Трудоголик 2 (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 53

— Ийа, дорогуша, как же так, — сказала последняя. — Ты ж моя пятиюродная внучатая правнучка, и тут такое.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала? — насупилась Ийю. — Что меня всего лишь украсть, даже не знаю, для чего? Что во Дворце скучно, и поэтому я с таким удовольствием развлеклась? Что Халиб — мужлан и извращенец, поэтому я с радостью вставила ему палки в колёса? Что мне восемнадцать — а тут получится достать такие мощные а-ашки…

Она достала и покрутила в руках одну маленькую фигурку. Я вспомнил, что когда-то видел это — это была нецке, забавная японская статуэтка, изображающая трёх обезьян — «не вижу, не слышу, не говорю».

Её пальцы сжали голову одной из фигурок. Маркунда, подошедшая ближе всех, вдруг исчезла — растворилась в воздухе, а спустя секунду послышался шорох и приглушённый голос:

— Мои глаза!! Где я⁈ Твою мать, что ты сделала, мелкая паскуда!

Пальцы другой руки сжали голову соседней обезьянке. Серафимион, шагавшей на помощь своей даме, вдруг стал полностью беззвучным. Я увидел, как открывается его рот, как он трёт уши, описывает пальцами Алгоритмы — тщетно. Его звуковую дорожку выключили, словно рекламу во время телевидения.

Затем она повернулась ко мне. Сдвинула пальцы, сжала голову третьей обезьянки, которая зажимала рот. Я не ощутил ничего.

— И что? Что ты делаешь?

— Попробуй, — прищурилась она. — Попробуй какой-нибудь Алгоритм…

— [Селект обджект, дестрой…] — пробормотал я, целясь в фигурку.

Ничего не произошло.

— [Объектны сайларга, объектны юк итэргэ!] — повторил я аналогичный Алгоритм на языке Халиба и Теодоры.

Тщетно, ничего не произошло. Вот тебе раз, подумалось мне. Меня лишили, причём не кто-либо Первого поколения, а восемнадцатилетняя девица из пятнадцатого. Мне это не понравилось. Что-то закипело внутри меня, я сожмурился, сжал зубы…

И вошёл в Режим. Теперь я понял, чем он является по отношению к моему обычному языку Алгоритмов — это было что-то вроде аварийного диска, запускаемого для спасении операционной системы. Всё замедлилось. Силуэты стали чёткими, по центру комнаты я увидел мягкое свечения купола, под куполам сидела Ийю, из рук которой струилось чёрное пламя, опутавшее меня, Серафимиона и Маркунду. Нить пламени медленно текла в сторону Окихито и его ламы.

В руке ощущалась прохлада моего вакуумного меча. Нет, конечно, я не стал протыкать им мать своего будущего ребёнка, как сделал бы под драматичную музыку герой какой-нибудь дешёвой голливудской драмы. Я всего лишь махнул клинком, обрезая протуберанец, опутавший мои руки. Ийю тут же дёрнулась, ей пальцы, сжимавшие нецке, словно обожглись, но она быстро перехватилась и продолжила удерживать фигурку за край. Я увидел, как Серафимион, видимо, нащупавший Маркунду, помогает ей встать, одновременно выводя Алгоритмы, от который купол над Ийю пошёл мелкими трещинами и начал распадаться. Догадавшись, я махнул мечом ещё раз, обрубив сразу два хвоста. Фигурка выпала из рук Ийю, она вскочила и побежала к выходу.

Я увидел краем глаза, как Окихито подошёл к упавшей фигурке, осторожно поднял её и положил в пакет. Сам же я видел, как выставили руки в атакующем Алгоритме Серафимион и Маркунда. За пару шагов до выхода тело Ийю дёрнулось, словно она была в ошейнике с поводком, ноги напряглись, но она не могла больше сделать ни шагу. Похоже, сюрпризов от неё ожидать не приходилось, более того — она даже не могла левитировать и тем более телепортироваться. Решив, что опасность миновала, я вышел из режима.

— Говори нам, на кого работаешь? — услышал я злобный голос Маркунды.

Поначалу я дёрнулся туда — даже после всего произошедшего мне вовсе не хотелось, чтобы с ней жестоко обошлись, но были дела и поважнее.

— Осторожнее с ней! Она всего лишь… тинейджер, — бросил я через плечо, зачем-то я употребив вышедшее из употребления слово, а сам протянул руку японцу. — Окихито, отдай фигурку. Думаю, в моих руках она будет надёжнее.

Тот не отдал, но и с места не сдвинулся, словно чувствуя, что ему ничего не угрожает.

— Не бойся, я не могу его применять. Я всего лишь передам её матери. Все признаки запрещённых языков Первых. Язык Геворка, не иначе — его позволено использовать только Комиссии по Лишению. А вот, кстати, и она.

Ещё один силуэт показался у входа в подвал. Я едва успел разглядеть в нём Рину, как вдруг яркая вспышка осветила своды. Три сверкающих шара раскрылись вокруг трёх фигур. Ийю, Окихито и его лама вспыхнули алым пламенем, словно заключаясь в три огромные капсулы, затем они соединились вместе, последовала ещё одна вспышка, всё здание сотрясло, и в глаза ударила темнота.

Пахло озоном и чем-то железным. В голове гудело, подташнивало — так же сильно, как после моих первых телепортаций. Только вот я на этот раз остался на месте — в этом я был уверен, как и трое других зрителей остались на месте. Серафимион и Маркунда подбежали к Рине, устало присевшей на пол, и схватили под руки.

— Я влил снотворное, — сообщил Серафимион.

Маркунда продолжила допрос.

— Куда… На какую планету ты их отправила?

— Байзилия, — села она, отдышавшись. — Планета-заповедник. Мы используем её как тюрьму для лишённых. Сына с ламой я заберу позже, её…

Я тоже подскочил к ней.

— Ты… лишила её⁈ Лишила Способности Ийю?

— Я же обещала помочь! И помогла. Пока что просто перенесла. Окихито присмотрит, он уже не в первый раз… Она в безопасности, но вряд ли что-то сумеет на новом месте, кроме базовых потребностей.

На душе было противно, я пробормотал:

— Твою медь, я даже не успел проститься. И что её ждёт?

— Скорее всего её лишат, да… У неё же ребёнок от тебя? Тогда — тем более лишат. Чтобы ребёнок родился простым человеком. Как минимум до старости. Судить будет кто-то из Первых, возможно, сам Игорь. Вам достаточно информации? А теперь дайте немного отдохнуть, я пустая, у меня больше нет на сегодня сил, и аккумуляторы я все потратила.

— Это ты охотилась на Халиба? — спросил Серафимион. — Отвечай!

— Я всего лишь собирала данные и ослабляла влияние! — Рина вскинула подбородок. — Конечно, его следует заменить. Но кандидатов на его место не так уж много. Никто ниже третьего поколения и моложе четырёхста лет не Способен управлять Дворцом. Процесс небыстрый.

— И что тебе нужно от него?

— Я сам сейчас выясню… Станислав, прими мои извинения за необоснованные обвинения.

Владетель местного Дворца появился бесшумно, выйдя откуда-то из-за угла. Мне подумалось — не уж то он с самого начала наблюдает за происходящем? Почему тогда не вмешался? Следом вышел Полидеусес, старик с неизменным посохом.

Рина медленно подняла на него озлобленный, но уже изрядно осоловевший взгляд.

— Урод. Подловил меня, хочешь сказать. В плен меня берёшь, да? Ты хотя бы знаешь, сколько ты законов нарушил?

— Догадываюсь, — осклабился он. — Я не беру вас в плен, Рина. Как видишь, я не бегаю от тебя и не боюсь — если бы ты хотела заключить меня в тюрьму, уверен, ты бы это сделала. Я предлагаю устроить переговоры и прийти к мирному соглашению.

Рина усмехнулась.

— Я, между прочим, пришла помочь вот этому твоему приятелю, — она махнула в мою сторону. — Ты знаешь, мы уже давно знакомы с ним, да. Вместе обсуждали с ним твоё отречение. Как сместить тебя с трона…

Тут уже я не выдержал.

— Ты чего гонишь⁈

Халиб на миг изменился в лице, с плохо скрываемой тревогой и злобой вгляделся в моё лицо, затем на неё и успокоился.

— Ты преувеличиваешь. Вижу, что вы знакомы, но ничего не затевали с ним. Думаю, наши переговоры всё ещё могут состояться. Так какого рода помощь ты хотела ему оказать?

— Я нашла главаря всей этой банды. На которую служила твоя юная невольница, то есть любовница, то есть правнучка, я не знаю, как правильнее. Он вооружён весьма мощными артефактами. И, похоже, сейчас готов на всякое. Одна лезть не хочу, своих на подмогу привести не успею. Поэтому я предлагаю временное перемирие для победы над ним.