Птицы - Торин Владимир - Страница 66

Финч ожидал, что Арабелла огорчится из-за того, что он собрался идти по следу дальше, не дожидаясь ее, но девочка восприняла это едва ли не равнодушно. Сперва он заподозрил неладное, но потом вспомнил, с кем имеет дело: мисс Арабелла Джей, первая ученица класса, просто жить не может без уроков. Финч попрощался с ней и отправился в город.

И вот так он оказался в одиночестве в трамвае очень далеко как от дома, так и от школы.

«Станция “Гренадский парк. Фейни”» – сообщил голос из вещателей, прервав его мысли, и трамвай остановился.

Финч поднялся, натянул шапку и направился к двери. Он и еще несколько пассажиров вышли из вагона и оказались на станции.

Станция представляла собой небольшую площадку под стеклянной крышей. Здесь были несколько скамеек, билетная касса и по совместительству газетный киоск, а также вертикальная теплорешетка для чистки пальто. Располагалась станция на высоте ста футов от земли, не меньше, и за большими круглыми окнами виднелись лишь кроны деревьев самого большого парка в городе.

В дальнем конце площадки темнели два дверных проема: из одного выходили отправляющиеся, в другом исчезали только что сошедшие с трамвая. Финч поспешил присоединиться к последним.

Переступив порог, он встал на ступеньку винтовой механической лестницы, и та понесла его к земле.

Где-то под лестницей звенели цепи, раздавался приглушенный рокот шестерней. Финч глядел себе под ноги – он не доверял подобным штуковинам и боялся, что его зажует, но, видимо, сегодня лестница уже позавтракала парочкой мальчишек, и меньше чем через минуту он, целый и невредимый, подъехал к земле.

Глянув по сторонам, Финч достал карту.

Если ей верить, ему требовалось дойти до перекрестка и свернуть на аллею под названием Вейден. Так он и сделал.

Нужная аллея нашлась быстро, но путь по ней, в свою очередь, был не в пример дольше. Несмотря на то, что вдали виднелись парковая ограда и дома района Фейни, аллея Вейден оказалась длинной, как проспект. Сходство усугубляло то, что по ней ездило немало транспорта – еще больше ходило. Неффы, экипажи на механических ногах, перешагивали пешеходов и тех, кто сидел верхом на самоходных санях, будто не замечая их. Одна такая громадина, лязгая, переступила прямо через Финча, и ему на миг даже показалось, что она сейчас раздавит его своим огромным черным брюхом, но днище неффа проползло на высоте около пятнадцати футов и не задело бы мальчика, даже если бы тот встал на ходули.

Вейден пересекали другие аллеи, на перекрестках стояли тумбы, афиши на которых сообщали о каком-то «исключительно занимательном» спектакле «Гадкий жених». Подписи уверяли, что, если вы пропустите эту «головопомрачительную и умокружительную» пьесу, у вас тут же появится плешь, а в кармане заведется мышь.

У тумб толпились почтенные джентльмены с зонтами и шумно обсуждали грядущую премьеру, из чего мальчик сделал вывод, что пьеса даже с таким глупым названием способна вызвать ажиотаж.

Наконец Финч добрался до парковой ограды. Рядом с ней расположился «Фонарь констебля».

Полицейский пост здесь представлял собой нечто наподобие трамвайной станции – сооружение было возведено над деревьями, к нему вела винтовая механическая лестница. Окна светились, и в них проглядывали очертания наблюдавшего за парком служителя закона в шлеме. Рядом с «Фонарем констебля» был пришвартован служебный полицейский дирижабль – крошечный темно-синий аэростат с доброй дюжиной винтов и застекленным носом гондолы слегка покачивался на ветру.

Выйдя из ворот Гренадского парка, Финч оказался на улице, вся противоположная сторона которой была застроена рядом домов – ну, или одним длинным домом со множеством дверей, это с какой стороны посмотреть.

Садиться в общественный транспорт вроде флеппина не имело смысла – нужная Финчу улица и нужный дом располагались недалеко, и, перебравшись через мостовую, мальчик углубился в жилые кварталы.

Фейни был одним из центральных районов города и чем-то напоминал слегка более сонную версию Рривв, но, в отличие от последнего, который от подвалов и до чердаков заполонили различные вывески, здесь указатели с названиями улиц и номера домов найти было несложно.

Время от времени сверяясь с картой, Финч шел по тихим уютным улочкам, во все глаза разглядывая вывески и витрины.

Причудливого и необычного в Фейни было много. В окне аптеки, к примеру, стояли большие стеклянные банки, заполненные зеленой жидкостью, в которой плавали странные существа, похожие одновременно и на уродливых младенцев, и на осьминогов. В витрине цирюльни устроился на стульчике джентльмен с газетой; его волосы были такими длинными и разросшимися, что занимали все пространство за стеклом. В окне лавки плотоядных растений стояли громадные мухоловки в горшках – мистер Блувин был бы впечатлен. Возле дверей под вывеской «Мот» на тонкой цепи сидел крошечный гремлин с пустым ртом – все его зубы были выдерганы. Он жалобно скулил, обнимая себя ручонками, но это не слишком помогало от холода. Финчу стало жаль беднягу, но ничем помочь ему он не мог. К тому же у него было дело…

Сколько бы странностей кругом ни пытались отвлечь Финча, думал он лишь об одном. Все его мысли занимало место, куда он направлялся. Шаг за шагом, следуя по ухоженным тротуарам Фейни, мальчик приближался к настоящему логову злодея. И вскоре он его нашел.

Финч сверился с картой. Все верно – он пришел по адресу. Улица Пикард, дом № 8…

Уже опробованная однажды схема не подвела и на этот раз. С утра первым делом Финч отправился в адресную контору Горри. Там он выстоял в очереди, поскучал и немного позлился из-за неторопливости и занудства мадам Крейслиц, но это того стоило: к добытому с таким трудом имени Гораций Горр прилагался адрес.

И вот он, Финч, стоит здесь и глядит на указанный дом.

Это было трехэтажное строение из темно-коричневого кирпича, с покатой заснеженной крышей. В больших окнах-витринах в вальяжных позах застыли манекены, облаченные в пальто и шубы. Стекла пестрели надписями: «Лучшие ткани!», «Редкие меха!», «Прекрасный список клиентов!». И в конце скромно добавлялось: «Хорошее место».

Лесенка в три ступени вела к входной двери, также застекленной. Над ней виднелась кованая вывеска:

Финч проглотил вставший в горле ком. Что за тайны его там ждут? Что собой представляет этот Гораций Горр? Неужели скоро выяснится, что именно этому Горацию Горру нужно было от дедушки?

Преодолев уже начавший было пробираться мурашками по коже страх, Финч крепко сжал кулаки. А затем решительно поднялся по ступеням, толкнул дверь и вошел в ателье.

«Как хорошо, что кто-то когда-то изобрел теплорешетки! – подумал мальчик. – Благодаря этому чудесному изобретению можно стоять у входа, и никто не подумает, что ты здесь впервые и неловко топчешься у порога!»

И тем не менее на деле Финч именно что неловко топтался. А еще глядел на представший перед ним интерьер ателье, боясь моргнуть.

Всем своим видом «злодейское логово» напоминало кофейный салон. Хоть Финч никогда не бывал в таких салонах, он предположил, что именно так они и должны выглядеть. К тому же, судя по крошечным миленьким чашечкам и ползущему по помещению запаху, здесь явно пили кофе.

В ателье негромко звучала музыка, вырываясь из рога граммофона. У боковой стены рядом с камином расположились кресла, в которых с комфортом устроились несколько джентльменов: некоторые из них переговаривались, другие читали газеты, при этом все курили сигары. Там же стоял столик с бронзовым кофейным варителем – то и дело его механическая рука передавала ожидающим джентльменам чашечки с кофе.

Свет с улицы, несмотря на огромные окна-витрины, в ателье почти не проникал, и оно тонуло в вязкой дрожащей полутьме. В глубине помещения стояли столы, на которых до самого потолка громоздились рулоны с тканью и шерстью. Вдоль стен выстроились манекены в пальто и цилиндрах – поскрипывая деревянными суставами, они время от времени меняли позы, и в этих их дерганых движениях ощущалось нечто жуткое. Финч вздрогнул, когда один из манекенов повернул к нему голову.