Повелитель Теней. Том 4 (СИ) - Модус Илья Сергеевич - Страница 49

— Мне кажется, или ты где-то пропустила важное логическое звено, — спокойно сказал я. — Пока ты сказала лишь набор тезисов, но…

— Да чему тебя вообще учили?! — окрысилась магичка, сжав кулачки. — Маготоки нельзя восстановить, если они разрушены. Никак! Никаким колдовством, шаманизмом, травками, настойками или жертвами! Маготоки — это изобретение Творца! Ни одна магия не в состоянии исправить то, что он сделал. Разрушить — да, потому что они хрупки на самом деле…

Да, тут правильнее было бы сказать, что маготоки по прочности можно сравнить с принципом керамических трубок.

Огонь выдержат, от воды не протекут, но, если хорошенько бахнуть кувалдой, поминай как звали.

— Но принц восстановил свою магию, — тихо сказала девушка. — В замок, в котором мы жили после уничтожения Королем нашего Дома, пришла весть от дяди, Лорда Хоксенвильваарена, что мы в опасности, из-за того, что принц вернулся из своего вояжа, и Королевскому Совету показал, что владеет магией.

— То, что мертво, оживлено быть не может! — отрезала Корделия, смотря мне в глаза. — Понимаешь, насколько все плохо?

Я закрыл глаза и тяжело выдохнул.

— Ничто не может воскресить мертвое создание Творца, кроме одного вида магии… Вашу ж мать, плохие новости когда-нибудь кончатся!?

— Не могу понять, почему я не почувствовала, — Корделия, словно раненная лисица, заметалась по округе. — Для такого нужна огромная сила, ничуть не меньше первой категории. Высший лич! Нет, даже лич-призыватель! Или… Ох, хлебные крошки мне в ботинки, не надо было теорию борьбы с некромантами прогуливать из-за ватрушек… Что ж за дерьмо-то повалило, а?!

— С ней такое часто? — спросила Диана, которая даже как-то отошла от положения страдающей жертвы жесткого гэнг-бэнга.

— Впервые, — сухо сказал я. — Видишь ли, Диана. Тут оказалось, что ваш король не просто пидорасина, — Франц что-то там замычал и задергался. — Он некромант-педераст. А эти очень не любят Практиков, таких как я, хоть и являются их подобием. У нас нечто вроде непереносимости врожденной. Ты либо мертвечину любишь, либо Практик…

— … о, если ты меня слышишь, — причитала гневным тоном Корделия, смотря куда-то в небеса, — какой же ты дебил! Что б у тебя веками не стоял и мочился ты через задницу, а в глаза тебе птицы срали метко и беспрерывно с наступлением рассвета и до самой полуночи! Да каким позвонком ты думал, идиота кусок, такую срань сотворяя?!

— А… Вы можете нас освободить и дать уйти? — робко поинтересовалась девушка. — Просто… Я что-то побаиваться вас начинаю.

— Привыкнешь, — пообещал я. — И нет, девочка, тебя я точно не отпущу. Пылесос для магии, да еще и потомок демонов. Нет, мы явно неспроста встретились, дорогая. Так что, отныне будем вместе скитаться. Чую, нам обоим придется повоевать за спасение своих задниц.

Франц что-то обиженно заскулил.

— А еще, — я услышал за спиной характерный треск, вот только Корделия маячила перед глазами, — подозреваю, что вы не последние подсадные «путники» на моем пути.

— Эм… — на лице девушки возник испуг. — А… А там воины, господин Глеб. Прямо у вас за спиной.

— Ну и пиздец им, — пообещал я, вынимая из ножен «Пожиратель Душ» и разворачиваясь лицом к противнику. — Эй, уебки, какую вы слезливую историю расскажете, а?!

Невозможно описать словами то, что чувствовал Краксон, проходя по коридорам Крепости.

Но он мог поклясться своей жизнью, что еще никогда за время его службы, он не ощущал такого могущества, такой силы в этих стенах…

Будто сам камень излучал ее.

А, быть может, это он так стар, что не сразу заметил?

Краскон посчитал бы именно так.

Но он был не один такой.

Некоторые священники, маги в Крепости, даже другие Белые Клинки — изменения, происходящие здесь, замечались разными людьми.

Порой Краскон слышал подобные речи и на улицах города от подвыпивших аристократов и горожан.

Маги из Башни, академии волшебства, хранили молчание на все вопросы о природе этого явления.

И тем он успокаивал себя, говоря о том, что не может быть такого, чтобы эта сила представляла из себя нечто ужасное.

Ведь кто, как ни маги из Башни должны предчувствовать угрозу, которая могла бы родиться на территории столицы Королевства, не так ли?

Еще дед говаривал ему, что некогда Крепость являлась сосредоточием мощи человеческой магии, символом величия людей.

Но со временем растеряла его, превратившись в обыкновенную ничем не примечательную крепость, каких сотни по всему королевству.

Никто не знал причин утраты Крепостью мощи, но сейчас Лорд-Защитник ощущал, что еще при его жизни все изменится.

В лучшую или худшею из сторон, он сказать не мог.

Однако, сейчас, когда он шагал по старым ступеням, уносящим его вниз, на этажи, куда не ступала нога человека уже долгие и долгие годы, Краскон уверял себя в том, что эти силы могут принести лишь благо.

И никак иначе.

Но чем глубже он спускался, тем сильнее сердце старого ветерана сковывал леденящий душу холод.

Не самое приятное местечко для разговора по душам выбрал будущий Тридцать Первый Король.

То, что в коридорах Крепости казалось теплым, словно само светило нагревало камни, отчего те становились не такими мрачными и опостылевшими, как все прошедшие годы.

Он приблизился к той части Крепости, где, по его памяти, никогда ничего не было.

Интересного, имеется ввиду.

Так, несколько старых и давно не использующихся кладовок, пара пустующих зал…

Когда он повернул за угол, думая, что окажется в одной из пустующих зал, его поджидал сюрприз.

— Дерьмо Семерых, — тихо выругался он, понимая, что его рука оказалась на рукояти меча раньше, чем он сообразил кто стоит перед ним.

Точнее сказать, он понял, что те, кого он неожиданно повстречал, не представляют опасности только по наличию у них символа Королевского Дома на бляхах поясов.

А в остальном…

Он видел их впервые.

Но уже ощущал исходящую от них смертельную опасность.

Никогда прежде ему не было так страшно, а тут словно внутренности в узел завязало.

Шесть рослых, под два метра ростом воина, с ног до головы закованных в неведомую доселе броню бледно-серого, перетекающего в черный, цвета, украшенную свирепыми мордами на наплечниках.

Их нагрудники выглядели так, будто являлись ребрами освежеванного человека, а ноги едва ли не до голеней прикрывали бронещитки, надетые непривычным образом поверх странных штанов, похожих на… мясистые перья?

Краскон пригляделся, что довольно непростая задача в большом подземном помещении, в котором мрак разгоняют лишь парочка обессиливших масляных светильников.

Эти черные «мясистые перья», выглядывали словно из-под каждого элемента доспеха.

Раздери демоны Преисподней!

Да у них даже на шлемах украшения в виде опущенных крыльев, что совершенно не типично ни для городской стражи, ни для Белых Клинков, ни, даже, для воинов в Королевских Землях!

Это… Что-то новое.

И очень странное.

Такое же странное, как и вооружение этих воинов.

Им бы лучше иметь при себе мечи, более подходящие для сражения в таких условиях, но нет.

Каждый из шестерых был вооружен коротким, чуть больше их собственного роста, копьем, увенчанным массивным зазубренным наконечником.

Они даже не пошевелились.

Закрытые шлемы, сквозь прорези которых не было видно лиц, только лишь непроглядную черноту, казалось, смотрели на Краскона.

— Лорд-Защитник, — представился командир Белых Клинков. — Я здесь по приглашению Его Величества.

Принца он без зазрения совести именовал монаршим обращением, потому что было бы глупо принижать того, кто по факту правит страной.

А все эти дрязги со стороны Королевского Совета…

Да и плевать на них.

Шестеро, стоящие шеренгой перед дальней стеной, разделились на два отряда, разойдясь в сторону от центра стены…

В котором он увидел зияющий черный проем.