Проклятые башни - Форсит Кейт - Страница 56
- Предыдущая
- 56/129
- Следующая
Они обсудили еще некоторые детали плана и даты, потом Дугалл Мак-Бренн прервал связь, взмахнув рукой.
– Ну что ж, это воистину хорошая новость, – сказала Мегэн. – А теперь давайте посмотрим, придут ли нам на помощь Рурах и Шантан.
Колдунья наклонилась вперед и принялась вглядываться в черный пруд. Ее лоб прорезали глубокие морщины. Сквозь блеск воды пробилось лицо и снова исчезло, потом снова появилось. Это был Мак-Рурах, встревоженный и озабоченный. Он несколько минут пытался установить с ними связь, но никогда раньше не делал этого, поэтому не был уверен в результате, несмотря на силу магического пруда.
Энгусу нечем было их порадовать. Фэйрги совершали опустошительные набеги на все побережье, и удаленные от моря районы были наводнены беженцами. Все крупные реки с ранней весны до поздней осени становились несудоходными, что очень затрудняло доставку припасов из одной части страны в другую. К тому же, как назло, в Шантане разразился бунт, и Мак-Рурах провел все лето в попытках получить поддержку у своих лордов и баронов и усмирить бунтовщиков.
– Мне очень жаль, Ваше Высочество, но у меня едва хватает людей, чтобы подавить восстание, не говоря уже о том, чтобы оказать вам какую-либо помощь. Кроме того, конклав искателей мутит здесь воду и собирает сторонников Реншо и маленькой банприоннсы. Даже те, кто поддерживает меня, беспокоятся о малышке Ник-Кьюинн, и я должен убеждать их в вашей правоте. Боюсь, как бы мне не пришлось просить вас о поддержке , вместо того, чтобы самому прийти вам на помощь, как я надеялся.
Лахлан нахмурился и сжал рукоятку Лодестара в кулаке.
– Покарай Эйя этих проклятых искателей, удастся мне когда-нибудь избавиться от них или нет?
– Энгус, в чем причины бунта в Шантане? Они все еще недовольны созданием Двойного Престола? – спросила Мегэн.
Энгус кивнул.
– Да, боюсь, что так. Мои родители считали, что поступают на благо обеих стран, когда объединяли престолы, но из этого не вышло ничего, кроме проблем.
– А почему бы тебе не разделить Двойной Престол? – предложила Мегэн. – Ведь твоя жена Ник-Шан, почему бы тебе не позволить ей действительно править страной? Или твоей племяннице, как бишь ее, Брангин или Бригин? Она ведь выросла в Шантане, верно?
Энгус пожал плечами, его лицо приняло упрямое выражение.
– Ты же знаешь, я никогда не одобряла объединения престолов. Шантану нужен собственный правитель, который будет ставить свой народ на первое место и понимать его нужды. Ты ведь никогда не проводил там много времени и не пытался узнать тамошних людей.
– Это так, – признал Энгус.
– Так что подумай об этом. Не забывай, твоя жена не перестала быть Ник-Шан, а создание Двойного Престола отняло у нее наследственные права. Я никогда не могла понять, почему она до сих пор не потребовала, чтобы ты вернул их обратно.
– Но она же моя жена и Банприоннса! – возразил Энгус, потом воздел руки к небу. – Ну-ну! Не смотри на меня так сердито! Я подумаю об этом.
– Что, больше совсем никаких новостей? – спросила Мегэн, и ее угрюмо сжатые старые губы раздвинулись в улыбке.
Энгус ухмыльнулся.
– Да уж, от твоих глаз ничего не скроешь, верно, Мегэн? Да, это так. Гвинет снова носит дитя, и это после двенадцати долгих лет бесплодия!
– Ох, какая радостная новость! – воскликнул Лахлан. – Поздравляю, Энгус!
– Ну вот видишь, – сказала Мегэн. – Твоя дочь унаследует престол Рураха, а второй ребенок – Шантана. Проблема решена.
На лицо Энгуса снова легла тень.
– Если не считать того, что Фионнгал не имеет ни склонности, ни желания быть банприоннсой. Она грозится сбежать на море и стать пиратом, если ее будут вынуждать принять престол.
Лахлан рассмеялся, и даже Изолт слегка улыбнулась.
– Ну что ж, значит, тебе придется произвести на свет еще одного наследника, – сказала Мегэн. – У меня такое чувство, что твоя дочь в конце концов может решить вступить в Шабаш. У нее очень яркий Талант.
Энгус нахмурился.
– Но она же мой первенец! – возразил он. – Она должна унаследовать трон, как и я.
– Можно подумать, ты изо всех сил упираешься при мысли о том, чтобы произвести на свет еще наследников, – поддразнил его Лахлан. – Неужто эта задача тебе не по вкусу?
Энгус ухмыльнулся в ответ и пожал плечами.
– Еще было бы у меня на это свободное время, Ваше Высочество, так совсем было бы хорошо, – ответил он. – На самом деле, я столько времени провожу в разъездах, что совсем не часто вижу Гвинет и Фионнгал. Еще не родившееся дитя было зачато в ту неделю, когда я вернулся в замок Рурах, а после этого мне удалось побывать дома всего лишь дважды.
– Будем молить Эйя, чтобы мир как можно скорее вернулся в Эйлианан, – серьезно сказала Мегэн. – Чтобы все мы смогли отдыхать, играть со своими детьми и быть рядом с теми, кого любим.
Они все сделали знак благословения Эйя – сомкнули в круг два пальца левой руки и пересекли его одним пальцем правой. Потом, после того, как помрачневший Лахлан пообещал послать в Рурах батальон солдат, Энгус попрощался с ними и пожелал удачи, и связь разорвалась. Некоторое время они сидели с грустными лицами, глядя в темную воду магического пруда, потом Мегэн пошевелилась и подняла глаза.
– Нужно поискать Изабо, пока мы здесь. Я очень беспокоюсь о ней. Может быть, мне удастся вызвать ее, все-таки сегодня Самайн, и сменяются волны силы.
– Зачем беспокоиться? Мы знаем, что она перебежала к нашим врагам, – горько сказал Лахлан.
– Мы ничего подобного не знаем, балда – вспылила Изолт. – Почему ты так и не перестал думать о ней самое худшее?
У Лахлана хватило такта сделать вид, что ему стыдно. Он что-то пробурчал себе под нос.
– Просто тебя мучает чувство вины за ее искалеченную руку, – упрекнула его Изолт. – Ведь Изабо пытали из-за того, что она спасла тебя от Оула. Но тебе следовало бы быть с ней великодушным, а не выходить из себя и подозревать ее во всех грехах.
Лахлан нахмурился и отвел взгляд. Его стиснутые пальцы побелели.
– А зачем она так легкомысленно отправилась в Карилу? – выпалил он. – До этого она была хитрой, как донбег, когда уходила от Глинельды. Почему она сделала такую глупость?
– Это моя вина, – угрюмо сказала Мегэн. – Изабо ничего не знала ни о тебе, ни о восстании, ни о состоянии дел в Эйлианане. Она считала, что это все игра. Я не должна была отправлять ее в такое опасное путешествие, не рассказав ей всего.
Колдунья вздохнула и уставилась на воду. Изолт почувствовала, как она собирает волю, и сделала то же самое. В этот самый миг до них донесся топот ног по каменному коридору, и во внутренний двор ворвался бледный как мел Аннтуан.
– Хранительница Ключа, там Йорг…
– Что с ним случилось? – воскликнула Мегэн.
– Он пытался увидеть будущее, как обычно, но на этот раз он весь оцепенел и закричал, а потом упал, и теперь лежит там, неподвижный и холодный, а глаза у него совсем белые и смотрят! О Эйя! Наверное, он умер или умирает! – забормотал мальчик, и на его веснушчатом лице отразился ужас.
Вскрикнув, Мегэн поднялась на ноги и поковыляла в Башню. Лахлан тоже вскочил и нетерпеливо побежал впереди нее. Изолт осталась сидеть на каменной скамье. Хотя она знала, что Мегэн и Лахлан любят старого слепого провидца, ей до сих пор так и не удалось до конца преодолеть отвращение к его недостатку. Картины, только что описанной Аннтуаном, было достаточно, чтобы по спине у нее побежали мурашки омерзения, и ей не хотелось огорчать Мегэн проявлением своих чувств. Она знала, что будет только путаться под ногами, поэтому сидела тихо и смотрела в пруд, думая об Изабо.
Медленно-медленно в глубине воды начало появляться изображение. Оно было нечетким – какой-то клубок силуэтов и теней, постоянно расплывающийся, точно кто-то разбивал его рукой.
Изолт напряженно вглядывалась в пруд, чувствуя, как ее сердце начало учащенно биться. Она увидела Изабо, сидящую, поджав ноги, у огня, который почти не мог разогнать плясавшие вокруг тени. Ее руки лежали на коленях ладонями вверх, глаза были закрыты, а по бледным щекам текли слезы. Отблески огня играли на ее лице, искажая его черты. Изолт охватило такое сильное чувство одиночества и отчаяния, что она инстинктивно наклонилась вперед и позвала сестру по имени. Глаза Изабо распахнулись. Изолт? На миг, казалось, их взгляды встретились, и Изолт ощутила острый приступ тоски. Потом изображение расплылось, и Изолт уже не удалось снова вызвать его.
- Предыдущая
- 56/129
- Следующая
