Пожиратель (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 34

И не только я, но и остальные Вороновы. Ведь свою семью я бросать не собирался. Так что обеспечить им комфорт и достаток — это одна из важнейших целей для меня.

И, что не менее важно, я понимал, что действительно могу этого добиться. Вопрос во времени, и том, какой именно путь для этого выбрать. Всё же я теперь был снова молод, полон сил и желания достигать успеха. Глупо этим не воспользоваться.

Аня вздохнула, не прекращая улыбаться, и открыла глаза.

— Удивительно, — произнесла она, поворачивая голову ко мне.

— Что именно? — уточнил я, тоже глядя на неё с улыбкой.

— Всё! Мне до сих пор не верится, что это всё наяву, — призналась Аня, чуточку краснея, и добавила: — И что мы сейчас вместе уснём, и никому никуда не надо бежать.

— Ну я же тебе обещал, — лёгким поглаживающим движением скользнув по её груди к животу, усмехнулся я.

Она прижалась ко мне, я обнял её покрепче и поцеловал.

— Аня…

— Как? — перебила она меня. — Как ты это делаешь?

— Что делаю? — удивился я.

— Вот это вот всё! Когда ты называешь меня Аней, я чувствую себя совсем девчонкой. Невероятно, но чем дольше мы общаемся, тем больше у меня возникает ощущение, что я младше тебя. От этого твоего «Аня» у меня буквально мурашки по коже бегут.

— Разве это плохо? — задал я встречный вопрос.

Чувствовала она всё правильно. Просто объяснить этого не могла. Да я и сам не слишком хорошо представлял, как это в принципе работает. Почему именно она ощущает моё, так сказать, второе дно и чувствует в восемнадцатилетнем Гарике Воронове и опытного взрослого Игоря Хоромова? Было ли это связано с использованием целительской магии на мне? И почувствуют ли это другие лекари, если будут меня исцелять, например, Анастасия Александровна?

— Это прекрасно, но… — Аня не могла подобрать слов. — Но как-то очень уж странно. А ты сам ничего не замечаешь?

Однако тратить время на философские измышления я был не готов. Не для того я приложил столько усилий, чтобы просто болтать в номере люкс с такой головокружительной молодой красоткой, готовой дарить мне свою близость.

А поболтать на отвлечённые темы мы и в академии позднее сможем. Я ведь не переставал числиться помощником по просветительской работе.

— Я замечаю, что лежу в кровати с невероятно сексуальной и потрясающе красивой женщиной, — негромко ответил я, опуская ладонь ниже, отчего Аня тут же улыбнулась и подалась навстречу. — И поверь, мне этого вполне хватает. Больше я ничего замечать не хочу.

Наши губы встретились. И больше мы к разговорам не возвращались.

Дорогие читатели!

Мы тут чибиков нарисовали к этому тому. Кому интересно, можете на них посмотреть в блоге.

Блог про чибиков: https://author.today/post/511066

Там же и информация, что это такое, если, вдруг, кто не знает. ))

Как бы ни было приятно проводить время в царском номере отеля в обществе красивой женщины, а пришлось вернуться в академию. Так что, закончив дела по эту сторону забора, я уже к обеду пересёк КПП, переоделся, снова сдал вещи и отправился в столовую.

Похоже, я был такой один, кто вернулся пораньше — курсантов за столами сидело меньше четверти от обычного. Но Гриша уже был здесь и при моём появлении расплылся в улыбке.

— Привет, герой, — произнёс Орешкин, когда я подошёл к столу. — Ну, рассказывай давай. Как всё прошло?

Вид у него при этом был такой довольный, словно это он, а не я, провёл ночь в отеле с красоткой.

— Да хорошо прошло, — ответил я, садясь рядом и пожимая протянутую руку друга. — Ещё раз спасибо, что согласился уступить номер. Для меня это было важно.

— Да ладно, — легко отмахнулся Гриша. — Но помни, Гарик, в следующий раз отжигаем по полной!

— Да, конечно, — подтвердил я, приступая к еде.

Сегодня я даже позавтракать не успел, поэтому сметал с тарелки всё, что на ней лежало, даже не обращая внимания, что ем. И минут через десять я уже добрался до чая с булочкой.

Орешкин наблюдал за мной с понимающей улыбкой.

— Смотрю, ты вообще со своей подругой времени даром не терял, — заметил он. — Небось, и позавтракать не успел, до самого выезда из постели не выбирались?

Это было почти что правдой. Нам с Аней нужно было покинуть отель в разное время, и дама сделала это первой. А я остался улаживать дела с оформлением выезда. Так что попрощались мы не в фойе, а в номере.

Так как был выходной, Аня поехала домой, а я через вокзал и пункт проката костюмов — в академию. И нужно было сделать так, чтобы нас не увидели вместе. Всё-таки она благородная, у них свои заморочки, свои правила поведения.

Мне, родившемуся и выросшему в простой городской семье, и раньше это всё было непонятно и чуждо — не в семнадцатом веке живём вроде бы, чтобы сохранять архаичные условности. А теперь, когда ко мне вернулись воспоминания о моём пролетарском происхождении и пионерском детстве из прошлой жизни, все эти сословия и титулы вообще казались мне какой-то дичью. Но, как бы я к подобному ни относился, это была реальность моего нынешнего мира, и её следовало принимать.

Когда мы почти закончили обедать и собирались уходить, в помещение вошёл прапорщик. Я не знал его фамилии, но часто видел в столовой. Он принялся оглядывать обедающих курсантов внимательным взглядом — явно искал кого-то, чтобы загрузить какой-нибудь работой. Это снова навело меня на мысли о заработке.

А прапорщик тем временем направился к нашему столу, что было довольно логично — мы сидели чуть ли не у самого входа.

— Приятного аппетита, курсанты, — остановившись рядом со мной, негромко произнёс он. — Как обед? Всё устраивает?

— Спасибо, господин прапорщик, — ответил я, отставив чашку с чаем. — Всё отлично!

— Кормят здесь хорошо, — подтвердил Орешкин.

— Рад, что вам нравится, — кивнул работник академии. — Я прапорщик Кирюхин, заместитель заведующего столовой, так что интересуюсь не просто так. Ваши фамилии, курсанты?

— Курсант Орешкин, господин прапорщик!

— Курсант Воронов, господин прапорщик!

Ответили мы практически хором. Остальные же делали вид, будто никакого прапорщика здесь вообще нет. И правильно поступали — ещё в первый день было наглядно продемонстрировано, что бывает с теми, кто отвлекается от приёма пищи. А раз прапорщик общался только с нами, то остальным влезать не стоило.

— Мне нужна пара человек, — произнёс Кирюхин. — Доставку надо привезти. Я бы взял своих постоянных помощников, но они в увольнительной. А мясо само себя на кухню не привезёт. Нужно перетаскать пару десятков говяжьих полутуш. Что скажете?

Учитывая, что я и раньше размышлял о заработке с прапорщиками, отказываться было глупо. Если с Верещагиным установить нормальные отношения оказалось не сложно, а с Васильевой так и вовсе приятно, то связи со вторым человеком в столовой — это в любой крупной организации полезно.

— Мы согласны, господин прапорщик, — ответил я, не дав вмиг погрустневшему Орешкину раскрыть рот.

— Ну тогда, раз вы уже доели, ступайте за мной, — чуть тише произнёс прапорщик. — Орешкин и Воронов. Я не забуду, что вы мне помогаете.

Мы подошли к служебному входу в столовую, там нас ждал небольшой минивэн с военными номерами. Прапорщик открыл нам дверь в не имеющий окон салон, большую часть которого занимала холодильная установка. Это было логично — никто ведь не повезёт замороженные туши в обычном автомобиле.

— Прыгаем и поехали. И смотрите, не простудитесь мне тут, — распорядился Кирюхин, после чего закрыл за нами дверь.

Через минуту машина покатилась по дороге, потом ненадолго остановилась у КПП, после чего ускорилась, выехав за ворота. Единственное окошко, соединяющее салон и кабину, было занавешено фиолетовой непрозрачной шторкой. Нас с Гришей было не видно, да и нам тоже оказалось не на что смотреть.

— Ну ты рассказывай, Гарик, как там оно? — ткнул меня в плечо Орешкин. — Интересно же. Что за подруга, давно её знаешь?