История бастарда (СИ) - Удовиченко Диана Донатовна - Страница 52

- Да, погребальный костер.

Пришлось рассказать, что произошло в селении. Я умолчал только о том, что Грика превратили в зомби. Иначе не сумел бы удержать их от расправы. Сказал просто, что его убили, чтобы застращать меня. Мой рассказ все восприняли по-разному: Зарайя искренне дивился, похлопывая себя по бокам, Хамар еще сильнее насупился, Лютый сохранял то же скептическое выражение лица, показывая, что не верит ни единому моему слову. Ну, а Дрианн, конечно, вдохновился:

- Рик, можно мне посмотреть ваш амулет?

- Потом, - пообещал я, не желая отдавать в руки мага опасную вещицу. Что-то мальчишка начал вызывать у меня смутные подозрения.

К тому же, я сам хотел изучить эту штуку. Если гунган не ошибся, и это действительно коготь Угелука, то у меня на шее болтается вовсе не амулет, а могущественный артефакт. Мог ли Вериллий не знать, что мне дарит? Сомневаюсь. Скорее всего, Его высокомагичество сам балуется Темными силами. Почему не сказал мне правду? А как он мог в этом признаться? Так или иначе, а подарок Верховного спас мне жизнь. Спасибо ему за это.

Мы шли по густому, курящемуся душным теплым паром лесу. Впервые я увидел, как выглядят настоящие джунгли. И мне они не понравились. Деревья росли слишком плотно, не так, как в наших лесах. Неприятным сюрпризом были толстые цепкие веревки лиан, которые так и норовили ухватить за ноги. Я все время спотыкался, недобрым словом поминая того, кому пришла странная фантазия создать такое непригодное для человека место. Досаждали какие-то мелкие насекомые, которые целыми тучами кружились над сочащейся нездоровой влагой землей.

- Подземный ход вывел на несколько майлов к востоку. Поэтому мы сильно отклонились от маршрута, - пояснил Хамар.

Когда мы добрались до роты, уже окончательно рассвело. Солдаты ждали нас в поросшем густой травой овраге, по краям которого были выставлены часовые. Наше появление воины встретили дружным криком "ура".

- Слава Лугу! Того, этого, мы уж думали: все, пропал наш лейтенант! - пожимая мне руку, восклицал Добб.

Йок, по обыкновению дружески врезав мне по спине так, что в ушах загудело, добавил:

- С возвращением! Ну что, двинули дальше?

Они были искренне рады моему спасению. Впервые с момента посадки на корабль я почувствовал себя не чужаком, не обузой, а частью чего-то целого. Понял, что в этих простых, не избалованных жизнью парнях обрел пусть пока не друзей, но единомышленников. И теперь рядом со мной будут те, на кого я могу рассчитывать, и ради кого сам пойду на все. Начинать следовало прямо сейчас, совершая маленький собственный подвиг. А именно, уставшим и не спавшим уже двое суток продираться вперед сквозь душный сырой лес.

И мы двинули. Впереди шел десяток Била Райтона, по меткому выражению Добба, "поганя" мечи о лианы и самые цепкие ветви деревьев и прорубая путь остальным. Следом двигались солдаты под предводительством Лютого, держа наготове арбалеты на случай непредвиденного столкновения с дикими зверями, или воинственно настроенными туземцами. Впрочем, это я так вначале думал. Оказывается, основной угрозой капралы посчитали парганцев. На мой вопрос, откуда бы им здесь взяться, Зарайя исчерпывающе ответил:

- Да они ж как тараканы. Парганский император регулярные войска бережет, на случай, если вдруг орки нападут. А в колонии наемников шлет. Набирает их из Лихого братства.

- За каждый захват шахты, что волшбинку добывает, того, этого, награду им платит, - добавил Добб.

- Так что они где угодно могут обретаться, - подытожил Зарайя. - Шляются по континенту, на деревни нападают. Одних выбьешь, глядь - другие нарисовались.

- Почему же наш император не пошлет сюда постоянные части, чтобы охраняли колонии?

- Есть такие, только их не хватает. Колоний много, места дикие, глухие, территории огромные. Не станешь же за каждым кустом патрули ставить.

Да, место точно было глухое. И густо населенное непонятным зверьем. Невероятного вида твари, немного похожие на белок, только раза в три больше и вооруженные острыми зубами, которые они открывали в недовольном оскале, скакали с дерева на дерево. Они преследовали колонну, оглашая джунгли пронзительными воплями, кидали в нас громадные, величиной с мою голову, и очень твердые орехи. Пришлось надевать шлемы, но это спасало лишь частично. Получив такой штукой по макушке, я долго еще слушал раздающийся в ушах звон. Зато поумнел и начал прикрываться щитом. Под ногами кишели змеи всех размеров и цветов, и без ядовитых укусов обходилось до сих пор только благодаря Дрианну. К моему удивлению и шумному одобрению всей роты парень наконец-то сумел сотворить путное заклятие. Думаю, это было что-то вроде чар Неприкосновенности. Впереди образовалась узкая тропка, добравшись до которой змеи отлетали в сторону. Я был очень рад внезапно проснувшимся в мальчишке талантам, потому что сам не чувствовал в себе силы сплести даже самую простую магическую фигуру - снова энергия Мрака, которая вселилась в меня в туземной деревне, привела к опустошению. Впрочем, заклятие Дрианна действовало почему-то только на тварей, ползающих по земле. Отведя рукой задевшую мое плечо лиану, я дико заорал: перед лицом закачалась голова огромной змеи, принятой мною за вьющееся растение. В тот же миг меч шедшего сзади Хамара перерубил гадину пополам:

- Не вопи, лейтенант, она не ядовитая!

Заверение капрала меня ничуть не утешило. Неуютно мне было в джунглях, и жутко. Слишком уж здесь все было непонятное, другое. Так или иначе, но к полудню мы выбрались на что-то вроде небольшой поляны. Покрытое буйными зарослями высокой травы, свободное от деревьев пространство показалось мне подходящим для отдыха, и я скомандовал привал. Дрианн что-то пошептал, обойдя поляну по краю, и заверил, что в ближайшее время змеи нас не побеспокоят. Я, конечно, немного сомневался в его словах, но выбора не было. Тело так налилось усталостью, что я ощущал необходимость хоть ненадолго прилечь. Выставив караул, солдаты развалились в траве и занялись обедом. У меня же не было сил даже на это. Я растер ноющие после веревок руки нашедшимся в мешке дядюшкиным зельем, а потом… Завернувшись в муринковый плащ, не пропускавший поднимавшейся с земли сырости, тут же провалился в глубокий сон.