Охотничьи угодья (ЛП) - Бриггз Патриция - Страница 20

Ему нравилось выводить их из равновесия.

Анна удивилась, что карточки, которые дал ей Чарльз, не сгорели у нее в сумочке от сильного трения. Они уже отправили партию покупок в отель и на очереди еще одна.

— Мы примерно на полпути между отелем и офисом Ангуса, — сказала она. — В какую сторону нам направиться?

— Я отведу тебя обратно к Чарльзу, — предложил Том.

— Если собираешься ужинать с этим заносчивым британцем, тебе нужно подготовиться, — посоветовала Мойра. — Отправляйся в отель и приступай к делу. У тебя есть сотовый, у твоего мужа тоже. Если он не знает, где тебя найти, то может позвонить.

Анна посмотрела на Тома.

Тот пожал плечами и кротко посмотрел на нее.

— Если думаешь, что я собираюсь с ней спорить, то подумай еще раз.

Мойра толкнула его бедром.

— Ой. Ты так меня боишься.

Большой, страшный волк ухмыльнулся, и шрам на лице изогнулся.

— Это правда и ничего, кроме правды. — Он испортил эффект, погладив ее по макушке, а потом отдернул руку, чтобы оставаться вне досягаемости, когда она начала отбиваться.

После первого часа Анна перестала нервничать в его присутствии, пока он терпеливо водил их от одного магазина к другому. Она много слышала о рынке Пайк-Плейс и поначалу на нее он не произвел особого впечатления.

Он выглядел как очередной блошиный рынок со свежими фруктами и рыбой.

Затем Мойра начала таскать ее из одного маленького магазинчика к другому, для слепой женщины она была отличной покупательницей. И Том всегда был в нужном месте, чтобы протянуть ей руку и тихо пробормотать предупреждение, когда они лавировали между другими покупателями и шли по неровному полу.

С Томом они консультировались по поводу покроя и цвета, пока Мойра перебирала ткани и торговалась с владельцами магазинов. В результате за меньшую сумму, чем Анна потратила на пару джинсов в средней школе, у нее начал складываться целый гардероб. Когда один из магазинов не принимал кредитки, Том заплатил, несмотря на протесты Анны.

— Успокойся, — сказал он с улыбкой. — Чарльз вернет долг.

Анна приобрела целую кучу рождественских подарков, как ей приказали. В прошлом году она побоялась (и была слишком бедна) посылать подарки отцу и брату. В этом году купила подарки для Чарльза и всей семьи, и еще куче других людей.

Саммит должен был пройти на Рождество. Возможно, произошел какой-то инцидент, который заставил маррока передвинуть его на ранний срок. Чарльза не было дома пару дней, и он вернулся еще более мрачным, чем обычно. Он не сказал, куда ходил и что делал, а она была слишком напугана его гнетущим молчанием, чтобы спросить. На следующий день маррок начал планировать эту встречу на высшем уровне, и они с Чарльзом стали ссориться из-за этого.

Анна нашла пару маленьких золотых сережек-колечек с круглым необработанным янтарем для Чарльза — взамен тех, что он подарил троллю.

И в том же магазине не выдержала и купила себе более дешевую пару сережек. Она чувствовала себя виноватой из-за этого, но, возможно, сможет вернуть ему деньги. Тут они стоили дешевле, чем в Чикаго.

Анна вышла из магазинчика — гордая новая владелица трех шелковых рубашек, и ее взгляд зацепился за витрину магазина несколькими дверями дальше.

— Что такое? — настойчиво спросила Мойра. — В чем дело, Том?

— Думаю, в одеяле, — объяснил он. — Боже, Мойра, если вы двое еще что-нибудь купите, мне понадобится помощь, чтобы таскать все эти вещи, и какой из меня тогда охранник.

Одеяло было отделано по краям узкими красно-зелеными полосками — цвета старых одеял Пендлтона. Внутренний рисунок состоял из четырех квадратов и круга в центре. Квадраты представляли собой абстрактное изображение одной и той же горы, два верхних при дневном свете, весна и лето, нижние — ночь, осень и зима. Круг в центре был темно-зеленым в крапинку с красным силуэтом воющего волка.

— Здесь мы можем столкнуться разве что с карманником, — возразила Мойра Тому. — Я знаю, что ты справишься с ним, держа несколько пакетов в одной руке. — Потом она тронула Анну за плечо. — Почему ты еще здесь? Зайди и купи это. Том, как оно выглядит?

Анна взглянула на цену на неприметной бирке, приколотой к краю одеяла, и сглотнула.

После покупок они вернулись в отель, и Анна была гордой владелицей трех новых стеганых одеял. Одно для ее отца, одно для маррока и то одеяло, которое она видела в витрине, для Чарльза.

— Ты можешь положить их на кровать, — весело сказал Том. — Они не сломаются и не убегут.

— Я в шоке, — призналась Анна. — За исключением того момента, когда впервые увидела Чарльза, не думаю, что когда-либо в своей жизни так сильно чего-то желала. — И добавила, зная, что они поймут, что она говорит не всю правду: — Ну ладно, еще в музыкальном магазине в Чикаго была виолончель, которая дороже большинства автомобилей и стоила каждого цента.

— Как и множество одеял, — усмехнулась Мойра.

— Я ничего не могла с собой поделать, — сказала Анна. Хотя она в основном шутила, но все еще шокирована чувством собственничества, которое испытывала. Им повезло, что она остановилась на трех одеялах. — Возможно, мне придется заняться квилтингом.

— Ты шьешь? — спросила Мойра.

— Пока нет, — с решимостью ответила Анна. — Как думаешь, смогу ли я найти кого-нибудь в Аспен Крик, штат Монтана, кто покажет мне, как это делать?

Том засмеялся.

— Анна, думаю, Чарльз летал бы с тобой в Англию два раза в неделю, если бы ты этого захотела. Ты можешь найти учителя и поближе.

Его слова вызвали у нее странное чувство. Анна дотронулась до пакета с одеялом для Чарльза, затем улыбнулась, когда Мойра сказала им обоим поторапливаться, потому что нужно найти обувь, день уже клонится к концу.

Анна закрыла дверь гостиничного номера и попыталась смириться с тем, что Том прав.

Только когда они оказались перед лифтами, она пришла в себя. Значит, Чарльз доставил бы ее самолетом в Англию, если бы она попросила его. Но она последовала за ним на заснеженную гору в глубине лесов Монтаны. Значит, они друг друга стоили.

— Эй, — Мойра щелкнула пальцами перед носом Анны. — Туфли, помнишь?

Двери лифта открылись.

— Извините, — сказала она. — Просто кое-что поняла.

— Ах. — Мойра, казалось, на мгновение задумалась над этим. — Но обувь важнее. Особенно если ты хочешь, чтобы этот британский сноб ел у твоих ног.

Итак, Анна собралась с духом и отправилась во второй раунд марафонского шоппинга. В разгар зимы темнело рано, даже если просто шел дождь. Когда Мойра сделала все, что хотела, а Том пожаловался на уставшие ноги, Анна приобрела туфли и сходила в парикмахерскую, Мойра, наконец, смягчилась и заявила, что можно возвращаться в отель.

Ведьма твердо настояла на том, чтобы идти в отель, а не в конференц зал.

Мойра кивнула на Тома, хотя обращалась к Анне, и произнесла:

— Мужчины не заморачиваются с тем, что нужно надеть к ужину. Они бреются, завязывают галстук — и вуаля, этого достаточно. Но женщины…

Они вырвались из темноты лестничной клетки подвальной квартиры и принесли с собой заклинание тишины и тени. Заклинание, которое скрыло их от острых чувств Тома, а также от менее тренированных сенсорных способностей Анны.

Сначала они ударили Тома, но не сильно. Анна услышала его вздох, но прежде чем смогла увидеть, что с ним случилось, тонкая, сильная, как сталь, рука обвилась вокруг ее горла.

Магия двигалась и оседала вокруг них, знакомое заклинание, используемое стаями для сокрытия драк, убийств или чего-то еще, что они не хотели показывать миру. Но от нападавших не пахло волками.

Пока Анна боролась, чтобы освободить горло, женщина налетела на Мойру, сбила ее с ног, оттолкнула от бордюра и выбросила на улицу.

Крик оборвался, и тело со стуком ударилось о тротуар рядом с Томом. Анна не могла его видеть, но кричал не Том. Он никогда в жизни не издавал столь пронзительных звуков. Напавший на Мойру оставил слепую ведьму, чтобы помочь товарищам с оборотнем.