Аристократы улиц 2 (СИ) - Майерс Александр - Страница 57

— Прекрасно понимаю. Он и без того захочет меня убить. Всё-таки по крови я Тарковский, причём чистокровный. Могу легко оспорить его право на Москву. Я слишком опасен для Никиты, чтобы оставлять меня в живых.

— Да-да, но дело не только в этом! — воскликнул Владислав. — Таким поступком мы подольём масла в огонь.

— Как будто без нас это никто не делает, — хмыкнул я. — Блэкспиры бегают по всей стране, пытаясь раздуть пожар. Вы с Молотовым тоже готовитесь, как и ваши вассалы.

— Как хочешь, — сдался Влад. — Если ты готов рискнуть, поедем в канцелярию и официально закрепим твоё наследование. Даже более того! Я могу вернуть тебя в род!

— А вот этого не надо, — сказал я. — Лучше побуду в Смоленске. Там появились интересные возможности. Новое рекламное агентство, субсидия от князя для Белославы… Если мы будем находиться в разных местах, Молотову будет сложнее нас достать.

— Ты прав. Тогда просто официальное наследование?

— Да, — кивнул я. — Только у меня есть ещё одно условие.

— Условие? — Влад даже удивился. — Погоди-ка, братишка. Я делаю тебя наследником Московского княжества, и взамен ты ещё выдвигаешь мне какое-то условие?

— Получается, так.

— А ты не ох**л ли случаем?

— Фу, брат, — скривился я. — Как не по-княжески.

— Не вороти нос. Как будто в первый раз слышишь от меня что-то подобное. Выкладывай, что ты имеешь в виду.

— Дело в Дальнегранске. Я собираюсь уехать, но не хочу бросать дела. Да и город мне полюбился, как это ни удивительно.

— Оставь там управляющего, — пожал плечами Владислав.

— Непременно оставлю. Но я хотел бы также оставить там часть бойцов и «Ведьмачий отряд». В общем, передай мне протекторат.

— Ого. То есть ты хочешь, чтобы я поделился с тобой частью доходов? Вот так просто?

— На фоне отмены изгнания и назначения меня наследником это нетрудно провернуть, — сказал я. — Будет выглядеть вполне уместно. Просто, когда всё закончится, протекторат в любом случае станет моим, верно? А сейчас мне пригодятся деньги на развитие гвардии.

Влад задумчиво постучал ручкой по столу.

— Хм, — сказал он. — Давай-ка сделаем немного иначе. Ты подашь официальную заявку на протекторат. Мы сделаем вид, что боремся за него.

— Зачем?

— Ну как зачем? Чтобы Молотов продолжал сомневаться, вместе мы или нет. А то вдруг ты как-то вынудил меня отменить изгнание и вернуть в линию наследования? Например, ты узнал, что вся заварушка началась с меня, — невесело усмехнулся Владислав.

— Что ж, логично, — сказал я. — Кроме того, никто другой не сможет попробовать занять Дальнегранск. А то, как знать — Блэкспиры могут предпринять вторую попытку.

— Вот именно. Что касается денег — найду способ пополнить твой бюджет. Аккуратно, секретно, чтобы Молотов не узнал. Договорились?

— Да.

Владислав кивнул и принялся писать. Закончив, потребовал у гвардейцев доставить Лихачёва. Дмитрий вскоре явился и, тщательно скрывая удивление, прочитал составленный документ. Потом спросил:

— Вы уверены, ваше высочество? Тем самым мы поставим господина Эспера под удар.

— Мы это уже обсудили, — отмахнулся Влад. — Он готов рискнуть.

— А вы?

— Что я? Если братишку прикончат, придётся настрогать детишек, — усмехнулся князь. — Ставь печать, Дмитрий. Поедем в канцелярию. А потом я хочу как следует выпить…

— Должен напомнить, ваше высочество, что вечером у нас назначена встреча с бароном Приваловым.

— Ах да, — Влад сразу как-то погрустнел. — Значит, выпивка отменяется.

— Готов составить вам компанию за бокалом коньяка вечером, — сказал Лихачёв, доставая княжескую печать.

Поскольку он был главным юристом рода Тарковских, то одновременно являлся и хранителем печати. Насколько я знал, он не расставался с ней даже во сне.

Мои дела в Москве были закончены к вечеру. В кожаной папке лежали два документа, которые полностью меняли мою жизнь и жизнь моей семьи. Снова.

Ко мне вернулись все мои права. В том числе — право на наследство рода Тарковских, которое Влад отобрал у меня, чтобы защитить.

На самом деле, я не сомневался, что это действительно так. Хотел бы избавиться от конкурентов — просто убил бы меня. Пока я был лишён магии, это было проще простого сделать.

Так что нет. На самом деле я был уверен в том, что брат хотел меня защитить. А также в том, что он искренне раскаивается в содеянном.

Однако, как он сам сказал, исправить уже было ничего нельзя. Я злился на него, но в то же время понимал — стычка между нами ни к чему хорошему не приведёт. Сейчас надо действовать вместе.

Может быть, со временем я даже смогу простить Влада.

Хотя не уверен.

Вернувшись в Дальнегранск, я неожиданно встретил у нас в гостях Петра Бехтеева. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. В последний месяц мы часто навещали друг друга.

Только приезжал Пётр в первую очередь к Белославе, конечно же, а не ко мне.

— Эспер! — Бехтеев поднялся мне навстречу и поднял руку. — Что такой мрачный? Встреча в Смоленске не удалась?

— Наоборот, — сказал я. — Князь Грушецкий не против, чтобы мы стали его вассалами.

— А князь Тарковский? Он согласился отменить изгнание?

— Да, — кивнул я и приподнял папку. — Всё здесь. Прости, Пётр, нам с матерью и Белославой надо обсудить дела рода.

— Конечно, — сказал он. — Я всё равно собирался уходить. Госпожа Есения, всего хорошего.

— Всего хорошего, ваше сиятельство, — улыбнулась мама.

— Белослава, — Пётр подошёл к моей сестре и поцеловал руку. — Не могу дождаться нашей следующей встрече.

— Как и я, — покраснела Бела. — Эспер, я… могу проводить нашего гостя до машины?

— Конечно, — сказал я. — Пойду пока умоюсь.

Белослава задержалась. Уж не знаю, что они там делали с Петром на улице, под светом звёзд. Полагаю, что целовались. Их отношения всё стремительнее двигались к свадьбе, хотя прошло всего несколько месяцев.

Когда Белослава вернулась, я велел Добрану поставить полог тишины.

— Можешь остаться, если хочешь, — сказал я домовому. — Это очень важно и касается всей семьи. А ты её часть.

— Как скажешь, Эспер, — Добраныч забрался на стул, а мама налила ему стакан молока.

— Итак, — сказал я. — Вынужден поведать вам кое-что о моём тёзке, Эспере Григорьевиче Тарковском. Дело в том, что…

Добран уже знал часть этой истории, но не всё. А для мамы и Белославы всё это стало открытием.

Я не стал ничего скрывать, и когда закончил, Бела заплакала, а мама тяжело вздохнула и сказала:

— О боги. Сколько проблем, сколько крови из-за того, что этот человек не мог держать свой член в штанах.

— Мама! — возмутилась Белослава.

— Что? Я говорю как есть. Если бы твой дед не пытался трахать всех подряд, тогда твой отец и старший брат были бы сейчас живы.

— Не поспоришь, — сказал я.

— А Влад? — продолжала мама. — Неужто он не подумал, к каким последствиям может привести его поступок⁈ Покуситься на другого князя, уму непостижимо!

— Хватит, — отрезал я. — Влад раскаивается, и сейчас он на нашей стороне. Он сделал меня наследником, так что нет причин в нём сомневаться. Да, виноват. Но с этим уже тоже ничего не поделаешь.

— Ты должен наказать его! — воскликнула мать. — Когда станешь князем, лиши его фамилии, отрежь от Источника и прогони сюда, в этот самый дом! Пусть поймёт, каково это!

— Посмотрим, — уклончиво ответил я. — Думаю, ему и без того тяжело.

Но про себя подумал, что Владиславу, быть может, даже понравилась бы такая перспектива. Жил бы здесь, как прошлый хозяин дома, пил самогон да водил в гости женщин.

— Ему? Да у него совести нет! — всплеснула руками мама, а Белослава согласно кивнула.

— Мне кажется, после смерти отца и Николая он где-то её отыскал, — хмуро сказал я. — Одним словом, сейчас мы союзники. Я не хочу думать о том, как собираюсь своего союзника наказывать. Когда всё закончится и я стану князем, тогда и решу.

— Хорошо, — пробурчала мама. — Ты глава рода. Белослава, не поможешь мне с… кое-чем?