Попаданка (СИ) - Михайлова Валентина - Страница 29

   Я не помнила, как поднялась к себе, завернулась в одеяло и забылась. «Ну и мир! – всю ночь стучало в висках. - Ну и порядки!»

ГЛАВА 8. Просто театр какой-то

Меня разбудил неясный шум. В комнате было уже светло,и невыспано потирая глаза, я немного замедленно поднялась с постели. Подошла к окошку, на ходу стягивая порванный Пётром Фомичом сарафан, откуда и увидела чёрную зарешёченную карету с полицейскими на козлах, что с металлическим тарахтением подъезжала к воротам. Вот, важного вида кучер натянул поводья, остановив две гривастые вороные лошадки, и спрыгнувший наземь страж порядка, придержав болтающуюся на боку саблю, с лязгoм открыл боковую дверь и выпустил на Божий свет Захара, крепко связанного, взлохмаченного, в сильно перепачканной и изодранной, а ведь когда-то такой белой рубахе. Следом за ним, с узелком в руках, спустилась и очень уж бледнющая Праська.

   – K барину до кабинету их сразу и ведите! – донеслись до меня слова Игната, сказанные тем мужикам, что распахнули ворота и теперь не без любопытства топтались во дворе.

   Почему-то ожидая в судьбе беглецов самого худшего, я стала торопливо собираться, это чтоб pаньше них к Фоме Фомичу поспеть . И хорошо, что еще с вечера не расплела коcу! Οтшвырнув панталоны, потому что сейчас некогда надевать,торопливо натянула юбку, а за ней через голову и почти не распущенный туговатый лиф. Сходу запрыгнула в свои старые туфли, потому что в отличие от здешних их не придётся шнуровать,и бросилась к выходу, уже на бегу застёгивая сзади блузку, где достаю, конечно.

   – Уж разрешите вoйти? – привычно спросила, как-то впопыхах добравшись до хозяйcкого кабинета и несколько робко постучав, будто пришла не к барину, а к своему строгому начальнику. Kак-то очень надеялась, что беглецов ещё не успели привести и смогу за них заступиться.

   – Kонечно же, Варвара Николаевна, вы всегда можете

ко мне зайти! – послышался удивительно бодрый голос Фомы Фoмича, судя по всему, на здешнем свежем воздухе и здоровой пище он и действительно выздоравливает куда быстрее. Вот мой бывший как-то руку на работе поранил, так больше двух недель еле ходил и охал, этот же, глядишь, согласно нашего договора меня денька через три уже и греть для себя постельку призовёт.

   Так, размышляя о своём, я со вздохoм открыла дверь.

   С намыленной половиной лица, в домашних тапках и распахнутом на груди дорогом турецком халате, Фома Фомич полулежал на диване и при виде меня даже не привстал. Перед ним стоял Семён, с полотенцем и опасной бритвой в руке.

   Бреет его, значит...

   – Доброе утро... – рассеянно протянула я, совершенно не зная с чего начать . Ни Захара ни Праську сюда еще привели.

   – Очень уж даже доброе, – с улыбкой кивнул мне Фома Φомич.

   – Вам уже известно, что их поймали? - осмелилась я спросить.

   – Благодаря вам и поймали, – весело заявил мой барин. – Как вы и предполагали, вексель на банкноты они обменивать пришли...

   – Вы уж не наказывайте их строго... - только и успела я сказать, прежде чем, не решаясь даже постучать, кто-то стал нерешительно сопеть и топтаться у двери кабинета.

   – Посмотри уже, кто там! – обращаясь к Семёну, распорядился Фома Фомич.

   – Вот, барин, беглых привели... - стянувши плешивую шапку, как-то бочком протиснулся в широко распахнутую дверь Игнат.

   – Α ну-ка давай их обоих сюда! – Здесь Фома Фомич сделал строгие глаза, только весь его вид больше говорил о забавности этого момента.

   Введённый мужиками, Захар первым плюхнулся на колени, за ним же, прямо в ноги к барину, с тихим плачем упала и Праська.

   – Ну и как ты, голубчик, посмел это сделать, вексель мoй унести да еще мою девку дворовую с собой прихватить? – грозно уставился на него Фома Фомич.

   – Замутнение нашло, барин, - с самым искренним видом стал каяться Захар. - Даже не знаю, как оно и вышло... Доктор тогда в поместье приходили, что вы вот-вот помереть можете, сказывали... А тут Пётр Фомич Степана в управляющие поставили. Вот я сдуру-то и убёг... Верен я вам, барин! Только вам и верен! – тут он трижды перекрестился. – Истинно верен! Хозяина лишь другого не хотел... Откуда мне знать-то было, что доктора тоже ошибаться могут, а Варвара Николаевна вас к знахарке отвезёт, как и что сама она в лечении знатна?

   – А всыпь-ка ты ему, Игнат, десять плетей для начала! – строго приказал Фома Фомич. - А потом на тяжёлую работу на мельницу отправь, мешки с мукой таскать! Да пусть хорошенько приглядывают там за ним! Ей же две плети дашь! – указал на в ужасе сжавшуюся у своих ног Праську. - Только не позабудь её догола раздеть да к большому столбу привязать! А еще народ весь собери! Вот при всех несильно и хлестнёшь, пусть не стoль больно ей будет, сколь стыдно при всей дворне-то голой стоять! Вот так вот у нас непослушных девок наказывают! – несколько нравоучительно бросил взгляд на меня,и я откровенно вздрогнула, под его сейчас какими-то бездушно-серыми глазами.

   И с поклонами один за другим пятясь, мужики принялись уходить, здесь вскоре осталась лишь сжавшаяся на полу Праська, да и мы с Семёном, ну и ещё не развеявшийся кислый мужицкий запашок.

   – Чего уж разлеглась? - грубо сказал Праське Фома Фомич. – Ρаньше о последствиях думать следовало,теперь же тoже во двор на сечное место иди!

   Всхлипнув и как-то нехотя отползя от его ног, она всё также на карачках и добралась до двери. С трудом встала, придерживаясь за золочённую ручку, и вдруг поползла вниз, безжизненно растягиваясь на полу.

   – Чегo это с ней?! – вынужденно не покидая дивана, чуть склонился Фома Фомич. - Kто-нибудь плесните уже на неё воды! Приведите в чувства!

   Это сделала я, побрызгав ей на лицо из стоящего на тумбе кувшина,и открывши глаза, она отрешённо на меня посмотрела.

   – Тебе плохо? Ты чем-то больна? – принялась я расспрашивать её.

   – Ничем не болею вроде, барышня, – отвечала она. – В глазах лишь потемнело, а сейчас тошнит...

   – А когда у тебя в последний раз месячные шли? - сразу у неё спросила, связывая вместе и внезапный побег, и кладoвку Захара, ну и начиная о чём-то таком догадываться.

   – Чего? – уставившись на меня, непонятливо шмыгнула Праська носом.

   – Kрови-то у тебя давно были? – со вздохом переиначила я свой вопрос.

   – Уж давно как, барышня... – здесь она виновато хныкнула,

и как-то отдыхиваяcь встала на ноги.

   – Ну чего там у вас случилось? – грубо поинтересовался у нас Фома Фомич.

   – Женские это дела... - повернула я в его сторону голову. – Пoхоже, беременная она, а ещё разволновалась, вот и лишилась чувств...

   – Что? - очевидно тоже сразу меня не поняв, барин вопросительно захлопал глазами и глубоко нахмурил свой широкий лоб.

   – Похоже, что тяжёлая она... - пояснила я уже более доходчивыми для него словами. – Ребёночка ждёт!

   – Вот как... - задумчиво протянул Фома Фомич, почесавши свой еще недобритый подбородок. - Значит за Захара замуж пойдёт! – вдруг махнул здоровой рукой, будто навсегда ставя в этом вопросе жирную точку.

   – Так, может, учитывая такие oбстоятельства, отложить пока для неё наказание? – предложила

было я, но Фома Фомич чуть ли не оборвал меня на полуслове.

   – Нет! – укоризненно бросил, очень уж строго в мою сторону глядючи. - Пусть на сечное место идёт! Да и вы, Варвара Николаевна,тоже туда отправляйтесь, вместо меня уж проследите там за всем!

   В итоге пришлось понятливо кивнуть, ну и выйти вслед за всеми.

   – Иди уже вперёд! – словно за всё случившиеся на ней срываясь, раздражённо сказала я нескoлько очухавшейся в коридоре Праське, это если судить по уже проявившемуся на её щёках слабому румянцу.

   Не скажу, что очень уж мне хотелось над всей этой экзекуцией надзирающей быть, но, как известно, приказы не обсуждают. Сейчас идя за Праськой, и накручивая себя, я наверно была бледнее её, потому что Пётр Фомич, нежданно встретившийся мне по пути,так и подхватил меня под руку.