Томмазо (ЛП) - Памфилофф Мими Джин - Страница 1

ПОЛНОЕ ИЛИ ЧАСТИЧНОЕ КОПИРОВАНИЕ БЕЗ УКАЗАНИЯ ГРУППЫ И ПЕРЕВОДЧИКОВ — ЗАПРЕЩЕНО! ПОЖАЛУЙСТА, УВАЖАЙТЕ ЧУЖОЙ ТРУД!

Данная книга не несёт в себе никакой материальной выгоды и предназначена только для предварительного ознакомления! Просьба удалить файл с жёсткого диска после прочтения. Спасибо.

Переводчик: Natali_n

Бета-риддинг: Arriva777

Редактор и оформление: inventia

Лёжа в постели, я уставшими глазами вглядывалась в темноту в поисках странного шума, доносившегося… Срань господня! Шум прямо надо мной!

Тёмная фигура попала в поле зрения, и от ужаса я хотела завопить во всё горло.

«Что, во имя всего святого, это такое?» — подумала я, чувствуя, как всё тело леденеет от страха.

В жёлтом свете будильника я увидела лицо монстра, нависшего надо мной, его глаза светились тёмно-красным с водоворотом чёрного цвета. Вот дерьмо. Вот дерьмо.

«Что это?»

Я открыла рот, чтобы, наконец, издать истошный крик, но зверь быстро накрыл его своей тошнотворной рукой. О Боже.

«Помогите».

От монстра исходил запах смерти и зла. Одиночества и отчаяния… Всё плохое в этом мире смешалось вместе.

Понимая, что вот-вот умру, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Прошу, — пробормотала я сквозь щели в его липких пальцах, безошибочно узнавая запах засохшей крови, наполняющий ноздри. — Пожалуйста, не убивай меня. — Он медленно наклонил голову, давая рассмотреть его лицо вблизи. Божечки. Он человек. Или что-то похожее на человека, покрытого чёрной сажей и зловонием смерти. — Пожалуйста, я умоляю тебя, просто отпусти меня, — захныкала я.

Мужчина убрал руку от моего рта, но продолжил внимательно рассматривать. Затем в глубине глаз мелькнуло то, чего я не ожидала — страх.

— Спаси меня, — пробормотал он с глубоким бульканьем. — Пожалуйста… Спаси… Меня…

Что за?.. Это меня надо спасать!

— Д-д-думаю, что всё наоб-б-борот, — заикаясь, пробормотала я, а затем потянулась к настольной лампе и замахнулась.

Он остановил лампу в нескольких дюймах от своего лица, и подобие добрых, более мягких чувств сменила ледяная ярость. Он взревел, а затем схватил меня за волосы и стащил с кровати.

— Отпусти! — крикнула я, и он закричал, затем швырнул меня на пол, как будто я ничего не весила. О, Боже. Он такой сильный.

Я звала на помощь, но никто не шёл. Я жила одна посреди пустыни.

Довольный моим страхом, он сунул руку за пояс того, что носил в качестве одежды, и вытащил охотничий нож, или мачете, или что-то такое, что можно использовать для убийства невинной двадцатишестилетней инструкторши по гольфу, которая жила в десяти милях от Палм-Спрингса, и любила перекусить хрустящими снеками, владела двумя джипами, кошкой, которая ненавидела её, и четырьмя спасёнными цыплятами.

Да. Это именно такой нож. Очень, очень большой грёбаный нож.

— О Боже. Пожалуйста, нет. Прошу… Прости, — воскликнула я. — Что бы я ни сделала, мне очень жаль!

Конечно же, я не жалела. Просто была в ужасе и хотела жить. К сожалению, шансы не в мою пользу. Я в ужасе наблюдала, как лезвие устремилось к моей голове.

9:42 утра, Лос-Анджелес

Томмазо Фиерро выбрался из чёрного гладкого Мерседеса и, сжимая перед липкой от ярко-красной крови, серой футболки, спотыкаясь, побрёл через заваленную мусором парковку в «Севен-Элевен».

— Твою ж мать, — простонал он. Этого просто не может быть. Он через многое прошёл, многое пережил, чтобы закончить вот так. Нет. Нет. Нет. Он больше не превратится во зло.

Тогда почему его бирюзовые глаза — признак данного богами бессмертия — стали чёрными? Почему у него такое чувство, будто в сердце тычут раскалённой кочергой? И откуда, чёрт возьми, взялась вся эта кровь? Она точно не его.

Томмазо посмотрел на липкие красные руки и вдруг увидел в голове образ темноволосой женщины. Связанная, с кляпом во рту, она сидела у него в шкафу, крича через верёвку, зажатую между губами.

«Пожалуйста, только не говорите, что я её убил».

Потому что она такая одна. Да, единственная. И нет, Томмазо не мог объяснить, почему чётко не помнил о том, что произошло, но помнил волну сильного желания, которую почувствовал, когда увидел ту женщину, выходящую с вечеринки прошлым вечером… Подождите-ка.

А вчера ли это было? После всё как в тумане, как будто смотришь жестокий фильм на тёмном экране, который время от времени мерцает. Проклятье!

Что за чертовщина? Наконец-то он встретил женщину своей мечты, свою истинную пару только для того, чтобы стать злым потому, что вселенная решила повести себя как сука, перевернув всё с ног на голову.

В сознании всплыли ещё нечёткие образы: женщина кричит… он её отпускает и начинает играть как кошка с мышкой, которую хочет замучить перед убийством. Всё очень плохо.

Томмазо вдруг показалось, что у него раскалывается голова. А-а-а… Он запустил пальцы в липкие короткие волосы, сжимая голову по бокам. Затем его лёгкие начали сжиматься.

«Я не могу… дышать».

Он упал коленями на твёрдый асфальт. И, чёрт возьми, он только что забрал у портного потрясающие брюки в тонкую полоску. Триста баксов только за пошив.

Мустанг цвета засахаренного яблока ворвался на стоянку, едва не столкнувшись с припаркованной машиной, прежде чем с визгом затормозить в нескольких футах перед Томмазо. Водительская дверца распахнулась, и из машины вышло знакомое лицо: Зак, Бог искушения. Тяжёлые шаги в байкерских ботинках донеслись до Томмазо, который пытался сфокусироваться.

— Ого, — протянул Зак обычным самоуверенным тоном, откидывая назад гриву взъерошенных чёрных волос привычным жестом. — Ты не шутил — действительно превращаешься в Мааскаб. Не очень приятное зрелище, кстати.

Мааскаб — древня секта могущественных, кровожадных жрецов майя, которые преуспели в искусстве тёмной магии. С запёкшимися от крови дредами, бездушными ямами вместо глаз и покрытыми грязью телами (они верили, что купание лишает их сил), они выглядели как смерть, разогретая в микроволновке, а затем жареная во фритюре в зловещем тесте. Хотя они талантливы во многих злодеяниях, например, управление тёмной энергией и порабощение других, чтобы те выполняли их приказы, о чём Томмазо знал не понаслышке.

Два долбаных года его накачивали ядами Мааскаб и использовали для шпионажа за армией богов. Это чудо, что он спасся, но ещё большее чудо — выбор богов, они помогли ему, вместо того, чтобы убить, всё узнав.

Только теперь он не уверен, что вылечился (или что произошло за последние двадцать четыре часа, или почему он был на парковке «Севен-Элевен», покрытый кровью, и только смутно помнил, как взял в плен свою недавно найденную пару).

В общем, первым, кого можно позвать на помощь, был Зак. Возможно, не такой уж мудрый выбор. Зак не известен как самый сострадательный из богов. Хорошо. Ни один из богов не сострадательный. Они все чиканутые.

Томмазо посмотрел на Зака, семифутового самодовольного мудака, одетого в кожаные штаны. И топлесс?

— Почему ты без рубашки? — проворчал Томмазо. Надлежащая одежда необходима, даже когда человек находился в процессе превращения в монстра, как в его случае. Не видел, чтобы он срывал с себя одежду и вёл себя нецивилизованно.

— Сегодня пятница. — Зак пожал плечами и наклонился, чтобы помочь Томмазо подняться.

Взгляд Томмазо устремился к смутной фигуре миниатюрной блондинки, стоящей рядом с богом, на которой были только огромные бабушкины трусы в цветочек и бюстгальтер в тон. Он узнал в ней Тулу, новую помощницу «Брачного агентства для бессмертных», которым руководили Зак и его безумная рыжеволосая сестра Симил — Богиня Подземного Мира.