Проклятые башни - Форсит Кейт - Страница 25
- Предыдущая
- 25/129
- Следующая
Лиланте любила Изабо как сестру, ее теплота и щедрость заполнили холодную ноющую пустоту в душе Лиланте. И все же с тех пор, как прошлой весной Лиланте повстречалась с Дайдом, вся тоска древяницы по любви и нежности сосредоточилась на неунывающем ясноглазом циркаче.
То, что она скрывала и подавляла свои чувства, лишь подхлестнуло ее страсть. Обнаружить Изабо с Дайдом в столь близком и горячем сплетении было для нее двойным предательством, ни в коей мере не смягчаемом тем фактом, что ни один из них не подозревал о ее чувствах. Вопреки всему, Лиланте больше винила Изабо. Она всегда так сочувствовала и так понимала переживания древяницы; она должна была знать, упрямо думала Лиланте. Она должна была догадаться.
Ее пальцы сжались на рыжей косе, и Лиланте снова услышала полный раскаяния шепот Изабо. Лишь тогда до нее дошло, что Изабо прощалась с ней, и в тот же миг ее страдание померкло перед более острой, более неотложной тревогой.
– Ох, Изабо, – прошептала она. – Куда ты ушла? Зачем?
Она остановилась в нерешительности, не зная, что же ей делать. Ее человеческий желудок раскатисто заурчал, и она, наклонившись, подобрала зеленое бархатное платье, в котором была в ту ночь. От долгого лежания на сырой земле оно измялось и перепачкалось, но никакой другой одежды у древяницы не было. Она через голову натянула его и спрятала косу Изабо подальше в один из длинных широких рукавов.
Снег уже почти растаял, и бледно-голубое небо было совершенно ясным. Лиланте нерешительно отправилась на кухню, выискивая в толпе людей, деловито снующих вокруг, хотя бы одно знакомое лицо. Раньше она довольно часто бывала в дворцовой кухне, но всегда вместе с Изабо, и сейчас боялась попросить еды у Латифы. Она неловко застыла у огромной двери, испуганная суетой и шумом множества слуг, работавших внутри.
– Лиланте? – спросил неуверенный голос.
Она робко подняла глаза и увидела, что к ней, дружелюбно улыбаясь идет хорошенькая служанка Изабо. Лиланте с облегчением улыбнулась в ответ, поскольку уже несколько раз встречалась со Сьюки в те несколько недель, которые предшествовали ее бегству в сад.
– Ты вернулась! – воскликнула Сьюки. – Все так беспокоились о тебе. Дайд Жонглер везде искал тебя, и Хранительница Ключа Мегэн очень волновалась. Где ты была?
– Спала, – ответила Лиланте, обнимая себя за плечи тонкими, точно прутики, руками, потому что в тени огромного здания было холодно.
Сьюки сняла свою шаль из козьей шерсти и заботливо накинула ее на плечи древяницы.
– Пойдем, я принесу тебе что-нибудь поесть, – сказала она. – Прошло уже больше месяца с тех пор, как ты пропала, и мы все думали, что ты могла уйти вместе с Рыжей, ведь казалось так странно, что вы обе исчезли примерно в одно и то же время. Но Рыжая говорила, что ты в саду… Ты знаешь, что она пропала?
Лиланте кивнула и показала Сьюки рыжую косу, спрятанную у нее в рукаве.
– Она оставила мне косу, чтобы я могла найти ее, если понадобится.
– Рыжей сейчас все недовольны, – прошептала Сьюки, – потому что она забрала с собой маленькую банприоннсу, а среди лордов многие опасаются, что Ри затеял это все, чтобы убрать ее со своего пути. Все знают, что Его Высочество не… не испытывал добрых чувств к малышке, учитывая обстоятельства. – Она заколебалась, но лишь на миг, потом продолжила. – Но я знаю, что это все неправда, потому что Рыжая любит маленькую банприоннсу и никогда бы не позволила причинить ей зло, это точно.
Лиланте послушно пошла за круглолицей служанкой, которая подвела ее к табуретке у длинного стола. Спрятав свои сучковатые ноги под подолом платья, Лиланте набросилась на овощное рагу, которое принесла ей Сьюки, внимательно слушая маленькую служанку, просвещавшую ее относительно того, что происходило во дворце.
– Теперь, когда Кандлемас прошел и празднества по случаю дня рождения Банри закончены, мы все будем готовиться к выступлению армии, – сказала она. – Представляешь, я еду с ними, потому что меня взяли в няньки к маленькому прионнсе.
Эти слова вызвали у Лиланте восклицание, ибо она не знала ни о рождении Доннкана, ни о смерти его сестренки. Сьюки вздохнула и покачала головой, печально рассказывая о маленькой мертворожденной девочке, но тут же начала восхищаться силой и красотой оставшегося в живых мальчика.
– У него крылья, представляешь; удивительно, правда? А глаза у него не голубые, как у всех младенцев, а желтые, как у птицы.
– Как у его отца, – сказала Лиланте.
– Да, – согласилась Сьюки, немного поколебавшись, прежде чем продолжить. – Они берут малыша с собой, представь, берут такого кроху на войну. Вот почему я тоже еду, чтобы присматривать за мальчиком и ждать Ее Высочество. – Она хихикнула. – Мак-Танах аж побагровел, когда Ее Высочество сказала, что тоже поедет. Он сказал: «Что это будет за военная кампания, если мы потащим с собой женщин и детей?» А она просто посмотрела ему в глаза и ответила: «Победоносная, потому что я буду там и позабочусь об этом». Она такая странная, эта новая Банри, правда?
Лиланте сказала:
– Да я не знаю, я всего несколько раз ее видела.
Сьюки залилась краской и принялась вертеть в пальцах край своего фартука.
– Ну, я хотела сказать, что она не такая, как большинство благородных дам, которые весь день сидят, болтают, орудуют иглами и занимаются всякой ерундой. А Ее Высочество следит за обучением лучников, выступает на военных советах и отдает приказы Телохранителям. Просто она так смешно говорит и все время такая серьезная, вот что я имела в виду.
Лиланте дочиста выскребла миску, Сьюки продолжала:
– Ну, например, как когда Его Высочество попытался оставить ее в Лукерсирее с малышом. Она взглянула на него этим своим взглядом и сказала: «Но Лахлан, ты же знаешь, что я не могу остаться здесь, когда ты едешь на войну. На мне лежит гис перед тобой, разве ты забыл? Я поклялась никогда не расставаться с тобой».
– А что такое гис ? – спросила Лиланте, и хорошенькая служанка, хихикнув, пожала плечами и сказала:
– Не знаю, но Ри покраснел и ничего не сказал, так что я думаю, это какой-то договор, который они заключили, никогда не расставаться. Правда, здорово? – И она снова захихикала.
– Глядите, девочки, кто снизошел до того, чтобы навестить нас, простых судомоек, – прозвучал громкий насмешливый голос. – Никак это королевская нянька Сьюки собственной персоной! А я-то думала, что она возгордилась и больше носу к нам не кажет!
Лиланте подняла глаза, съежившись на своей табуретке, потому что подобный тон был ей очень хорошо знаком. Перед ними, уперев руки в полные бедра, стояла девица в грязном переднике и с очень красными обветренными руками. За ней, усмехаясь, стояло несколько кухонных служанок.
Сьюки вспыхнула и вскочила на ноги.
– Я не виновата в том, что меня попросили присматривать за малышом, – сказала она, оправдываясь. – Не злись на меня, Дорин, ты же знаешь, что я никогда не лезла вперед других и никем таким себя не воображала.
– Ну где уж нам знать, – презрительно протянула пышнотелая девица, – таких проныр как ты, которые подлизываются к новому ри и забывают старых подруг.
– Это все потому, что я помогала Рыжей с маленькой банприоннсой, поэтому они знали, что я умею обращаться с малышами…
– Да, конечно, – сказала Дорин. – Такая тощая малявка? Да я готова биться об заклад, что ты никогда раньше и младенца-то на руках не держала! Просто ты уж своего не упустишь.
Сьюки открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут вступила еще одна служанка:
– Вот уж я удивилась, что ты согласилась нянчить ведьмино отродье, Сьюки. И как тебе не страшно?
– Он ведь совсем крошка, Элси, как ты можешь такое говорить, – еле слышно возразила Сьюки, а остальные девушки начали боязливо оглядываться по сторонам и зашикали на подругу.
– Придержи язык, милая, – сказала Дорин, – а не то сейчас эта старая клуша Латифа придет и напустится на всех нас.
Элси тряхнула головой в белом чепце, голубые глаза непокорно сверкнули.
- Предыдущая
- 25/129
- Следующая
