Валор 8 - Шаман Иван - Страница 6

Если и есть тот, кто обнаружит меня с Чимбиком под этой техникой, сотня воинов ничего ему противопоставить не сможет. Лишь будет меня отвлекать. Лев легко нес меня на своей спине, во многом благодаря гибкому продуманному седлу. Не давящему на какую-то конкретную точку позвоночника, а равномерно распределяющего мой небольшой вес. Но все предосторожности оказались избыточны.

«Господин Валор, это Хироши. Давным-давно вы дали мне доступ к душевной связи и теперь я вынужден ею воспользоваться. Мы обязаны примириться с оставшимися войсками Джен и Пинг, пошедшими за Силерантилом. А для этого перед ними должен предстать истинный император. Вы». – написал мне эльфийский заговорщик.

«Собери их. Позже обсудим». – коротко ответил я, не собираясь решать судьбу целого войска впопыхах. – «Ичиро, бейте врага на небольшие группы. Не больше десятка. Безоружных должны охранять, но при этом оказывать им поддержку. Горячая еда. Вода. Очаг и тепло. Сделай так чтобы они не чувствовали себя пленными, будучи ими».

«Как прикажете, господин». – ответил незамедлительно один из моих генералов.

Я зря опасался сопротивления или засады. Лишь один раз мне навстречу попался отряд потенциального противника. Но в нем не нашлось ни одного воина что был способен меня почуять. А когда я добрался до городской стены моим глазам предстало кошмарное зрелище. Тайный дворец будто вымер. Совершенно пустые улицы. Чернеющие глазницами дома. Ребятишки что со страхом жались в подворотнях. Город обескровел, и виновата в этом была не война с нагами, и даже не игры кланов. Силерантил.

Чимб глухо зарычал, открыв пасть полную острейших зубов. И я понял, что мое настроение передалось зверю. Нельзя оставлять все так. Мы должны вернуть людей в их дома. Вернуть в город жизнь. И чем скорее, тем лучше. Лев мчался по пустым улицам, мягко отталкиваясь лапами. Почти беззвучно. Но с каждым опустевшим домом, с каждой обездоленной и разделенной семьей что я видел моя решимость только росла.

Майклу Силерантилу, этому фанатику, возомнившему себя пророком бога света и его воплощением нет места в моем мире!

Лев принес меня к подножию храма, и остановился. Прозрачные мостки все так же вели в висящий над пропастью храм. Вот только теперь он не возвышался над пропастью, а висел над ней. Черное бурлящее море хаоса отступило. Погрузилось глубже в земную кору. Хотя менее фантастичным строение от этого не выглядело. А на поверхности бурлящего внизу озера по прежнему открывались порталы. То выпуская гейзеры лавы, то леденящую стужу. Но стоило им закрыться как все смешивалось в едином черном хаосе щупалец. Мы с Чимбом прошли по прозрачному мосту, почти касающемуся этой мерзости. Гигантские хрустальные двери окаймленные живой лозой распахнулись, и я вошел в тронный зал нашего бога, Януса.

– Наконец… – нетерпеливо проговорило божество. От простого слова у меня все затряслось внутри, но я выдержал напор. Боги изменились. Они стали сильнее. Но в то же время и в голосе, и во взгляде чувствовалась жуткая усталость. – На колени…

Оглядевшись я чуть поклонился. Ровно так, как должно быть. Не как мне кланялся Акио или Ичиро. А словно Гуань-Юнь, признавший меня старшим, но равный или наоборот превосходящий по многим вещам. Вновь изменившее лик божество посмотрело на меня двумя разительно отличающимися глазами. Оливково-зеленым и огненно-оранжевым. Прошло несколько тяжелых секунд, пока решалась моя судьба.

– Ты разумнее брата. – в конце сказали Янус. – Нас это устраивает.

– Брата? – переспросил я. – Если вы имеете ввиду Силерантила, то сомневаюсь, что у нас есть хоть что-то общее.

– Тут ты не прав. Вы вышли… нет. Это не важно. Важно. – божество дернуло головой, едва заметно. Большинство монахов и прислужников даже не заметили этого движения. Но я видел, как лица Януса на секунду исказились, будто в попытке разорваться. И что важнее – божество знало, что я вижу. – Вы братья. Как по отцу, так и по матери. Вы – Свет.

– Я не верю в это. – покачал я головой, выпрямляясь. – Найдется ли у бога Яныса время чтобы посвятить меня в это подробнее.

– Нет. Не зачем тратить… – божество прервалось, вновь замолчав. – Выйдите все! Оставьте нас с Валором наедине.

– Вы ослабли. – сказал я, глядя в глаза божеству, когда монахи вышли. – Мы создали храм, молитвы возносятся постоянно. Чем еще мы можем помочь?

– Если бы ты не закончил фразу, умер на месте. – ответили Янус, смерив меня с высоты своего четырехметрового роста. – Не все зависит от вас, дети. Некоторые вещи просто неподвластны пониманию и влиянию смертных.

– Ты назвал нас Светом и детьми. Но ведь свет – Вы. – сказал я, чуть подумав. – Что есть Свет?

– Ты задаешь верные вопросы, но вряд ли готов услышать истинные ответы. Я-Мы есть Свет. Ты его осколок. Ничтожно малая частичка. Майкл… чуть больше. – задумчиво проговорило божество. – После того как мы вернули его… осколок мира что был… после того как вернули часть себя – мы вспомнили-узнали. Вещи, которые тебе не представить.

– Я способный ученик, и готов узнавать новое.

– Тебе это не нужно… важно. Знать. – лицо и тело Януса исказилось. – Чертов самовлюбленный мальчишка! Он готов порушить все ради своего эго! Нет. Он может. НЕТ! Ты должен… нет… Пусть знает. Пусть.

Я ждал. Сказать сейчас что-либо означало вмешаться в яростный спор двух могущественнейших личностей. Личностей что сдерживают наступление хаоса на наш мир. И одновременно творят совершенно непонятные для меня вещи. Возможно все их действия объясняются простой противоречивостью слившегося воедино бога. Но может это далеко идущий план.

– Ты и Майкл – братья. Ваш отец – Свет. Я, бог, личность, единение миллионов душ. Хранитель мира. – решив наконец спор произнесло божество. – Общее начало, общее семя личности, разные слепки. Пусть вы и разные, вы больше чем близнецы. Вы – осколки Света. Первого истинного Света.

– Разве может быть Светом то, что творит Майкл? – удивленно спросил я. – Он развязал гражданскую войну. Превратил воинов в чудовищ. Собирался травить мирных граждан газом. Прикрывался заложниками в бою!

– Он видит это иначе. Он возвысил отсталую нацию. Приучил их к богу. Малой кровью собирался взять свое, запугав непослушных. – ответили Янус. – Твое самопожертвование и воскрешение не идет ни в какое сравнение с его судьбой. Он потерял всех близких. Умер, сражаясь за своего Господа. Возродился в жутком мире, где кровью и потом выбил себе место. Создал новое общество и вновь умер. Но он сохранил все воспоминания и принес их мне. Ты же помнишь лишь крошечный осколок.

– Два месяца ада войны с демонами. – поморщился я. – Это было так давно, что я почти забыл.

– Не для него. Ты – дитя Чщаси. Дитя многих мастеров, что стали для тебя не только наставниками, но и родителями. Большинство из них – живо или умерло своей смертью. Твои любимые – близки с тобой. Твой сын – рядом. – гулко ответили Янус. – Майкл лишился всего. Друзей, любимых, дочери. Для него мир – не то что нужно защищать. Его нужно поработить, переварить и перестроить. Он пламенно жаждет сделать этот мир лучше и готов на все ради этой цели.

– Это не дает ему права убивать всех неугодных. – возразил я. – Пусть его цель благородна, но разве она оправдывает средства?

– Для него – да. Для нас – может быть. Ты получил, что желал. Молитвы твоих людей были услышаны. Остров твой. Продолжай служить нам. Исполняй свой долг и не суйся дальше. Тогда твоя жизнь, твоих близких – будет спокойной. – сказали божества, откинувшись на своем троне.

Это перечеркивало все мои планы. Ломало общую концепцию развития острова. Но в целом я готов был подчиниться. Благополучие семьи и народа – важнее личной выгоды. И все же одна вещь меня очень смущала. Майкл. Я просто не верил, что он оставит все как есть. Смирится с поражением. Ведь если мы хоть немного похожи…

– Что случилось с Силерантилом? Куда он пропал? – спросил я.

– Мы отправили его. Отослали. Он пророк, пусть служит. – ответили Янус.