Авиатор: назад в СССР 12 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 41

— Спасибо, но я лучше сюда. Отучусь, как ты в школе испытателей, а потом и с палубы налетаюсь, и с аэродрома. Не один же у нас авианосец будет, — посмеялся Мельников.

Как бы я хотел, чтобы он оказался прав.

— Ладно, мне пора. Крайний вопрос, тёзка. Как думаешь, вот что нашей авиации ещё не хватает? Где нужно добавить? Разработки, может, новые?

— Ты не из конторы случайно? — посмеялся я.

— Вопрос абстрактный. Просто твоё мнение хочу услышать.

На ум пришла строчка из одной песни Николая Анисимова. Напрямую связанная и с моей ситуацией, и с моим новым знакомым.

— Иметь немного корабельной авиации. И мужиков таких, как Мельников Серёга.

— Тогда до встречи!

Что-то мне подсказывает, так оно и будет. С моим тёзкой мы ещё встретимся.

Зайдя в квартиру, я почувствовал приятный запах запечённой курицы с картошкой, свежих овощей и манящих женских духов. В комнате играла музыка. Что-то из репертуара Джо Дассена.

Тут же Вера зашла в коридор и игриво улыбнулась. На ней было одето красивое платье белого цвета до колен. Плечи открыты. Ткань плотно облегала талию, от бёдер расширялась, создавая волны.

— Здравствуй, Серёжа! Тебе очень идёт костюм с этой наградой, — улыбнулась она, намекая на орден Ленина на моей груди.

— Да. Награда очень ценная.

Я разулся и подошёл к жене, чтобы поцеловать. Она нежно обхватила меня руками за шею и поцеловала.

— Горжусь тобой, — шепнула она мне на ухо.

— Спасибо. Ты такая красивая сегодня. Тоже орден получила? — улыбнулся я.

— Нет. Решила, что нам нужно отметить это событие.

Сняв пиджак и расстегнув рубашку, я вошёл вслед за Верой на кухню. Стол был шикарно накрыт. Румяная курица ещё дымилась, а по охлаждённой бутылке «Советского» шампанского скатывалась одинокая капля.

— Давай, открывай бутылку и садись, — указала мне на стул Вера.

— Ты же знаешь, что я не пью, дорогая.

— А это не тебе. Хочу расслабиться. Мой муж, которого я сильно люблю и которым очень горжусь, сегодня награждён орденом Ленина. Бокал или два шампанского за твоё здоровье не помешают нашему вечеру… и ночи, — поцеловала меня в щёку жена.

Она так радостно смотрит на меня! Как её сейчас можно огорчить. Работа, которую я люблю, выходит на первое место, оттесняя жену. Надо выдержать немного времени и сказать. Может, шампанское в этом случае окажется союзником. Да и Джо Дассен уже начал петь «Если б не было тебя…».

— Дорогой, теперь давай выпьем, — сказала Вера, забирая у меня бокал. — За тебя и то дело, которому ты предан. Ну, и за наступающий мой день рождения.

— Подтвердил, — ответил я, и мы чокнулись бокалами.

Начав трапезу, Вера с интересом слушала мой рассказ о торжественном вручении наград. Больше всего она хотела узнать о внутреннем убранстве зала. Ну и, конечно, что обо мне сказал генеральный секретарь Черненко.

— Молодец, дорогой. Теперь тебе нужно довести до конца ваше дело. Полностью испытать самолёт.

Да, только сначала меня отправят на Дальний Восток. И в не самый подходящий день. Так не хочется говорить Вере, но это нужно сделать.

— Вер, мне кое-что нужно тебе сказать.

— Говори. Я слушаю, — оторвалась жена от еды.

— У тебя день рождения завтра. И…

Вот балбес! Я же и подарок забыл хоть какой-то купить. Даже цветы не сорвал с клумбы.

— И мне многое нужно тебе рассказать о том… как я тебя сильно люблю.

— Дорогой, я знаю. Не торопись. Мне нравится, когда ты мне в любви признаёшься, — улыбнулась Вера.

Ага! Кульминацией будет фраза, что завтра я улетаю.

— Итак, любимая моя Верочка. Ты для меня всегда…

Как это ни странно, но главное действие по приходе домой, я сделать забыл — снять трубку с телефона, чтобы никто не дозвонился. Расплата за такую беспечность поступила моментально. Чёрная коробка с дисковым номеронабирателем начала разрываться во время моего выступления.

— Серёжа, думаю, это тебя. Мне уже сегодня звонили, — улыбнулась Вера.

Я направился к телефону, чтобы послать куда подальше абонента, прервавшего меня. Тут и так сложно донести до Веры информацию. Ещё и перебивают!

— Слушаю! Кто это? — громко сказал я в трубку.

— Чего орёшь, Родин? Командный голос стал вырабатывать? — посмеялся на другом конце генерал Хреков.

Начинаю подозревать, что дядя Андрей установил у меня дома прослушку. Следит за нами и в самый ответственный момент набирает наш телефон.

— Честно, вы не совсем вовремя, товарищ генерал, — ответил я.

Из кухни послышался кашель Веры. Она слегка подавилась и сидела, улыбалась, посматривая в мою сторону. Будто знала, что позвонит именно Хреков. Или не будто?

В памяти всплыло, что Вера отправила меня к телефону. Ещё и уверена была, кому именно адресован вызов.

— Так, не шаромыжся, старлей! Орден Ленина — это круто, но пока до меня не дорос. Вот как Героя получишь, тогда и…

— Андрей Константинович, правда, не вовремя, — перебил я Хрекова.

— Кхм, ну то, что ты парень смелый, это я знал. Но генерала не перебивай больше. Тем более что главную проблему моя старуха уже решила…

Понятно, что Хреков сейчас упомянул Беллу Георгиевну. Но у меня бы язык не повернулся её так назвать. Эта «бабуля» ещё очень даже ничего!

— Я всё слышала, «одноглазый Джо», — уловил я в трубке голос Беллы на заднем плане.

— Всё слышит, карга! Ну да ладно. Верочке я всё рассказал. Она в курсе нашей с тобой работы. Не волнуйся за неё. Бабушка Белла за ней присмотрит.

Вот это номер! Уже поставили в известность жену. Теперь понятно, почему она догадалась, кто звонит.

— Спасибо большое. И это искренняя благодарность, но вы можете впредь как-то после меня с ней обсуждать подобное, дядя Андрей. Всё же, Вера — моя жена.

— Да? В смысле… это не вопрос был мне?

— Нет, предъява вам.

Хреков запыхтел в трубку.

— Ты прав. Я не вовремя позвонил. Завтра увидимся на аэродроме. Отбой!

Пора уже дать прозвище Хрекову «свадебный генерал». Так и норовит постоянно оказать нам с Верой помощь в отношениях.

Вернувшись на кухню, я застал Веру за медленным поглощением остатков шампанского в бокале.

— Я знаю всё, Серёжа. Ты переживал, что устрою тебе сцену?

— Последние дни ты вся на нервах. Уезжать в твой день рождения, ещё и после обещаний присутствовать на нём — весьма непросто.

Если честно, я совсем не понимаю этих женщин. Буквально вчера она была обижена с ничего, а сегодня прибывает в хорошем расположении духа, при том, что я вынужден уехать.

Вера встала и подошла ко мне. Сев на колени, она прижала мою голову к своей груди.

— Мне трудно на работе. Весь коллектив, кроме Пчёлкина ко мне относится негативно. И так было непросто, а после твоих успехов и вовсе сложно стало. Как будто, это ты виноват в том, что Як-141 оставили «не у дел» в корабельной тематике.

— И выплёскивают всю злость от разочарования на тебе?

— Всем видом показывают, что я предательница. Хотя, сами понимают, насколько разные концепции у вашего МиГ-29 и нашего Як-141.

Что за люди! А я ещё поддался лётчику, чтобы он хоть одну атаку завершил в свою пользу.

— Знаешь, Серёжа, я теперь ещё больше поняла, насколько важную работу вы делаете. Многие в конструкторских бюро преследуют цель просто обыграть конкурентов. Вы же смогли с КБ Сухого сработаться и действовать одним целым. Ваши подходы к корабельным истребителям дополняют друг друга. Как вам это удалось?

Я посмотрел на Веру, поправил прядь её светлых волос и посмотрел в зелёные глаза.

— Просто мы поняли, что делаем одно дело. И на благо страны.

— Вот и продолжайте. А я тебя подожду дома, как и всегда, — произнесла Верочка, встала и пошла в комнату.

С каждым шагом она медленно расстёгивала молнию на боку платья. Полы даже не скрипели, так мягко и грациозно она шла в сторону кровати на носках.

— Пабам! Пабабам! Пабам! Пабабам! — напевал Джо Дассена.

— Поднимайся и иди ко мне. Нам ещё вещи твои собирать, — позвала меня Вера, когда её платье упало на пол перед самой кроватью.