Кодекс Крови. Книга VIII (СИ) - Борзых М. - Страница 14

«Скор ты добро семейное разбазаривать! — отрезала эрга. — Лучше закажи что-то, пока ещё есть время. Ей будет приятно, поверь!»

Да что ж меня сегодня все решили обанкротить⁈

Особняк под Москвой

Грузный мужчина, некогда бывший стройным красавцем с волевым профилем и первым ловеласом империи, сидел в своём кабинете и потягивал напиток, присланный в подарок князем Мышкиным. В камине весело потрескивал огонь, отбрасывая отсветы на книжные полки вдоль стен и задёрнутые шторы. Хозяин кабинета напряжённо размышлял, как же ему снова вернуться в большую игру. Лишение должности и, как следствие, лишение дополнительных источников доходов очень не нравилось как ему самому, так и супруге, привыкшей жить на широкую ногу.

Сохранив сеть информаторов на всех уровнях в Кремле и не только, он с нетерпением ждал результата одной спонтанной аферы. В кабинет скользнул его верный слуга для щепетильных поручений.

— Ваше Высочество, первая часть плана сработала, но в дальнейшем объект оказался под пристальным вниманием имперской службы безопасности и родовой гвардии Комариных.

— А эти там каким боком? — удивился хозяин кабинета, отставляя опустевший бокал.

— Источник в имперской службе безопасности сообщает, что интересующий вас объект принёс вассальную клятву графу Комарину.

— Да чтоб тебя!.. Мы же проверили, за ним никто не стоял. Он никому не был нужен! Мы должны были перехватить его первыми!

— Так и было, мы перехватили информацию у безопасников, не дав ей поступить в разработку, — подтвердил слуга с лёгким поклоном. — Но очевидцы говорят, что ментатор сам обратился за помощью к Комарину.

Хозяин кабинета сделал глубокий вдох и чуть освежил себя прохладным воздухом для ясности мысли:

— Боги с ним, вассальная клятва — это не конец света, можно и отозвать. Что с дочкой? Как там наш главный рычаг давления на папочку?

— Здравствует.

В кабинете повисла тишина.

— Ты же говорил, что она в коме, и Подорожников ничего не смог сделать, — мужчина рефлекторно потянулся к бутылке и плеснул себе напитка в стакан, — ты соврал?

— Нет. Во время нервного срыва отца девочка подверглась воздействию и пришла в себя.

На этот раз стакан полетел в стену и со звоном раскололся на множество мелких осколков.

— Свободен!

Слуга низко поклонился и вышел из кабинета, плотно прикрывая за собой дверь. Когда у господина было плохое настроение, стоило держаться от него подальше. А с момента увольнения оно у него было плохим постоянно.

Оставшись в одиночестве, член императорской семьи принялся крушить всё вокруг, вымещая злобу. Билось стекло, разлетались с полок книги, бумаги сыпались под ноги, а от некоторых книжных шкафов остались одни остовы.

— Сука! Что ж вы мне, папенька, оставили в наследство любовь ко всем мыслимым и немыслимым удовольствиям, а деньгами на них не снабдили? Ещё и дядюшка… Ну что ему стоило и дальше закрывать глаза на некоторые мои шалости?

Немного выпустив пар, он остановился отдышаться, чуть склонившись вперёд и упёршись ладонями в колени. Именно в этом положении он заметил некоторый выступ под опустевшей книжной полкой. Пришлось пошарить минут пятнадцать в поисках скрытого механизма для вскрытия тайника, но терпение и любопытство его были вознаграждены, когда ему на руки выпала книжица в кожаном переплёте, размером чуть больше ладони.

Открыв первую страницу, он прочитал:

«Дорогой сын, если ты это читаешь и проклинаешь меня за нищенское существование, то не спеши с выводами. Я не растратил все деньги на выпивку, женщин и азартные игры, нет! Это была лишь ширма. На самом деле я вложился в будущее нашей ветви семьи! К этому времени на изнанке для тебя будет сформирована армия высокоранговых магов, послушных твоей воле. Ты станешь той силой в империи, с которой придётся считаться!..»

Чем дальше он читал, тем сильнее удивлялся. Настроение его неуклонно улучшалось, ведь совсем скоро у него на руках будет такой козырь, о котором даже император не мечтал. И это он сейчас совсем не про армию, нет!

У автора случилось нападение Музы, сопротивляться было бесполезно, поэтому милости прошу на внеочередную главу!

Путешествие проходило в размеренном ритме, всё же до Камчатки путь был не близкий. Перед полётом мы согласовали маршрут с Министерством обороны. Как-никак приписка к армии — это не пустой звук, тем более, когда во владении находится собственный дирижабль.

Ничего удивительного не было в том, что нам подкинули груз до Тобольска, Туруханска, Вилюйска и даже Охотска. И если я думал, что нас снабдят артефактами и оружием, то реальность оказалась несколько суровей. Нет. Артефакты и оружие тоже были, но большую часть груза составляли лекарства, алхимия и свечи, соль и даже зеркала с лупами.

— А на кой там зеркала? — удивился я. — На себя любимых любоваться?

— Зря вы так, граф, — спокойно возразил мне представитель имперского госрезерва, седой сбитый мужичок с длинными усами и пышными бакенбардами. — Случаи бывают разные, иногда гелиометр — единственный возможный способ связи.

Название «гелиометр» уже кое-что напомнило. В подготовке у комаров сей прибор предназначался для связи в горной местности, этакая азбука Морзе световыми сигналами.

— Каюсь, не признал, — не постыдился я признаться в собственной промашке. — Имел дело с гелиометром, но несколько иной конструкции.

— Это новая модель, компактней и удобней, — с некоторым уважением взглянул на меня резервист.

— Тогда нужно и нам заказать на замену, — сделал я себе отметку на будущее.

— Не обязательно заказывать. Скорее всего, если вы к армии приписаны, то на вашу долю тоже изготовили. Подадите заявку и получите в рамках модернизации.

Я поблагодарил служащего и отправился на дирижабль. В этот раз меня сопровождал отряд Маркуса. Эргов я решил пригласить в конечную точку путешествия, справедливо полагая, что на вулканических сопках людей будет явно поменьше, чем в пусть и маленьких сибирских городках, затерянных на просторах тайги.

Маркус после лечения был как новенький, вот только взгляд у него просто-таки кричал о переполнявшем его чувстве вины. Со мной он говорил коротко и по делу, больше занимаясь распределением задач на группу и их проверкой.

Был бы я барышней, решил бы, что меня избегают. Но я не был красной девицей, а потому подозвал командира к себе:

— Маркус, ты долго собираешься от меня по закоулкам дирижабля прятаться и людей кошмарить?

Я сейчас не шутил. Общим фоном от группы чувствовалась некоторая усталость от безостановочных придирок. Меня такое состояние боевой группы не устраивало. Пусть формально мы просто выполняли рейс до Петропавловска-Камчатского, но моё «везение»… Не хотелось бы снижать собственную обороноспособность, тем более таким нелепым способом.

— Виноват, Михаил Юрьевич, — козырнул он, — исправлюсь!

И тут же засобирался куда-то.

— Стоять! — тихо, но твёрдо скомандовал я, останавливая командира. — За мной!

Если и разбираться, то без свидетелей. Стоило двери каюты закрыться за нашими спинами, как Маркус исподлобья уставился на меня.

— Значит так, подобное поведение себе позволить может любовник проштрафившийся или дитя неразумное, от ответственности сбегающее, но никак не командир. Я могу сам узнать причины такого поведения, но хотелось бы услышать их от тебя.

Я указал рукой на стул у массивного деревянного стола, прикрученного к полу. Сам сёл напротив, ожидая пояснений. Я-то знал, отчего Маркус так себя ведёт, но облегчать ему задачу не собирался.

— Я виноват.

— Не новость. Люди в жизни делают глупости, — пожал я плечами, как ни в чём ни бывало.

— Моя глупость чуть не стоила жизни малой тактической группе.

— Это тоже факт, я читал рапорты, где все чётко изложили своё виденье ситуации. Бойцы сетуют на твою оплошность, но не готовятся устроить тебе тёмную или случайно пристрелить тебя по-тихому.