Шумерские ночи. Том 3 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 3

Ну и рожи у них. Словно прищурившиеся обезьяны, да еще и с костями, воткнутыми в губы, нос, уши.

К этому придется привыкать.

Землепашцы Креола не интересовали. Пусть с ними Нергал разговаривает. Не обращая внимания на полуголых варваров, маг зашагал в самое скопище зданий, где людей было больше и они занимались чем-то полезней копания в грязи.

— Ни хац!.. — донесся до него вопль. — У хац ни!.. Ч’ог агин, тим хуль! Ах уц, ни!

Креол повернул голову. Что они там трещат? Его это касается?

Нет, не касается. Просто два праквантека избивают третьего. Повалили на землю и дубасят тупыми концами копий. Тот, правда, смотрит на Креола и обращается, кажется, к нему, но откуда Креолу знать, что тут происходит? Может, это местные стражники наказывают вора.

Так что он прошел мимо. Сзади раздалось еще несколько криков, еще звуки ударов, а потом тишина. Блаженная, приятная уху тишина.

Но она продлилась недолго. Стражники или кто они там плюнули на избитого (в прямом смысле) и пошли своей дорогой. А тот поднялся, потирая все места, поохал, попричитал… а потом бросился вслед за Креолом и гневно что-то закричал, потрясая кулаками.

— Тебе мало, что ли, было? — не понял маг. — Сейчас и я добавлю.

Но варвар продолжал верещать на своем обезьяньем языке. Креол вздохнул, поняв, что без знания местной речи он далеко не продвинется.

— Раб, создай мне печать Ронова, — велел он.

— Слушаюсь, хозяин! — пискнул Хубаксис, создавая иллюзию в виде прямоугольника с парой завитушек.

— Я вызываю и заклинаю тебя, дух Ронов! — воскликнул Креол. — Я, исполненный силой Всевышнего, призываю тебя именем Мардука, именем Йог-Сотхотха, именем Элигора и своим собственным! Явись и исполни мое желание!

Глупый праквантек отшатнулся и почти упал, когда из воздуха возник демон. Не так уж он был и страшен — просто низенький бородач с синеватыми волосами и толстенными губищами — но появился из ниоткуда, и варвара это перепугало.

— Вот я, Ронов, демон демонов, способный усмирять врагов и обучать языкам, стою перед тобой в ожидании приказа, — пробасил Ронов.

— Для начала объясни, — произнес Креол. — Что значит «демон демонов»? Ты другим демонам, что ли, принадлежишь? Или ты какой-то особенный сверхдемон? Если ты какой-то особенный, то почему в услужении у Элигора? Если не особенный, то почему такой громкий титул?

— У нас у всех громкие титулы, — проворчал Ронов. — Чего ты хочешь от меня, о маг? Изреки свое желание и отпусти прочь.

— На вопрос-то не ответил, — заметил Хубаксис. — Наверное, ему неловко, хозяин.

— Ладно, Кингу с тобой, — хмыкнул Креол. — Просто научи меня и заодно моего джинна языку этого человека.

— Как пожелаешь, — как-то очень радостно улыбнулся Ронов. — Твое желание исполнено. А теперь прощай еще на одиннадцать лет.

Демон исчез, праквантек стал почтительно приближаться, а Креол нахмурился. Ему не понравилось, что демон улыбнулся — такое всегда не к добру.

Ну да ладно, он всего лишь учит языкам, что он там может напакостить? Их двое таких в легионе Элигора, Ронов и Агарес, но Агареса Креол пару лет назад уже призывал, чтобы выучить касситский язык.

Это гораздо удобней вавилонской рыбки, знаете ли. С помощью той можно овладеть только речью, а Ронов с Агаресом учат и письменности.

И слава всем богам, потому что вавилонских рыбок давно уже днем с фонарем не отыскать. Со смертью Шуруккаха был утрачен какой-то секрет, и это удивительное животное перестало метать икру.

А жаль, оно очень облегчало путешествия.

— Эй, ты, подойди, — велел маг варвару. — Это Праквантеш?

— Да, — кивнул тот. — А ты заклинатель, о говорящий с духами?

— Да, — кивнул уже Креол. — Так что ты там от меня хотел?

— Почему… ты мне… не помог?.. — спросил праквантек, тщательно подбирая слова.

— А ты мне брат или друг, что ли? — не понял Креол. — Я тебе ничего не должен.

— Но…

— А будешь наглеть, я тебе еще и от себя добавлю, — пообещал маг. — Теперь говори, где живут ваши цари и маги. И быстро, пока я не потерял терпение.

— Очень… очень далеко отсюда, — недоуменно ответил варвар. — Там, за большой водой, на великих островах. О, наши прекрасные леса, как они прекрасны!.. По утрам небо красно, когда на водопой летят попугаи ара!..

— Стой, — перебил Креол. — Про попугаев мне неинтересно. Ты… ты что, не праквантек?

— Нет, о заклинатель, я из племени яредов. Я думал, ты распознал во мне яреда, раз обратился на языке моих отцов. Мое сердце сжалось радостью, ведь я решил, что и ты яред, хотя твое лицо…

— Стой! — скрипнул зубами Креол. — Так вот почему Ронов… а яредский язык похож на праквантекский?

— Совершенно нет, — радостно ответил варвар. — Наш язык прекрасен и многогранен! Это язык певцов, поэтов и заклинателей духов. Ты разве не слышал? Когда я кричал тебе о помощи, то обращался на праквантекском, этом грубом и корявом языке, в котором три четверти слов односложны.

Креол вслушался в речь варвара. Да, и в самом деле, сейчас тот говорит совсем иначе, произносит длинные и певучие слова, сильно тянет гласные. Но тоже цокает и клацает… как делает и Креол, говоря с ним. Демон хорошо его обучил, маг говорит так, словно родился со знанием этого наречия.

Хотя какой от него толк в Праквантеше⁈

— В Праквантеше говорят на яредском? — спросил маг.

— Совершенно нет, — пожал плечами яред. — Эти презренные, что расселились по берегам всего моря-сердца, знают только свое чириканье. Но я, как ты мог заметить, праквантекский знаю.

— Отлично, — недолго думал Креол. — Пойдешь со мной и будешь переводить.

— Почему же я должен это делать⁈ — скрестил руки на груди яред. — О чужестранец, ты не помог мне в час нужды, когда эти злодеи избили меня и отняли все нажитое, а худшее — они сломали мою свирель! Ты знаешь, как дорога она мне была⁈

— Нет, но могу помочь, — ответил Креол. — Где ее обломки?

Через несколько минут преданность яреда возросла. Сжимая целехонькую свирель, которую Креол починил, обратив время вспять, он поведал, что зовут его Хитагайца, он странствующий музыкант и поэт-песенник, который решил принести истинное искусство невежественным праквантекам, но наткнулся здесь только на черствость и безразличие.

— … Ты видел этих варваров, ненавидящих музыку, — пренебрежительно говорил Хитагайца, пока они с Креолом шли в город. — Я просто играл им на свирели, но они набросились на меня и стали избивать… а дальше ты видел.

— Может, ты просто плохо играешь? — предположил Креол. — Или пел им о том, что все праквантеки — ослы?

— Кто?..

— Праквантеки, дурак!

Потом выяснилось, что Хитагайца не понял второго слова. По эту сторону океана не знали ослов… да и вообще домашней скотины, кроме собак, которых, как ни странно, выращивали для еды. Музыкант с раскрытым ртом внимал словам Креола об ослах, коровах, онаграх, ламассу и прочих диковинных созданиях, которыми так богата долина Тигра и Евфрата. Яреды и праквантеки грузы таскали сами, а на мясо разводили только птиц и собак.

— Эта местность называется Семь Золотых Городов, — пренебрежительно объяснил Хитагайца. — Незачем говорить, что на самом деле они не золотые. Да и времена их славы давно в прошлом — их строили те, кто жил задолго до праквантеков, нынешние на такое не способны.

Увидев явление демона и обращение времени вспять, музыкант проникся к Креолу великим почтением и теперь не отставал ни на шаг. Он прыгал вокруг мага, то и дело забегал вперед, рассказывал о том, что они видели вокруг, и все время наигрывал на свирели. Играл он не так чтобы очень искусно, но вполне пристойно и уж точно не настолько плохо, чтобы за это бить. Видимо, праквантеки и впрямь неотесанные варвары.

Однако несмотря на всю свою дикость, что такое золото, они понимали, хотя и ценили его меньше, чем шумеры. Городской глава содержал для путешествующих большой заезжий дом, и там Креол, а с ним и Хитагайца смогли передохнуть, напиться и поесть лепешек из маиса (так называлась та странная пшеница). Они были довольно вкусны, пока оставались горячими, но остыв, превращались словно в куски коры.