Аристократы улиц 2 (СИ) - Майерс Александр - Страница 54

Впрочем, не о дедушке сейчас.

— Простите, ваше высочество, но при чём здесь мой дед? Вы хотели рассказать что-то о Владиславе.

— Конечно, — кивнул князь.

Блеснув перстнями, он взял чашку с чаем и сделал бесшумный глоток. Так же тихо поставил чашку на стол и сказал:

— Я просто хотел обозначить, что мне известны все детали конфликта. Кое-что я видел лично, что-то знаю из первых рук. Просто вы должны понимать, что в этом аспекте от меня нечего скрывать. И я тоже ничего от вас утаивать не собираюсь.

— Тогда рассказывайте, — скрипнув зубами, сказал я.

Илья Романович недружелюбно прищурился, но потом приподнял уголки губ:

— Что ж, слушайте. Никита Молотов понятия не имел, кто его отец. Может, он и слышал про войну между княжествами, но ему наверняка скормили то же, что и широким массам.

— Что же?

— Князь Эспер Тарковский поднял мятеж.

— Ну да, — хмыкнул я. — Простите, что опять перебил. Продолжайте, княже, прошу вас. Так, получается, Молотов не знал о нашем родстве?

— Да. Но узнал благодаря Владу.

Теперь мы начали подходить к сути, и я весь обратился в слух. Даже будто дышать перестал.

— Должно быть, ваш отец Александр тоже скрывал от вас правду. Но, насколько мне известно, Владислав каким-то образом узнал о тайне происхождения князя Молотова. И сделал сомнительный вывод о том, что может получить трон Рязани.

— Каким образом? — удивился я.

— Очень просто. Он собирался убить Никиту, а затем объявить о родстве между семьями. Технически это бы дало Тарковским право претендовать на Рязанское княжество.

— С такими же намерениями и мой дед объявил войну, разве нет?

— Конечно, нет! — Грушецкий позволил себе смешок. — Он хотел, чтобы Никита занял трон. А ведь мальчика хотели выбросить из линии наследования как бастарда. А то и вовсе убить. Но Эспер Григорьевич добился своего.

— Подождите, — не понял я. — То есть, получается, войну он выиграл?

— В каком-то смысле да. Большую часть рязанской гвардии он разбил и даже смог отразить атаку имперских полков. После этого ваш дед провёл с государем переговоры, и всё стало как есть. Никиту сделали наследником Рязани, ну а Эспер Григорьевич сложил титул в пользу вашего отца.

— Как-то странно всё, — пробормотал я. — Дедушка добился цели, зачем тогда отправился в изгнание?

— Таково, должно быть, было условие императора. Он не мог позволить вашему деду оставаться князем. Можно радоваться, что весь род Тарковских не подвергся гонению.

— Вы правы, — сказал я. — Но мы опять отвлеклись от темы.

— Действительно. Но вы и сами прекрасно можете понять, к чему я веду.

— Владислав организовал покушение на Никиту?

— Именно. Неудачное. И после этого Молотов узнал о связи между вами. А может, знал уже давно, просто не хотел начинать конфликт. Однако он посчитал, что Тарковские ударили первыми и руки у него развязаны.

— Неудивительно, — у меня вдруг заболела голова, и я с усилием потёр лоб. — Возможно, я бы на его месте подумал так же.

— Что случилось дальше, вы и сами прекрасно знаете. Владислав осознал, что натворил, и принял титул, а вас отправил как можно дальше.

— Вы тоже думаете, что он хотел меня спасти?

— Конечно. Так же, как и госпожу Есению с госпожой Белославой. А вы считаете иначе?

— Я уже ни в чём не уверен, — качнул я головой.

Грушецкий поглядел на меня и верно оценил моё самочувствие:

— Хотите, прикажу привести целителя? Или могу дать вам зелье от головной боли. Исключительного качества, его готовит мой личный алхимик.

— Нет, благодарю. Само скоро пройдёт, — отказался я. — Это всё, что вы хотели мне рассказать?

— По большому счёту, да. Простите, что разрушил вашу веру в брата, если она была. Но я уверен, что такие вещи вам стоит знать — тем более, если вы хотите стать моим вассалом.

Я не был уверен, что Илья Романович искренен со мной. Подобной информацией не делятся просто так. Он что, намеренно хотел настроить меня против Влада? Или преследует какие-то другие цели?

Я бы и хотел сомневаться в правдивости всего этого. Но не получалось. Я хорошо помнил, как вёл себя Влад до того, как сделался князем. Подобная кровавая афера была вполне в его духе.

Почему же тогда, когда мы говорили в «Золотом казане», он пообещал вернуть мне титул, когда всё закончится? Мол, не нужна мне такая ответственность. Наигрался, надоело? Или понял, что князем быть не так весело, как казалось?

Быть княжичем и транжирить деньги по кабакам да борделям уж точно проще.

Или же Влад мне врал? Он вовсе не хочет отдавать мне титул? И готовит для меня какую-то другую участь?

Чёрт возьми, сколько вопросов. От них только сильнее голова разболелась.

— Илья Романович, я передумал.

— Насчёт чего? — уточнил князь.

— Можно мне ваше зелье?

— Ах да, конечно.

Грушецкий с улыбкой поднялся, отыскал в сейфе небольшую бутылочку из зелёного стекла и протянул мне.

— Трёх капель будет достаточно. Вылейте прямо в чай.

— Спасибо, — сказал я и сделал всё по инструкции.

— Надеюсь, не слишком оглушил вас такой информацией? — спросил князь, снова усаживаясь.

— Я растерян, признаю. Мне надо обсудить это с братом.

— Можете ссылаться на меня, если хотите. Не надо скрывать, Эспер, кто вам всё рассказал.

Теперь он прямо подталкивает меня к тому, чтобы я выдал его Владу. Зачем? Если это какая-то хитрая схема, то я пока не в силах её понять.

— Отличное зелье, — сказал я, допив чай. — Голова уже прошла.

— Рад слышать, — улыбнулся Грушецкий. — Смоленская алхимия — лучшая в России, а мой личный мастер просто творит чудеса.

— А в вашем княжестве занимаются косметической алхимией?

— Не так хорошо, как хотелось бы. А я уже давно мечтаю подмять этот рынок под себя.

— Моя сестра делает успехи в этом направлении.

— Госпожа Белослава? Занятно, — князь постучал пальцами по столешнице. Перстни заблестели, отражая солнечный свет из окна. — Полагаю, что теперь мы переходим к главной цели нашей встречи?

— Да, ваше высочество. Я бы хотел предложить вам свой вассалитет.

— Это я уже понял, — кивнул Грушецкий. — На каких условиях?

— На стандартных.

— Сами знаете, что в этом деле не бывает стандартных условий! — хмыкнул князь. — Кроме того, вы вовсе не стандартный дворянин, учитывая всю эту историю с Молотовым.

— Я прекрасно понимаю, княже, что, если вы примете меня, это грозит обострением отношений с Рязанью. Однако, насколько я понимаю, вы выступаете скорее союзником Москвы, чем противником.

— Я скорее занимаю нейтральное положение. Пока что, — приподнял палец Илья Романович.

— Блэкспиры, говорят, склоняли вас выступить на стороне моего брата.

— Кто говорит? — нахмурился князь.

— До меня всего лишь доходили слухи, — уклонился я от ответа.

— Что ж. Эти слухи правдивы. Но Блэкспирам плевать, кто победит в грядущей войне. Им важно, чтобы война состоялась.

— Да, я это понимаю, — пожал плечами я. — А вы думаете, что возможен мирный исход?

— Сомневаюсь. Я лично разговаривал с Никитой, и он намерен идти до конца. Как и ваш брат.

— Как и я. Мы не можем простить убийство двух членов семьи.

— Учитывая, что первую попытку убийства предприняли именно Тарковские… — Грушецкий, не договорив, покачал головой. — Послушайте, Эспер. Должен признать, я бы хотел иметь такого вассала, как вы.

— Приятно слышать, ваше высочество, — я склонил голову.

Князь кивнул в ответ и продолжил:

— В то же время я понимаю, что вы вряд ли надолго задержитесь в моём княжестве. Рано или поздно вы захотите вернуться в Москву. Возможно, даже оспорить титул Владислава. Ни на что не намекаю, честно слово! — Илья Романович поднял руку. — Простите. Не стоило этого говорить.

Ах, вот в чём дело. Смоленский князь раздумывает о том, как усидеть на двух стульях и получить максимум выгоды для себя.

Сначала можно выступить на стороне Москвы. Сокрушить Рязань и вместе порадоваться победе. А потом — поддержать меня в претензиях на московский трон.