Трудоголик 2 (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 6

— Одной⁈ В неделю? Это же… капец как неудобно!

— Сферолёты. Кооперация. Оптимизация маршрутов. Работать вместе куда удобнее. И удалённая работа.

— Ага. Удобнее. Особенно когда вас четверо.

Я грустно посмотрел на Ивиту, но та подмигнула.

— Я рад, что вы теперь вышли на свет и легализованы, — продолжал Халиб, взглянув на неё. — И что не будет больше всех этих безумных… терактов.

На лице «бабушки» отобразилось недовольство.

— Ох, если вы думаете, что это мы совершали взрывы на ваших электростанциях… вы заблуждаетесь, коллега! Их делали не мы. Да, мы занимались гипнозом высокопоставленных лиц, разными другими делами, но теракты! Простите, нет. Это не наш профиль.

Я подумал было рассказать про Рину, но потом вспомнил, что у Ивиты с ней и с Комиссией в целом какие-то странные отношения, и потому промолчал. На самом деле, мне уже не терпелось закончить диалог — рука в кармане продолжала сжимать пластиковый чехол, по тактильным ощущениям от которого я так успел соскучиться. А заряда оставалось немного.

— Коллеги, уже темнеет. Нам надо что-то сделать с трупом коллеги. У вас есть кладбища?

— Кладбища? — усмехнулся Халиб. — У Сеяных нет кладбищ. Любое сохранение генетического материала — угроза для рода.

Он подошёл трупу и сделал пару пассов рукой. Останки медленно обуглились и превратились в пепел. Двор опустел, а те, кто оставался — то ли сделали вид, что не видят нас, то ли находились под гипнозом. Девушка Сеяная, до сих пор занимавшаяся ранеными гмонни, даже не посмотрела на нас. Будничность, с которым всё совершилось, меня немного шокировала, но потом я понял, что все они просто разучились принимать смерть кого-то из своих. А может, просто никогда не умели?

А может — это я никогда не умел?

Но было и другое объяснение — все просто не очень любили конкретно этого Сеяного, Джафара.

— Джафар, конечно, был тем ещё уродом, — заметил Серафимион. — Но, возможно, стоило воздать ему какие-то почести?

— Предлагаешь разработать протокол? Думаешь, это будет повторяться достаточно часто? — в голосе Халиба послышались нотки сарказма.

Некоторое время все напряжённо молчали. Наконец, я прервал паузу.

— Предлагаю устраивать летучку по рабочим вопросам где-нибудь в середине недели.

— Совет Трёх Дворцов! — поправил меня Халиб.

Похоже, пафосные названия — это был его пунктик.

— Назови хоть Курултаем, хоть клубом анонимных трудоголиков. Можем здесь же, место весьма символичное. Как я понимаю, сегодня и завтра у меня выходной? Я смогу в ближайшие дни осмотреть Дворец?

— Боюсь, что нет. У нас просто не будет времени, а показывать младшим сотрудникам и стажёрам столь ответственный объект. Вот ближе к концу недели…

— Я покажу, — подал голос подошедший Серафимион. — На самом деле, Халиб, не обижайся. Но я бы хотел поменять место работы. Станислав Первый, примешь меня к себе в штат?

Халиб поджал губы, ничего не сказал. Я же ответил:

— Приму, конечно. Только если подвезёшь нас с Ивитой обратно. Я тут себе устроил одно местечко…

— Пожалуй, тоже прокачусь, — пробормотал Халиб.

Он описал круг над головой, и над ним возник стеклянный шар с тонкими обручами и золочёным креслом по центру. Сверкающая машина накренилась, распахнула стеклянную дверь. Трёхметровый прыжок вверх, прямиком в трон, яркая вспышка, превратившаяся в тонкую линию, и мой бывший работодатель исчез на горизонте. Да уж, эффектно уходить он умел.

* * *

Наше средство передвижения было мне уже весьма знакомо. Сферолёт нёсся над тёмными лесами, озёрами, болотами и холмами. Скорость была примерно как у лайнера, возможно, чуть поменьше.

Заглянув в смартфон, я попытался зайти в сообщения и понял, что он полностью сел. Мой восьмиядерный бедолага после включения, видимо, отчаянно пытался найти вышку сотовой связи, а включить авиарежим я не успел — да и не мог. Покрутил его в руках, испытывая лёгкое волнение. Разбираться на ходу со столь важным объектом и пытаться напитать батарею электричеством при помощи Алгоритма, без предварительного тестирования я посчитал непозволительным. Поэтому просто положил его в нагрудный карман рядом к планшету и присоединился к беседе.

Про работу говорить не хотелось — честно говоря, мы все от неё устали. Серафимион рассказывал о том, что модернизировал систему, и сферолёт может двигаться как методом гео-гравитационной индукции, так и при помощи Способности. Что впереди установлен генератор разрежённого воздуха, а воздух регенерируется автоматически. Этим он слегка напомнил какого-нибудь мажористого авто-тюнера, спускающего ползарплаты на прокачку своей точки.

Ивита внимательно слушала, некоторое время летела молча, улыбалась. Затем достала откуда-то длинную трубку и спросила:

— Коллега, ты сказал про вентиляцию, а позволено ли у вас закурить в салоне?

Серафимион опасливо покосился, после чего сказал.

— Можно, хотя и не одобряю. Лучше, если ты соорудишь что-нибудь для того, чтобы убирать дым. Могу и я, конечно, но лучше уж сама. Мой дворецкий, например, включает вентилятор в окно.

Она кивнула, и в метре перед ней появилась крохотная чёрная дыра. Прикурила, выпустила дым, и я заметил, что он вылетел тонкой струйкой сбоку, снаружи стеклянной сферы. Я подумал, кого она напоминает. Ведьму? Странную бабу-ягу из сказок? Нет, скорее — на пожилую зажиточную боярыню. А может, и на обычную бабульку-долгожительницу откуда-то с Южного Кавказа, радушную и гостеприимную.

— Да, Серафимиончик, раз уж мы с тобой теперь коллеги, то позволь мне сказать спасибо за то, как обходительно обращаешься с Олафом. И признаться в том, что это я подослала его к тебе.

Сферолёт странно дёрнулся в полёте. Наш пилот медленно повернулся к пассажирке.

— Подослала⁈ — чуть не взвизгнул Серафимион. — Так он… Предатель!

Глава 5

Копипаста

— Да. Твой дворецкий — мой сын, — спокойно сказала Ивита.

Я почувствовал, что назревает конфликт. Мне следовало привыкать к роли руководителя, и я сразу решил привести всех в чувства.

— Господа! Прошу, мы все очень устали. Давайте все коротко обозначат свои мысли, и…

Серафимион меня перебил.

— Да, я знал, что он полукровка, и, признаться, когда увидел сегодня Сеяную-гмонни, то первой мыслью было, что ты можешь быть ему родственницей. Но я и не думал, что попаду в яблочко!

Ивита флегматично выпустила ещё облачко дыма.

— Он родился здесь ещё в мой первый визит на Скрадо. Ах, я была тогда помолодевшей, моему мужу опостылели мои эксперименты со внешностью и он покинул меня, отправившись на стройку. И… Это было больше работой, хотя симпатию к моему смертному любовнику я, конечно, испытывала.

Вот тебе и моногамия, мысленно усмехнулся я. Но вида не подал, да и перебивать не хотелось. Серафимион немного успокоился, полюбопытствовал:

— Олаф… говорил, что его отец был простым виноделом, да? Откуда-то с Тёплого Берега Цамунц?

— Да… Рослый, красивый, с иссиня-чёрной кожей, с кудрявой бородой. Великолепный мужчина!

Тут и у меня язык зачесался — да и ситуация требовала перевести тему.

— Тётушка Ивита, подскажите, а каково это — быть… гмонни?

— Ну, во-первых, в экстренных случаях я сравнительно быстро могу перестраиваться обратно в человека. Упаковка ДНК Сеяных в стволовые клетки и ложные клеточные ядра. С репликацией генов-маркеров, отвечающих за ключ Способности. Ты же программист, должен понимать, как работают виртуальные машины?

— Шикарно! Хотя я не программист. Хотел бы я попробовать, да. Так ты, получается… оборотень?

— Вроде того. А во-вторых…

Она выпустила колечко дыма, оно медленно пролетело в воздухе и ровно влетело в «вентиляционный» портал.

— Я не стала гмонни полностью, конечно, как не старалась. Любая такая серьёзная переделка организма — это определённая травма, и физическая, и духовная. Человеческое восприятие красоты, конечно, мне до сих пор не чуждо. Но когда настолько глубоко переделала свой организм, что воспринимаешь себя представителем другой расы, и когда веками живёшь среди этой расы — меняются и вкусы.