Рожденный для войны (СИ) - Васильев Ярослав - Страница 11

Ярославль оказался типичным, по местным меркам современным и благоустроенным городом. Издали виднелась башня телецентра, если верить памяти — есть в наличии аэропорт, горели неоновые огни на улицах и в скверах. И конечно же, многоэтажные жилые дома, разве что местный аналог «хрущёвок» имел шесть этажей. В остальном всё те же параллелепипеды, сияющие после утреннего дождя боками из крашеного кирпича или оштукатуренного кирпича. Опять же, если не подводила память, здесь уже додумались до идеи генерального плана города. И даже озаботились сохранением историко-архитектурного наследия и созданием «охранных зон», в пределах которых требуется строго обеспечить сохранность памятников архитектуры и культуры, а также всяких уникальных зданий. Но это в центре города. На окраинах же дорога петляла через микрорайоны, огибая корпуса-близнецы, рассыпанные по весьма туманному замыслу планировщиков.

По асфальтированным тротуарам беспечно шагали люди, по дорогам ездили такси и автобусы. Сегодня выходной — семьи с детьми предавались забавам. Огни, толпы на улицах, театры, афиши, всё напоминало о том, что жизнь не стоит на месте… И плевать живущим в городе простолюдинам на клановую войну и всё с ней связанное. На улицах стрельбы нет, снаряды не рвутся — а что происходит в дворянских поместьях, простых людей не касается. Михаил бы даже позавидовал их близорукости и безмятежности. Если бы не знал, что начнётся всего через пять лет, когда из-за внезапной смерти императора от инсульта цесаревне срочно подберут правильного мужа. Или не начнётся, потому что Леонид Воронцов просто обязан получить уже сегодня вечером участок в два квадратных метра. Первый раз на своей шкуре Михаил ощутил дамоклов меч фразы «нам двоим нет места на одной земле».

Исторический центр Ярославля, где располагалась резиденция рода Столешниковых, Михаил знал по воспоминаниям тела. Основную застройку спальных районов они проехали сейчас и дальше свернули в заводские пригороды. Три части города различались не только характером домов и дорог, но и другими признаками. Здешний мир не знал яростных мировых войн, Холодной войны и противостояния идеологий пополам с крушением старых империй и колониальных держав. В итоге после бурного скачка научно-индустриальной революции понемногу замедлился не в одной лишь технике. Если центр по меркам Михаила был сплошь в духе века девятнадцатого, то к началу застройки спальных жилых районов восторжествовал градостроительный модернизм. Высотные здания экономят площадь застройки, а высвободившееся место отводится под парки, социальные здания и тому подобное? Вот только если на земле Михаила эту концепцию архитектор Ле Корбюзье предложил ещё в сороковых годах двадцатого века, а пик застройки функциональными кирпичами в Европе и СССР пришёлся на пятидесятые — семидесятые, то в здешнем мире это считалось новой и прогрессивной концепцией, хотя двадцать первый век уже отсчитал четверть столетия. Тяга к обезличенным человейникам здесь лишь набирала силу. Зато бесконечные ребристые бетонные заборы промзоны с колючей проволокой поверху, кажется, были неизменны от мира к миру и от эпохи к эпохе.

Нужный им дом располагался глубоко в окраинной промзоне наискосок от мрачного серого параллелепипеда больницы, недалеко от завода, на котором даже в выходные продолжалась какая-то работа. И при этом рядом с очередным безликим обшарпанным «кирпичом» на парковке рядами стояли достаточно дорогие автомобили.

— Что это? — первой спросила Маша.

— Это то, чего нет, — усмехнулся Михаил. — Местное казино.

— Они же запрещены? — удивилась Аня. — За это в тюрьму посадят. А ты так спокойно говоришь.

— Ну по документам это не казино, а спортивный релакс-центр при заводе. Просто местный губернатор вполне здраво рассудил, чего не можешь запретить — возглавь. Пока хозяин не наглеет, платит налоги и в целом держит ситуацию под контролем, его не трогают. Так проще, чем если всё уйдёт в чёрный и чисто криминальный сектор. Москва рядом, но если делать такие вещи в Москве, то придётся полиции всё это замечать, ловить, устраивать скандалы с уважаемыми людьми, которые если хотят играть — то будут играть. Вот в городах вокруг столицы на такие вещи и закрывают глаза. Хотя, конечно, хозяин рискует. Например, если попадёт под показательную зачистку, мол, полиция накрыла очередной притон. Время от времени так делают, чтобы не наглели.

Судя по выражению лица, Аня была в шоке. У неё на глазах рухнул очередной фрагмент привычного мира. Зато Маша отнеслась нормально и деловито констатировала:

— И этот человек может снабдить нас оружием.

— Да. Осталось лишь убедить его, что он нам всё ещё должен. Даже в нынешней ситуации, — продолжила мысль Аня.

— У меня есть чем. Заходим, дальше вы в зале, я поговорить. Держитесь вместе, просто ждёте. Первыми не лезем, но не забывайте, что мы вообще-то на данный час — боярского рода. И никаких парализующих плетений.

— Я помню, как нас с «зеркалом» чуть не поймали, — нехорошо улыбнулась Аня. При этом в глазах застыл арктический холод, а на кончиках пальцев на мгновение мелькнуло пламя. — И первой ученицей по магии меня в нашей школе вовсе не за боярский титул называли.

— Хорошо. Маша. У тебя есть от отца хотя бы базовая военная подготовка. Ты за старшую, Аня у нас за артиллерию.

— Принято.

— Тогда пошли.

Вместе они поднялись на крыльцо, Михаил решительно потянул тяжёлую дверь на себя. Сразу за дверью располагалось небольшое фойе, резко контрастирующее своей роскошью с обшарпано-потрёпанным видом здания снаружи. Навстречу выдвинулась парочка крепких молодчиков в напоминающих кирасы местных бронежилетах, с резиновыми дубинками-«демократизаторами» на поясе. Причём на бронежилеты демонстративно прикреплены защитные амулеты от всех атакующих стихий. От амулетов сразу чувствовался специфический флёр блокирующей антимагии, на охране владельцы явно не экономили.

— Новички только в сопровождении постоянных членов клуба, — заявил первый бугай, намётанным глазом с ходу определив, что гости здесь впервые.

— Детям вход воспрещён, — тут же добавил второй.

— Боярин Михаил Столешников к господину Ругимову. Они со мной, — видя, что охрана в растерянности замешкалась, Михаил ледяным тоном добавил: — Вам повторить, кто я? Передайте господину Ругимову, что боярин Михаил Столешников к нему с деловым визитом. Или мне самому его пойти искать?

На этом охрана нервно сглотнула. Да, они наверняка знали про сегодняшние события. Но Михаил оставался пока ещё боярского рода со всеми привилегиями. В том числе и перед хозяином заведения-простолюдином. Да и про магическую мощь членов боярских родов среди простолюдинов ходило немало сплетен и страшилок. И даже если делить всё натрое, боярин магические амулеты охраны первым же ударом сотрёт в пыль. Если добавить, что рядом с ним две взрослые девушки тоже боярского рода…

— Минуточку. Я сообщу, господин Ругимов вас примет. Если позволите, я вызову сопровождающего, чтобы вы не заблудились.

— Хорошо.

Присланный сопровождающий был одет в чёрный фрак, белоснежную сорочку и белоснежные перчатки. И стоило из фойе выйти в большой зал, стало понятно, что это здешняя униформа. Сразу, как они перешагнули порог игорного зала, по ушам ударил гомон и азартные крики множества лиц. Михаил сообразил: «Полог тишины» — и решил воспользоваться магическими способностями. Всё получилось с первого раза: Михаил шестым чувством и словно невидимой рукой ощутил и прикоснулся к прозрачной плёнке заклятья, пузырём окутывавшего внутреннее пространство игорного зала. Отлично. Чуть дольше, чем планировалось, но память тела и разум наконец-то окончательно соединились. Теперь всё, что Михаил тренировал в Библиотеке, он сможет повторить и здесь.

В остальном хотя Михаил и не был особым специалистом по подобным местам, однако, на его взгляд, их окружала стандартная картина. Множество столов, за которыми сидели игроки. Часть людей не играла, а перемещалась по залу, поглядывая на партии других, развлекая себя разговорами и алкоголем. Официанты ловко скользили меж господ, разнося напитки и закуску. А ещё в воздухе слоями плавал табачный дым, в котором ощущались хорошо знакомые нотки марихуаны. Даже если сам никогда не употреблял, не познакомиться с запахом закуренного косяка парню из девяностых было почти нереально. Втянув наркотическую вонь, от которой разом защипало ноздри, Михаил сморщился и дал знаком понять, что здесь не останавливаемся. С девочками он расстался лишь в следующем зале, где было нечто вроде релакс-зоны с кожаными диванами, фонтанчиками и кадками пальм по углам. И главное — хрустально-чистым кондиционируемым воздухом.