Капитаны судьбы (СИ) - Злотников Роман Валерьевич - Страница 15

Но сейчас это была голая теория. Рядом было семь английских кавалеристов и негр из племени зулу, похоже, их проводник. Все они собрались в этом домишке. Негр подпирал стену, шестеро кавалеристов завтракали, а их старший — ковырялся в имуществе Семецкого.

Перед ним уже лежал на ящике, накрытом одеялом, карабин Нудельмана и сменный магазин к нему, пачка «нудельмановских» патронов, «гранатомёт», несколько холостых «бердановских» патронов, наган Юрия, оставшаяся граната и взрыватель.

— Слышишь, русский, а почему тебя так ищут? — неожиданно спросил старший из кавалеристов. — Небось, вот из-за какой-то из этих пакостей?

Тут он зло сплюнул.

— Понапридумывают же гадости на нашу голову! Не было оружия лучше пушки да кавалерийской пики! А теперь вот это всё… Чего молчишь-то?

— А какой тебе смысл, чтобы я болтал и силы тратил? — криво усмехнулся Юрий. — Ослабну и помру!

— И то верно! — осклабился кавалерист. — Ладно, соберись с силами пока. Дело уже к ночи, так что здесь и заночуем. А с утреца дальше двинем.

Тут один из кавалеристов глумливо просипел:

— Но ты, русский, сильно не радуйся. Это нам ты живой нужен. А там, куда довезём, поспрошают так, что всё-ё выложишь! Даром они, что ли, такие денежки за тебя платят? Нет, и не надейся! Что, обмочился от страха?

Тут он грубо заржал, потом к смеху присоединилось и несколько его товарищей.

— Нет, наоборот, пить захотел! — улыбнулся Юрий, и неожиданно поинтересовался: — Воды-то дадите?

— Воды нам не жалко! — ответил командир. — Ты, я смотрю, совсем бодрый стал? Ну, так иди сам и наливай. Чайник тут, вот на нашем роскошном столе стоит! — и он указал на второй ящик, накрытый газетой, вокруг которого и сидели остальные кавалеристы. — Бери да наливай, сколько хочется. А нам не мешай!

Юрий напрягся и с третьей попытки встал. Рана ныла, опираться на раненую ногу не хотелось категорически.

— Палку-то дайте!

— Держи! — с деланным равнодушием ответил кавалерист, отстегнул от «нудельмана» магазин, и протянул карабин Юрию. — Чем тебе не палка?

«Идиот!» — подумал Юрий. — «Я же из этого карабина стрелял! Он самозарядный! Магазин не закончился! Значит, в патроннике есть патрон, а карабин стоит на боевом взводе!»

Впрочем, тем, кто не имел дела с автоматическим оружием, такие вещи зачастую приходится узнавать на практике. Да и толку Юрию от одного патрона? Убить ещё одного англичанина? А потом что?

«Ничего, подожду!» — решил он и похромал к столу, держась за шейку приклада и опираясь о пол стволом. Разумеется, нехорошо так обращаться с оружием, но… Только так есть шанс быстро выстрелить.

Тихий щелчок прозвучал для него набатом.

— Freeze[6]! Идиот! Тупица!! Оно же теперь взорвётся! Дай сюда!!! — он, будто позабыв о ране, подскочил к кавалерийскому сержанту и легко, без сопротивления отобрал у него гранату, поставленную на боевой взвод.

— Надо выбросить! Только осторожно, а то взорвётся! — орал Юрий и шёл к выходу из домика, весь такой из себя смертоносный — карабин в правой руке, готовая взорваться граната — в левой!

Но в дверях, перекрывая выход, стоял зулус. То ли он не понял, чего надо бояться, то ли, наоборот, чутьём воина ощутил, что Семецкий хитрит, но выпускать его явно не собирался. А время было дорого, сейчас до англичан дойдёт, что выбросить гранату могут и они.

— Скажи этой чёрной обезьяне, чтобы она меня пропустила! — проорал он, обернувшись к командиру кавалеристов и одновременно приподнимая ствол карабина. Сам он при этом смотрел вглубь комнаты, а вот ствол карабина — на живот зулуса.

Ба-бах! Эхо выстрела звонко отразилось от голых глиняных стен небольшого помещения и ударило по ушам. Бамбата сложился пополам и упал на пол. Кавалеристы судорожно хватались за оружие. А Юрий просто прыгнул, перелетев через зулуса, и широким размашистым движением запустил назад гранату.

Юрий ещё был в полете, когда граната ударилась о стену и взорвалась. Удар взрывной волны догнал его, и мир погрузился в черноту.

Примечания и сноски к главе 5:

[1] Осциллограф — прибор, предназначенный для исследования параметров электрического сигнала, подаваемого на его вход. В 1897 году Карл Фердинанд Браун использовал для отображения сигнала изобретённый им кинескоп. В 1899 году устройство было доработано Йонатаном Зеннеком, добавившим горизонтальную развертку, что сделало его похожим на современные осциллографы.

[2] Соединения азота, которые могут быть получены из водорода, воздуха и воды. На самом деле, в попытках Воронцова не было ничего удивительного, в те годы аналогичные эксперименты велись по всему миру. Но вот строительство большого цеха показывало, что он или решил эту задачу, или ждет решения в самом скором будущем.

[3] Подобные гранатометы в нашей реальности широко применялись в Первую Мировую войну, являясь значимой частью «траншейной артиллерии». Разработки к описываемому времени активно велись и в нашей реальности, так что Воронцов не особенно сильно «забежал вперёд». Всего лишь взрыватель поставил понадежнее и гранату начинил толом, а не нестабильным пироксилином или черным порохом.

[4] Жалованье британского солдата того времени примерно за два-три месяца.

[5] Уитлендеры (также — ойтлендеры, ойтландеры) (на африкаанс uitlander — чужеземец, пришелец, неафриканер, т.е. лицо неголландского происхождения) — наименование переселенцев 1870—1890-х годов в южноафриканские (бурские) республики Оранжевое свободное государство и Трансвааль. Также так называли европейских, главным образом, английских, реже — американских, шахтёров, прибывших в Южную Африку для работы на приисках крупнейшего месторождения золота в Трансваале.

[6] Freeze (англ.) — в буквальном смысле «замёрзни!» По смыслу это команда «Замри! Не шевелись!»

Сегежа 28 октября (10 ноября) 1900 года, суббота

Есть своя прелесть даже в слякотном ноябре. Моросит мелкий дождь, дороги превратились в грязевые ямы, зябко и сыро… Но для нас с Натали это был редкий момент, когда мы смогли остановить безумную гонку и неторопливо верстать планы на будущее. Вдвоём. И никто не беспокоит. Да это же просто благодать!

Я встал, лениво потянулся, подошёл к окну и стал греть руки над батареей центрального отопления. Да, теперь и в Сегеже появились наши типовые пятиэтажки — с центральным отоплением от небольшой ТЭЦ при лесоперерабатывающем заводе, с электрическим освещением, горячей водой, канализацией и прочими благами цивилизации. Правда, всего две, причём новостройки, но… Не мудрствуя лукаво, я распорядился выделить одну из квартирок нам с Натальей. Можно сказать, предельно скромную — гостиная, кабинет, спальня, кухня и удобства.

Для тех, кто мог позволить себе снимать в одиночку квартиру (любую, хотя бы и «однушку» без кухни) здесь действовала система «общей горничной». То есть надо тебе, подходишь, жмёшь нужную кнопку — и через несколько минут горничная приносит чай, кофе или просто спрашивает, «чего изволите?». Так что комнат для прислуги нам и не требовалось.

К тому же, здесь мы останавливались лишь изредка. С тех пор, как дорога дошла до Медвежьегорска, мы регулярно перемещались между тремя основными штабами Канала — Беломорском, Сегежей и Медвежьегорском. Именно из этих населённых пунктов (статус города пока только у Беломорска) я и собирался лепить «образ будущего». Тут клали асфальт, строили комфортабельные дома и магазины, а не избы и бараки, расширили школы, чтобы каждый ребёнок мог получить хотя бы четыре класса образования.

Впрочем, таким же центром я собирался сделать и Повенец с Кондопогой. Но Кондопоги пока ещё вообще не было, а до Повенца пока не дошла железная дорога. Ну не тот пока объем добычи шунгита, чтобы строительство «железки» оправдать. А неоправданных трат я старался избегать.

— Представляешь, дорогая, Морган всё же придумал, чем с нами адекватно расплатиться! Так, чтобы и денег стоило немного, но принесло нам выгод не меньше, чем ему — технология производства искусственной резины и эбонита.