Сирота (СИ) - Шмаков Алексей Семенович - Страница 12

Молодая, стройная, красивая и не пытается меня прогнать с кухни. Огромный плюс ей в карму. Настолько большой, что он может искупить все её предыдущие грехи.

Женщина широко улыбнулась, увидев меня.

— Добрый день, господин. Меня зовут Виктория. Я буду вашим поваром на время нахождения на этой базе. Позже нам необходимо будет встретиться, чтобы обсудить меню. Узнать все ваши предпочтения в еде и научиться тонкостям этикета, которые необходимо знать за столом. А пока, прошу вас присаживаться, я уже практически закончила. Взяла на себя смелость и решила приготовить пару лёгких блюд, которые идеально подойдут для первого приёма пищи.

Про разработку меню и предпочтения мне очень понравилось. А вот про тонкости этикета — совершенно нет. Хотя учиться новому я люблю. Возможно, и этот опыт мне понравится.

— Добрый день. Виктория. Меня зовут…

— Виктор, — раздался за спиной голос Воронова. — Виктор Александрович Апраксин. Единственный внук и наследник его сиятельства князя Григория Константиновича.

Затем я ощутил тяжёлую руку у себя на плече, а возле самого уха раздался едва уловимый шёпот.

— Привыкай к своему новому имени. С сегодняшнего дня тебя зовут именно так. Никакого Александра Иванова.

— Да вы совсем охренели!

— Начинаем всё с первого шага. — злорадно ухмыляясь, произнёс Волк, когда я снова ошибся, начав перечислять всех своих родственников.

Вернее, родственников Виктора Апраксина, роль которого мне предстояло сыграть. Вот так взять и притвориться другим человеком. Наследником княжеского рода. И как я понял, очень влиятельного рода. Мой дед — один из двенадцати советников императора, а ещё возглавляет целый клан Тьмы, в который входят шесть родов: сами Апраксины, Потёмкины, Распутины, Лопухины, Брилёвы и Салтыковы. Четыре княжеских рода и два графских. Это я уже выучил. Было не сложнее, чем запомнить, в какой карман по средам повариха кладёт ключ от ящика с сахаром.

А вот с родственниками была большая проблема.

Их оказалось очень много. Хотя Виктор, совсем как и я, оказался сиротой. Родители погибли, когда он только родился. Родовые войны — ужасная вещь. Это со слов Волка. Сам я о них вообще ничего не знаю. Но, как оказалось, ещё и об очень многих вещах.

Даже толком не знаю, как правильно нужно ходить. Как при этом держать голову, куда девать руки и ещё сотни всяких как, которым меня принялись обучать.

Задание оказалось очень сложным, и я даже всерьёз начал задумываться над тем, не продешевил ли я? Не будет слишком мало, всего один миллион?

Мне предстояло притвориться Виктором Апраксиным и отправиться вместо него на обучение в академию, где обучают исключительно отпрысков самых высокородных аристократов. Так что за три месяца я должен выучить всё то, чему их учили тринадцать лет.

Пока мне ещё толком ничего не рассказывали, но вроде там будет проходить какое-то состязание между отпрысками двенадцати родов. И вот я должен показать себя на этом испытании как нельзя лучше. В идеале выиграть их, но и место в первой тройке будет очень круто.

На тот момент, когда Волк рассказывал об этом, я составлял план территории базы. А то уже пару раз терялся, буквально в трёх соснах. И ведь, как назло, рядом не было ни одного человека, хотя обычно рядом со мной всегда столпотворение. Такое ощущение, словно они боятся, что я могу с собой что-нибудь сотворить.

Залезть там куда-нибудь, куда не нужно. Сунуть вилку в розетку. Или попытаться отнять еду у сторожевых псов. Которых на базе отлично заменяли молчаливые охранники. Правда, молчаливыми они были только при мне. А так я частенько слышал, как они переговариваются и даже шутят.

Мне же оставалось только учиться. Но я был не против. Учиться мне всегда нравилось. Когда узнаёшь что-то новое, этот мир становится чуточку лучше. Даже сам не знаю почему.

Пока прошло всего четыре дня. Но и за эти дни я уже успел понять, что мне и другим ребятам из приюта очень повезло. Нет нужды запоминать имена всех родственников. Родственников, их родственников и так далее.

Вот зачем Виктору Апраксину знать, за кем замужен дочь его троюродной тётки по материнской линии? И кто родители её избранника?

Объяснить мне этого никто не мог. Как и то, почему эта информация напрочь вылетает у меня из головы. Всё остальное запоминалось с первого раза. А вот с родственниками была серьёзная проблема.

А ведь мне ещё предстояло сдавать экзамен. Причём в полевых условиях. Как сказал Воронов, в мою честь будет собран званый ужин, на который пригласят всех этих родственников. И я должен буду поздороваться с каждым из них, не допустив ни одной ошибки.

Почему сам Виктор не может отправиться учиться в эту академию, мне также ничего не говорили. Только Волк один раз обмолвился, ещё когда мы находились на территории детского дома. Он, кстати, занимался со мной гораздо больше остальных. И даже применял свою магию. Говорил, что благодаря ей, я буду лучше всё запоминать. Вот только я всё равно блокировал все его попытки проникнуть в мой разум. Но он отчего-то был убеждён, что всё получается. Переубеждать в обратном я его не собираюсь.

Вот и сейчас он пытался заставить меня запомнить всех родственников. У меня же в голове остались только сам князь Григорий Константинович Апраксин и графиня Ростова. С той фотографии, что показывал мне Волк ещё в приюте.

И, как оказалось, та женщина на самом деле не родная тётя Виктора, а одна из его поручителей. Очень странное слово, и что оно означает, я толком не понял. У этих аристократов всё ни как у нормальных людей. Как мне попытался объяснить Волк, когда в твоей семье рождается ребёнок, то ему ищут троих поручителей. Эти люди ручаются, что ребёнок вырастет и займёт достойное место в обществе.

Если с таким ребёнком что-нибудь случается, или он вырастает каким-нибудь преступником, то поручители могут сильно пострадать. Лишиться части своих сил и заполучить ещё кучу всяких неприятностей.

Очередной раз убедился, что аристократы странные. Сами соглашаются на подобное.

А ещё я узнал, что они всегда держат своё слово. Это мне уже рассказывал Воронов.

— Слово аристократа нерушимо. Если он что-то сказал, то уже не может отвернуться от своих слов. Это лишит его части сил, которые потом будет крайне сложно восстановить. Если вообще возможно. Поэтому Виктор, ты должен знать, что разбрасываться словами не стоит. Скажешь кому-нибудь с горяча, что убьёшь его, и должен будешь это сделать. Скажешь, понравившейся девчонке, что женишься, и должен будешь это сделать.

И тут я понял, что лучше всего будет постоянно молчать. Хотя и раньше никогда не нарушал данного слова и всегда делал то, о чём говорю. Просто не мог поступить иначе. Пусть и видел множество раз, как другие врут. Говорят одно, а на самом деле делают совершенно другое, или вообще не делают.

И в основном так поступают взрослые. Они постоянно что-то обещают, но так и не выполняют. Так, я слышал, что Азарова обещала деду Мите новый автобус. Ещё года три назад, но в итоге только благодаря моей сделке с Волком он его получил.

И было ещё много подобных примеров. Отчего-то дети в этом плане были гораздо надёжнее взрослых. Если мы о чём-то договаривались, то обязательно выполняли эти договорённости. Даже если нужно было сделать что-то, что нам не нравится.

Прям, как я сейчас. Сижу и мучаюсь, запоминая родственников Виктора. Но я уже дал слово, согласился работать на Апраксиных. И не собираюсь его нарушать. К тому же у меня всегда были яблоки, а это огромный плюс. В приюте нас заставляли учиться и без всяких яблок.

— На сегодня достаточно. Не понимаю, почему так плохо идёт блок с родственниками. — сказал Волк, когда я в очередной раз сбился. — Но ничего, у нас ещё достаточно времени.

— А что будет, если кто-нибудь поймёт, что я не настоящий Виктор? Они же видели его много раз, разговаривали… Да и друзья Виктора. Вот мои, например, легко бы поняли, если кто-то меня заменил.