинктам, готовилось защищаться.

И снова перед глазами слепящая метель и взгляд, что я никогда не забуду. Острые мгновения, которые остались между нами и связали невидимой нитью.

У нас с ним своя история и свои счеты. Это, можно сказать, судьба.

– Что здесь делает женщина? – спросил один из сетторцев негромко, но под конец фразы его голос взвился до высоких и истеричных ноток.

– У вас проблемы с ушами, господин Хидэ? Тогда рекомендую обратиться к лекарю! – не остался в долгу дядюшка Комо.

Он никогда не сдерживался в выражениях, был импульсивен и горяч. Что поделать – эти черты свойственны всем нам, владельцам стихии молнии.

Я сдержала ухмылку и опустила взгляд к полу, как и положено воспитанной девице. Имя Мирай давали как девочкам, так и мальчикам. Неудивительно, что враги считали меня именно мужчиной. Вот так сюрприз.

– Это чисто мужское собрание, я не потерплю здесь бабы!

– Сам ты баба! Она отважнее многих мужчин! – дядя вскочил и гневно ударил по столу. – Там, где остальные бежали, трусливо поджав хвосты, она выстояла одна! И ваши сетторцы наложили в штаны!

Повисла гробовая тишина – такая плотная, что после нее обязательно должна была разразиться буря.

Кто-то сдавленно хихикнул. Это был Искен – мой братец, они с Рэйдо сидели в конце стола. Увидев меня, парни закивали и стали подмигивать. Даже в самых серьезных ситуациях эти двое оставались все теми же оболтусами.

– Никто не принижает заслуг вашей племянницы, дорогой Комо, – негромко произнес Глава.

– Давайте уже начинать. У меня нет времени слушать ваши споры, – равнодушно отозвался Гром, и я вздрогнула, услышав его голос.

Наши взгляды скрестились, по телу поползло оцепенение. Он не обратил внимания на грубость дяди, словно был выше этого и его неспособна заляпать грязь. Сетторцы находились здесь на правах победителей и воспринимали попытки шиссаев их задеть как агонию проигравших.

Под прицелом внимательного взгляда я одолела половину залы и опустилась между Искеном и Рэйдо. Сделала глубокий вдох, чтобы успокоить сердце. Я боялась этого человека на уровне инстинктов, и неспроста.

– Ты что такая бледная? – зашептал братец мне в ухо, когда началось собрание. – Покойника увидала?

– Да он живее всех живых, – тихо отозвался Рэйдо, и его перекосило от злости. – Я бы все отдал, чтобы увидеть его бездыханное тело. Но вместо этого придется жить с ним на одной территории.

– Заткнитесь, пожалуйста, – я опустила голову.

– Я никогда не прощу Грома за то, что он с тобой сделал, Мирай.

– Не хочу вспоминать, оставь это в прошлом.

– И не мечтай, – буркнул Рэйдо и сжал кулаки.

Мой закадычный друг был весьма привлекателен: платиновые кудри, белая кожа и ясные голубые глаза, сводившие с ума девушек. Но за миловидной внешностью скрывалась жестокая и мстительная натура. Горько плакали те, кто посмел перейти ему дорогу.

Обсуждали отвод войск и восстановление дорог, переход под власть Сеттории земель южнее озера Тамзи, а еще…

– Зачитайте имена тех, кто отправится в Сетторию в роли дипломатов и будет блюсти интересы Шиссая, – велел господин Сандо.

Я невольно усмехнулась. Дипломатов, как же. На самом деле это будут высокородные пленники, гарант мира между странами. Нарушь мы какую-нибудь договоренность, их головы полетят первыми.

Как победившая сторона, Сеттория потребовала не только земли, но и залог в лице шести членов благородных семейств. И мой двоюродный брат должен стать этим залогом. А еще мой близкий друг Рэйдо, внук самого Главы.

И друг, и братец те еще идиоты и балагуры, но я их искренне любила. Мы с детства были неразлучны и всегда прикрывали друг другу спины. Будет ужасно не хватать их смеха и шуток, я все время буду представлять, как они там, на чужбине, и тосковать.

Я нащупала под столом руки парней и сжала, подбадривая. И пусть они переросли меня едва ли не на голову, я всегда буду за них переживать.

Церемониймейстер развернул свиток и начал зачитывать имена. И в конце, когда я на мгновение прикрыла веки, тишину расколол голос Грома:

– Мирай О-Таари тоже будет в этом списке. Она отправится с нами в Сетторию.

Сначала показалось, что я ослышалась. Распахнула глаза, повертела головой по сторонам.

– Как? Мирай? Не позволю! Моя племянница уже достаточно настрадалась, не трогайте бедную сиротку! Вы и так забираете моего сына! – снова вспылил дядя, но глава рода опустил ему на плечо ладонь.

Уж кем-кем, а бедной сироткой меня назвать было трудно.

– Если это требование победившей стороны… – собственный голос показался чужим.

– А тебя никто не спрашивает! – рявкнул дядя.

Он искренне любил меня и боялся потерять, едва вернув под свое крыло. И только он мог позволить себе перечить главе рода.

– Господин Комо, вам следует покинуть Грозовую залу, – произнес Глава, сощурив змеиные глаза. А потом повернулся к Грому: – Ваше требование будет исполнено. Забирайте Мирай.

«Забирайте Мирай».

Это прозвучало, как самое настоящее предательство. Человек, которому я служила много лет, с радостью передает меня в руки врага, как вещь. Как корову или козу.

И никто, никто меня не спрашивает.

Но зачем Грому я? Хочет отомстить?

Конечно. После того, что я сделала, он должен меня ненавидеть.

Я метнула в его сторону осторожный взгляд. Сидит невозмутимо, даже головы не повернул. Опять же – словно он выше этого, его наши перепалки не касаются. Высокомерие так и хлещет!

Дядя вскочил со своего места, его ноздри гневно раздувались, а щеки покрылись красными пятнами. Слово Главы – закон, который нельзя нарушать. Несколько секунд дядя Комо стоял неподвижно, как истукан, а потом направился прочь, чеканя шаг.

Господин Сандо поднялся со своего места – собрание подошло к концу.

– Сегодня вы наши гости, маги из Сеттории. Война окончена, распри должны быть забыты. Я гарантирую вам безопасность на территории дворца Молний, а вечером состоится пир в вашу честь.

Искен и Рэйдо сжали мои холодные руки.

– Не могу поверить, что эта мразь хочет забрать и тебя, – прошипел брат.

– Я поговорю с дедом, он не должен этого допустить! – раздался гневный голос Рэйдо.

– Зато мы будем там вместе, – я попыталась ободрить их улыбкой. – Вместе не так страшно, правда? Тем более, как вы будете в Сеттории одни? Таких дураков нельзя оставлять без присмотра.

Искен застонал.

– Ну началось! Моей старшей сестре-зануде обязательно надо кого-нибудь повоспитывать.

Я поднялась и поправила платье, стараясь не смотреть в сторону ненавистного Грома. Но что-то подсказывало, что именно в этот момент он смотрит только на меня.

– Не жалуйся, Искен. Без меня ты даже носки найти не можешь.

– Госпожа Мирай, – за спиной послышался тихий голос личного секретаря Главы. – Господин Сандо приказал вам пройти в его кабинет.

Ну вот, все только начинается. Уверена, этот приказ не сулит ничего хорошего.

Молния