Наследнички 2 (СИ) - "shellina" - Страница 33

— Мне тебя безумно жаль. — Я задумался. — А вообще, хорошая идея. Хорошая ещё и для популяризации службы. Я скоро приеду. Вольфов брать не буду, а Стёпку сама позовёшь, — и, отключившись, я повернулся к Ольге. — Ну что, поедешь с нами вдохновлять модельера Щукина?

— С удовольствием, — она хихикнула, и я припарковался прямо на обочине. После чего взял телефон, чтобы начать обзванивать парней, и позвонить Матвею, для того, чтобы отчитаться. Это будет весело, я надеюсь.

В кабинет зашёл Рыжов, и Костя по выражению его лица понял, что что-то случилось. Уже завтра утром они посадят на самолёт детей и отправят их на море. На душе было неспокойно. Словно что-то должно было произойти, но он никак не мог понять, куда именно будет направлен удар.

Нечто подобное он испытывал в последний раз, перед смертью Андрея Никитича Ушакова. Перед гибелью Анны его тоже терзали предчувствия, но они были в разы сильнее. И эта неопределённость действовала на нервы. Тем более что Подоров никак не мог назвать ему клан, безнаказанно развлекающийся на территории его империи. Да и с делом этой девочки Гусевой был тупик. Хорошо ещё, Роман начал себя контролировать, и вычленил проклятый дар среди каналов, отвечающих за дар смерти.

Илья приехал в Иркутск, но Ветрова там не оказалось. Он уехал отдыхать куда-то в Дальневосточную тайгу. Что он там забыл в это время года, оставалось неясным. Видимо, решил, что комары недостаточно хорошо питаются, надо бы их подкормить. Разумеется, за ним Илья не потащился, а, матерясь, принялся объезжать всех сослуживцев по списку, в надежде на то, что кто-то из них мог что-нибудь помнить.

— Костя, — Рыжов прервал затянувшуюся паузу. — Там к тебе на аудиенцию Арсений Давыдов пришёл. — Помявшись, выдал Олег.

— Кто? — Костя пару раз моргнул. — Я не подписывал ему пропуск. А если бы это сделал Матвей или кто-то ещё, то мне непременно бы доложили.

— Арсений примерно догадывается, на какой глубине находятся ваши взаимные чувства, поэтому пошёл долгим путём, — усмехнулся Рыжов. — Он подал запрос через имперскую канцелярию. Ты им выделил два места в неделю, но я не вижу имён тех, кто должен прийти. Они просто приходят с карточкой, она же пропуск на посту охраны, она же — подтверждение, что в этот день и в этот час ему положена долгожданная аудиенция. Это я тебе напоминаю, если ты забыл.

— Чёрт, — Костя запустил руку в волосы. — И что нужно этому старому пню?

— Пока не выслушаешь его, не узнаешь, — ответил Рыжов.

— Приглашай, куда деваться-то? — Костя пригладил волосы. — Специально же ввели эти аудиенции, чтобы не отбиваться от особо настырных.

Рыжов наклонил голову и вышел из кабинета, а через минуту зашёл, тяжело опираясь на трость, Давыдов.

— К тебе хрен попадёшь, Костя, — вместо приветствия проскрипел Давыдов, доходя до кресла для посетителей и усаживаясь в него. Трость он поставил перед собой, сложив на неё руки.

— Я тоже очень рад видеть тебя, Арсений, — иронично отметил Костя. В Совете было не слишком принято выкать друг другу, а уж Давыдов такими условностями и вовсе не считался. — Что заставило тебя проделать столь сложный путь, чтобы попасть ко мне?

— Наверное, я не просто так на тебя полюбоваться притащился, — хмыкнул старик, окинув императора цепким взглядом. — Будем считать, что про погоду мы поговорили. Про детей тоже. Да, можешь меня поздравить, правнучка моя любимая Людочка, та самая, которой ты танец на шестнадцать лет подарил, сына, наконец-то, родила. Костей назвали. Ну, это понятно. Более преданной поклонницы у тебя наверняка никогда не было.

— Поздравляю, — говорил Костя искренне. Кланы были помешаны на детях. Они считали их своим главным достоянием и инвестициями в будущее.

— Я передам Людочке твои поздравления, — кивнул Давыдов. — Так что вступительную часть можно считать оконченной. Перейдём к делу.

— Я весь внимание, — ответил Костя иронично, но тем не менее подобрался.

— Найди управу на своего дружка, — и Давыдов стукнул тростью по полу.

— На которого? — Костя взял карандаш и принялся вертеть его в руках. Это была замена кинжалу, которым он любил играть, когда начинал нервничать. Больше его волнение ничего не выдавало, поэтому Арсений практически сразу перестал обращать внимание на этот карандаш.

— На Дениску Устинова! — и Давыдов снова стукнул тростью по полу.

— И что же Денис натворил? — осторожно проговорил Костя, пытаясь понять, о чём идёт речь. Потому что Денис был из их компании самый непробиваемый и уравновешенный. Представить, что он совершил нечто, заставившее Давыдова прийти сюда, было очень сложно.

— Он отказался встречаться со мной и заключать контракт! Что это ещё за новости такие? — Давыдов повысил голос. — Он посредник прежде всего. И ещё боевик. И тут, когда мне понадобился он сам с его ребятишками, на те вам. Как он сказал: «Мне сейчас дико некогда. Давайте через пару недель встретимся и обсудим». А у меня есть эта пара недель?

— Насколько мне известно, у твоего клана очень хорошие боевые подразделения. — Осторожно заметил Костя. — Их, кстати, тот самый Дениска натаскивал…

— Я знаю, какие у меня подразделения, и я с удовольствием их спустил бы с цепи, так как ребятки засиделись уже, но я не знаю, на кого, — тяжело вздохнул Давыдов. — Матвей послал меня лесом и обозвал старым параноиком. Он, видите ли, тоже занят. И что мне остаётся делать? Только императора просить вразумить хотя бы Устинова.

— Арсений, а в чём, собственно, дело? — спросил Костя нахмурившись.

— В женьшене, — хмуро проскрипел старик.

— В чём? — Костя почувствовал, как у него дёрнулся глаз. — В женьшене?

— У моего клана есть владения на Дальнем Востоке. — Терпеливо пояснил Давыдов. — И так получилось, что на территории клана произрастает женьшень. И это одна из статей доходов клана. Судя по упавшим доходам, на территорию клана повадились забегать браконьеры. У старосты вассальной деревни спрашивали: с его слов всё прекрасно. Никого не видели, никого не слышали, всё просто замечательно.

— Ты предполагаешь сговор? — Костя задумался, а потом ответил. — Денис сейчас занят. А посредником может быть вообще любой незнакомый старосте человек. И…

— Я обещаю тебе свой голос и голоса ещё пятнадцати болванов, когда ты Ваньку Рогова предложишь на место Женьки Водникова, — перебил его Давыдов. — Но мне нужен Устинов. Я не хочу, чтобы кто-то болтался по моим землям, кому я не могу доверять.

Костя очень аккуратно положил карандаш на стол.

— Это называется подкуп половины Совета, — осторожно произнёс он.

— Да, Костя, именно так это и называется. А Ваньке хамить этим пятнадцати баранам не надо было, и не пришлось бы на них слегонца давить.

— Почему именно Денис? — устало спросил Константин.

— Потому что я так хочу. Ты вот хочешь насквозь своего человека в Совет протащить, а я хочу, чтобы Устинов занялся этим делом, которое выеденного яйца не стоит, судя по твоему лицу. — Их взгляды встретились, и Давыдов, кашлянув, произнёс. — Плюс, я сам выдвину кандидатуру твоего Рыжова на место Сашки Стоянова. И Совет, наконец-то, будет полным. Ну чем там таким важным Дениска занят?

— Он готовит обеспечение охраны детям клана Орловых и ближайшего окружения в поездке на море, — Костя выпалил это от неожиданности. Устинов занял место в Совете почти десять лет назад, и с тех пор два пустых места на скамьях всё так же оставались пустыми. Совет никак не мог прийти к единому мнению: какие же кланы готовы войти в тридцатку сильнейших и влиятельнейших. И вот, старый сморчок сам предлагает решить этот вопрос в пользу преданных лично Косте глав кланов. Упустить такую возможность? Да он сам себя сожрёт уже сегодня вечером. С другой стороны, дети…

— Костя, послушай, что я тебе скажу. — Тихо проговорил Давыдов. — Ты был чуть старше своих пацанов, когда Великий князь Павел получил сердечный приступ в доме твоего деда. Егорка Ушаков был ненамного старше, когда место Снежиных в Совете для своего дружка освободил. Дай орлятам расправить уже крылья. Хватит их так плотно опекать. Твои дети выросли, Костя. Дай им самим совершать ошибки и набивать синяки. Я понимаю, насколько это непросто, но так надо.