Трудоголик (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 42

Пулемёт затих. Но история не закончилась — я услышал приближающийся с дороги шум. По полям наперерез нам теперь ехали уже местные стрельцы, из зоны оккупации Шабук. Снова в глаза ударил свет — теперь уже фар небольшого броневичка

— Стоять! — послышался уже знакомый окрик, повторённый на родном языке гмонни. — Кто такое? Стрелять!

— Не надо стрелять, начальник. Я дипломат, между прочим. Мой скакун перепрыгнул через ворота и пошёл на водопой. Я ничего не мог сделать, с той стороны стали стрелять. Видишь, что сделали — забор уронили!

После небольшой паузы послышался скрип не то лестницы, не то открывшегося люка, и от броневичка отделилась фигура, еле различимая среди стеблей травы.

— Да, дела, — стрелец недоумённо почесал загривок. А почему у вас мурланг без защитных носков на когтях? Штраф — три тыщи алакоинов!

Заплатив штраф — что, жалко мне эти бумажки? — я попёрся домой. Планшет, уже почти разряженный, всё же успел показать мне дорогу, и я сообразил, что в следующие «покатушки» стоит брать куда-нибудь в седло заряженную внешнюю батарею. Шли долго, почти час, мурланг сильно устал — благо, на входе в городские стены оказался питьевой фонтанчик, и солдаты позволили зверю напиться.

Отдав зверя на попечение жокею гостиницы, я залез на полчаса в планшет, порасписывал планы по проектам. Затем поставил на зарядку и плюхнулся в кровать, намереваясь проспать до обеда — а то и дальше.

* * *

Увы, мне это не удалось — поспал я всего часа четыре. Прямо во сне я увидел знакомый зелёный кружок, сопровождаемый неприятным жжением в затылке.

— Что?

— Слушай, не знаешь, что там происходит на мосту сектора Ала? — послышался голос Серафимиона. — Я никак не могу дозвониться до… А, вот, кажется это Тизири. Прости, больше не отвлекаю.

— Что происходит-то? — спросил я.

— Да нашествие. Всё под контролем.

Это «под контролем» мне одновременно совсем не понравилось и, в то же время, жутко заинтересовало. Отклеил себя от кровати с трудом, перекусил бесплатным эчпочмаком, попереживал по поводу отсутствия кофе. Затем собрался, дошёл до гостиницы, оседлал Илонмаска и направился в нужную точку, сверившись с картой. Ближе к мосту я заметил то, что меньше всего ожидал увидеть в городе, застрявшем в эре первых механических повозок — пробку. Настоящую пробку из трамваев, автомобилей, телег, броненосцев, упёршуюся в что-то, пересекающее мост под острым углом. Машины гудели клаксонами, трамваи звенели колокольчиками, броненосцы утробно рявкали и толкались.

— Пустите… простите, извините, — я направил мурланга между тесными рядами техники и гужевых повозок.

Сначала мне показалось, что поперёк моста лежит странное бурое бревно. Но подойдя ближе я увидел, что это нечто шевелится, течёт, медленно движется. Это нечто оказалось толстенной колонной здоровенных, в пять сантиметров длиной насекомых, белёсых, с чёрными ножками и крупными жвалами. На спинах у каждого виднелся крупный крест. Они шагали плотным строем где-то по наружной кромке моста, и именно в этом месте решили перейти дорогу. Колонна терялась в сквере, примыкающем к мосту с противоположной стороны.

Илонмаск тут же сунул морду в самую гущу потока, жадно выхватывая длинным языком сразу по здоровой пачке насекомых.

— Что это? — спросил я стоявшего рядом гмонни-стрельца.

— Термиты-крестоносцы, — поморщился он. — Очень вредное. Никогда такого мощного нашествия не было!

— Почему бы вам их просто не переехать? Перешагнуть?

— Ну, если их переехать или раздавить, то отсохнет левая нога. Ничего их не берёт. Сейчас ждём пожарных, может, смыть удастся. А может и сами уйдут, — с этими словами он посмотрел в дальний конец моста. Вы бы, барин, мурланга своего отвели, а то и у него левая лапа отсохнет.

— А откуда они?

— Известно откуда! Орки поселковые их разводят. И едят. Хотя им запрещено. А ваши, белобрысые, им покровительствуют!

Я даже не удивился, услышав «орки» в адрес поселковых товарищей. Мой зверь, похоже, не верил ни в какие суеверия и смело пытался избавить несчастный город от полчища. А я смотрел на это и думал — что-то неестественное было в этом всём. Колонна каких-то странных насекомых, возникшая прямо посреди улиц, да ещё и на границе секторов.

«На границе секторов…»

Я поскакал дальше, в сквер, проследив, где исчезает колонна. Спрыгнул с мурланга, растолкав собравшуюся толпу, вгляделся. В пышной зелени утопали три очень старых терема гмонни — с неизбежными скульптурами, подпирающих козырьки. И терема, и скульптуры были деревянные, разноцветные. Скульптуры скрипели, трещали и падали, погружаясь в облачка трухи. Вот ухнул кто-то с трезубцем, напоминающий Нептуна, затем участь постигла и изваяние некоего старца со странной шляпой, похожей на колдуна.

Я отошёл в сторону и, вспомнив Алгоритм, набрал Тизири.

— Скажи, это ты учудила это нашествие?

— Ты хочешь со мной поругаться? Или, может, хочешь меня увидеть? — услышал я голос прямо за спиной.

Меня тронули за плечо. Я резко развернулся и беззвучно захватал воздух ртом.

Глава 27

Неповиновение

[9965/10000]

— Ну, как тебе?

Передо мной стояла молодая девушка, сошедшая с обложек богемно-гламурных журналов. Строгая, но элегантная форма, глубокое декольте. Тонкая осиная талия, смуглая кожа, грудь не менее третьего размера… И лицо двадцатилетней Клеопатры — с острыми, резковатыми, но совсем ещё молодыми чертами.

— Ну… Отпад, — признался я.

— В каком смысле? — Тизири нахмурилась, отступила на шаг. — Я изменила гормональный фон. Сделала себя ниже и полнее, потому что это необходимо для вынашивания плода.

— Отлично выглядишь, в общем. Хорошо получилось, мда. Сама?

Продолжая держать на привязи Илонмаска — он всё норовил нырнуть обратно в гущу насекомых — я даже как-то инстинктивно потянулся к ней свободной рукой. Сам не понял куда именно и зачем.

— Не сама, помогли. Так! Руки убрал! Я твой руководитель. Штрафа захотел? Кроме того, после того, что ты мне сказал — ни в жизни меня не тронешь больше. И ребёнка тоже. Думаешь, я память стёрла?

— Отлично. Я даже и не собирался. Скажи, это ты всё устроила, да?

— Это сделать очень легко. Найти рой в ближайшем лесу, перенести и слегка направить. Удобно! Столько мелких маленьких объектов. Самоорганизуются безо всяких Алгоритмов. А Алгоритмами убирать — очень тяжело.

— Так ты или нет?

Она хищно прищурилась, но так и не ответила.

— Зачем?

Моя начальница подошла ближе, глядя через толпу на происходящее.

— Ты же знаешь, что разумных гораздо легче в чём-то убедить, чем разубедить? Наша группа зачистки легко удалит воспоминания о каком-то курьёзном случае, но вряд ли быстро почистит мифы и легенды, рассказанные в детстве. Это основа личности каждого разумного. Вот, например, большинство из гмонни верят, что через этих тварей нельзя перешагивать, и что их разводят скра в своих посёлках. Мне кажется это удобным, чтобы решить проблему, которую нам создали эти шлюшки из клана Грани.

Холодок пробежал по спине.

— То есть ты собираешься… Пустить слух, чтобы посёлок скра выселили? Чтобы волнения, вот это вот всё?

Она резко развернулась.

— Ты задаёшь глупые вопросы. Никто пускать слух не будет, он сам собой сформируется. Слух о том, чтобы сектор оккупации Шабук выселили, как неблагонадёжный. И чтобы горожане это поддержали.

— Но ведь тогда репрессии, депортации, скра в рабство загонят, не? А как же тяжёлая рабочая сила?

— Загонят. У них отработанная технология. Да, будет не хватать разнорабочих, грузчиков и строителей. Зато мы сможем переместить управленческие ресурсы от этого фронта действий к другим.

— К каким же?

Тизири усмехнулась.

— Ты думаешь, это только один текущий проект? У нас ещё две суперстройки в королевстве Ала. С полоумным королём во главе. Внутренние интриги при дворе — знаешь какие? У нас ещё у форсти две войны между герцогством и Империей. И внутренние повстанцы на острове. Я уже молчу про Грань — её непрерывно команда из восьми диспетчеров обслуживает. Так что иди, парниша, отдыхай. У тебя выходной сегодня.