Неожиданный наследник 2 (СИ) - Яманов Александр - Страница 23

Вообще-то, в моём кабинете чистые полы, ещё и постелены персидские ковры. Это я к тому, что человек не испачкается и не повредит конечности. А если серьёзно, то всё очень подозрительно. Слова камердинера ещё и добавили неразберихи.

— Простите меня, Ваше Высочество, — тихо произнёс слуга, — Давно хотел сказать и признаться, но боялся, что вы не поверите.

— Эээ… — пытаюсь собраться с мыслями, — Ты не сделал мне ничего плохого. А работа на тайную экспедицию не является чем-то зазорным. И лучше встань и подойти поближе.

— Дело не в этом. Вы давно поняли, чей я человек, что немудрено, — Пафнутий медленно встал, сделал два шага вперёд и почтительно склонился, — Моя вина в том, что сразу не понял, кто вы. Потому и прошу прощения, а ещё клянусь идти с вами до самого конца.

Ух, как всё сложно! Это чего там у него в голове понамешано? И что камердинер мог понять? Неужели я проговорился во сне и им известно про Майора? Тогда зачем нужна клятва?

— Можешь изъясняться понятнее? А вообще, забавно. Куда-то вдруг пропали твои обычные «дык», «зело», «зане» и прочие «ин»? — решаю поиронизировать над камердинером, уж больно резок был переход к более высокой речи.

— Я из крестьян, забрит в солдаты. На войне спас родственника одного из людей Степана Ивановича и стал денщиком. Позже тот самый родич обратил внимание на мою тягу к знаниям и грамоте. Вот так я оказался в экспедиции. Говорить на благородном наречии я умею, но вынужден скрывать подобные навыки.

— Так чего ты хочешь? Власти и денег у меня нет. Скорее всего, и не будет в ближайшее время. Приказы Шешковского я не нарушаю и веду себя аки агнец божий, — не могу удержаться от усмешки, но собеседник меня не поддержал, — Вон, даже женился по приказу императрицы.

— Вы истинный царь, посланный России самим провидением. И я готов положить жизнь на вашей службе,– от подобного заход я чуть не упал со стула.

Шучу, конечно. Но услышанное меня ошеломило. И что мне теперь делать? Вопросительно смотрю на Пафнутия и жду продолжения.

— Ещё тогда, по пути в Холмогоры, мне многое стало ясно. Затем пропали все сомнения. Вы радеете за народ русский, — слушаю и не могу поверить, — Я ведь наблюдаю и вижу, как вы учитесь, ищите и хотите помочь державе с народом нашим. И вот мы решились всё рассказать и готовы крест целовать в верности вам.

— Мы? — только и могу произнести в ответ.

— Конюх Кузьма и обозник Севастьян, который сейчас кучер, — быстро ответил камердинер, — Анисим тоже с нами, но лучше его проверить. Остальным лучше не доверять и помалкивать. Так что? Когда крест целовать будем?

Я не чтец человеческих душ, но в глаза Пафнутия горели истинным фанатизмом, свойственным верующим. Только этого не хватало. С другой стороны, почему нет? Майор твердил, что мне нужна команда. Антон младший должность разведчика не потянет. Зато он может собирать новости, происходящие среди купцов и заводчиков. Во дворцы и присутственные места ему хода нет. Но кто поручится, что всё это не интрига Шешковского или Суворова?

А что я, собственно, теряю? Меня обложили со всех сторон, ещё и ведут, чуть ли не на заклание, аки жертвенного агнца. С помощью же Пафнутия можно заняться разведкой, пусть пока это будет сбор сплетен и привлечение людей на свою сторону. Кое-какие умения наставник из будущего мне преподал. Вот и посмотрим, на что я способен, заодно узнаем, заманили ли меня в ловушку. Не мешает уточнить ещё один вопрос.

— Дон Алонсо человек экспедиции? И для чего он ко мне приставлен?

— Испанец появился недавно и неожиданно. Привёл его Степан Иванович, но какие у него полномочия — неизвестно. Скорее всего, Алонсо именно наставник. На душегуба он не похож, если вы об этом подумали. Уж больно из него гордость и честь дворянская лезут. А для этого самого, меня с Севастьяном к вам приставили, — быстро произнёс камердинер и потупил взор.

Выглядело это забавно, когда крепкий мужик со здоровенными кулаками зарделся, аки девица.

— Хорошо. Я подумаю, а пока ступай.

А далее события понеслись, будто тройка резвых скакунов. Вернее, сначала было небольшое затишье. Но, как оказалось, оно предшествовало буре.

[1] Василий Иванович Баженов (1737 — 1799) — русский архитектор, теоретик архитектуры и педагог, представитель классицизма, зачинатель русской псевдоготики, масон. Член Российской академии (1784), вице-президент Академии художеств (1799). Действительный статский советник (1796).

Ноябрь 1765 года, Санкт-Петербург, Шушары, Российская империя.

Долгожданная встреча состоялась по пути в Шушары. Я уже начал беспокоиться и с трудом сдерживал нетерпение. Здесь ещё супруга пристала, будто репей, и не хотела отпускать меня к родным. Мол, давай ещё понежимся, пока есть такая возможность. Ведь вскоре нас ждёт череда балов и приёмов. Мои возражения просто не воспринимались, и Каролина продолжала осаду, при этом снова отказавшись ехать к семейству Антона Ульриха. Она вообще какая-то дёрганная в последние дни, постоянно меняет настроение, и сама не знает, чего хочет. Поэтому очередная словесная пикировка закончилась надутыми губками Каролины и её уходом в библиотеку, где она проводила большую часть времени.

Нет, с Лизой моя супруга уже виделась. Недавно произошёл выход сестрёнки в свет. Мы пока ограничились обычным приёмом, который Екатерина давала в Зимнем. Не сказать, что во дворце творилось столпотворение, но гостей присутствовало немало. Благо обошлось без танцев, которых сестрёнка очень стеснялась. Ей бы посетить небольшой вечер, где не будет столько любопытных, насмешливых и даже неприязненных взглядов. Елизавета это чувствует, она ведь не глупая. Три часа, проведённые на людях, дались ей нелегко. Благо супруга повела себя дружелюбно и помогала, как могла. Наверное, причиной подобного поведения стало то, что Каролина здесь тоже чужая. Я тоже старался не отходить от сестрёнки, таким образом, защищая её. Ведь смеяться надо мной может позволить себе не каждый. За спиной пусть злословят сколько угодно.

Императрица была весьма любезна к Елизавете и Каролине, долго с ними беседовала, шутила и являла собой образец доброжелательности. Скорее всего, Екатерина давала понять придворным, что надо успокоиться и вести себя дружелюбнее, ведь обе девушки под её протекцией. Меня удостоили милостивого кивка и забыли. Плевать! Главное, чтобы не обижали мою семью.

Первый выход Лизы в люди мы с отцом признали нами успешным, несмотря на переживания и слёзы нашей героини. Под конец вечера сестрёнка почти не стеснялась и даже самостоятельно общалась с гостями. Думаю, далее ей будет гораздо легче.

Касаемо поездки к родственникам, то от ссоры с Каролиной нас спасла новость, что в воскресенье прибывает целый сонм портных, присланных императрицей. Екатерина решила не скупиться на нарядах цесаревны. Это вызвало бурный восторг немки, на время забывшей о моей поездке. Правда, меня тоже хотели заставить пошить несколько европейских платьев, отчего я отказался весьма твёрдо. Благоверная постоянно ищет разные пути, пытаясь навязать своё мнение. Хотя сейчас она являет собой почти милое создание. А ночью так вообще, не даёт мне покоя. Вот и отдохну от неё два дня.

Перед тем как заскочить в подъехавший возок, я оборачиваюсь и машу стоящей у окна Каролине. Ну, прямо романтическая картина — верная жена провожает мужа в долгий путь. Любопытно, насколько её хватит?

Внутри салона меня ждал сюрприз. Стало понятно, отчего Алонсо решил ехать верхом, ведь он делал это довольно редко.

— Доброе утро, Иоанн Антонович. Слышал, вы искали встречи? — с усмешкой произнёс Шешковский, заставив меня дёрнуться от неожиданности, — Времени у нас мало, поэтому спрашивайте. Да и мне надо кое-что вам поведать.

— Кто её убил? — сразу задаю вопрос и, спохватившись, здороваюсь с вельможей.

— Я тоже считаю, что Анну Михайловну убили. Хотя доктор Линдеман вряд ли подтвердит наши подозрения. А вот его коллега Лидерс убеждён в своей правоте, и не нашёл в смерти графини ничего подозрительного. Таковы донесения моих людей. К сожалению, я отсутствовал в столице, и сыска по данному делу не проводилось. Допрашивать кого-то сейчас без приказа Её Величества, не позволят даже мне. А его нет, потому остаётся строить догадки и действовать осторожно.