Старое зеркало (СИ) - "Каин" - Страница 33

Я кивнул:

— Все верно. Кто-то их перевел на ту сторону. Причем Семён чувствовал холод от развоплощения. Когда призрак уходит из мира, часть энергии остается по эту сторону. И некоторые особо чувствительные люди могут ощутить в такой момент холод, который пробирает до озноба. Или порыв сквозняка. Как он и выразился «колючего».

— И Семён чувствовал такие… порывы? — полюбопытствовала девушка, и я кивнул:

— Да. А перед этим подмастерье обычно ощущал очень злой взгляд в спину.

— Призраки так прощаются? — уточнила Нечаева.

Я улыбнулся и толкнул дверь из блока, выходя в коридор. И просто ответил:

— Наверное. Только в эти моменты, переправщик-некромант или ловидух должны быть рядом. Но в квартире не было следов от порталов. Как и астральных переходов.

— Как это? — не поняла Нечаева.

Я открыл дверь, придержал створку, помогая Нечаевой выйти на крыльцо. И ответил:

— А вот это правильный и очень интересный вопрос, Арина Родионовна. И это нам предстоит узнать.

Мы спустились по ступенькам крыльца к стоявшей машине, у задней двери которой уже стоял довольно улыбающийся Фома.

— Прошу, вашество, — пробасил он.

— Благодарю.

Я помог Арине Родионовне сесть на задний диванчик, устроился рядом. Фома же занял место за рулем. Обернулся к нам и уточнил:

— Куда едем, вашество?

— Домой, — ответил я. — Может быть, наш домашний призрак сможет нам что-нибудь подсказать.

Слуга кивнул, завел двигатель, и машина выехала из двора.

Обратный путь не занял у нас много времени. Арина Родионовна задремала, прижавшись ко мне и положив голову на плечо. Я же задумался о некроманте, который может развоплощать призраков на расстоянии.

Из того, что я знал о призраках и магии смерти, этот человек может быть рангом легенды. А еще, такой некромант вряд ли дворянин, иначе о таком бы уже знало все высокое общество. И при этом, парень ни разу не должен был попасть в поле зрения кустодиев.

В последнее я не верил. Потому что кустодии знали все и обо всех людях в Империи. Если только он, конечно, не прибыл из другого мира.

В этом случае все усложнялось. Потому что мироходцы были непредсказуемы. И как работала их сила в нашем мире, я не знал.

Я тряхнул головой, отгоняя морок. Сначала нужно отмести все версии, которые не связаны с мироходцами. И если ничего не останется, придется беседовать с новым родичем семьи, который знает о мирохродцах. Может быть, он сможет что-нибудь подсказать.

Я с трудом сдержал улыбку, представив, как приезжаю к бабушке, чтобы поговорить с главой кустодиев о мироходцах ради помощи мастеровому, в мастерской которого происходит какая-то чертовщина.

Машина остановилась, и я взглянул в окно. Авто стояло у крыльца дома, где нас уже встречала Виноградова:

— Странное дело, — удивленно произнес Фома, глядя в сторону особняка. — Первый раз вижу, чтобы наша женщина встречала. Как бы ни случилось чего.

Я улыбнулся и попросил, покосившись на спящую на моем плече девушку:

— Отвези Арину Родионовну домой. А то поздно уже.

Питерский взглянул на нас в зеркало заднего вида и пробасил, понизив голос:

— Сделаю, вашество.

Я осторожно высвободился, открыл дверь и вышел из салона. Направился к крыльцу. А машина выехала со двора. Произнес, поднимаясь по ступенькам крыльца:

— Я дома.

— Вижу, — ответила Виноградова и открыла дверь, пропуская меня в дом. — Проходи.

— Ну, как съездили? — с интересом спросила Виноградова, как только я вошел в гостиную.

Я прошел к столу, сел в кресло и откинулся на спинку. Взглянул в окно и протянул:

— У нас с Семеном вышел очень интересный разговор. Он сказал, что иногда чувствовал развоплощение призраков.

— И как он понял, что это именно оно самое? — подозрительно осведомилась женщина. — Это все ваши сети. Много в них свободы. В одной передаче говорили, что там даже цензуры нет! Немыслимо…

— Сеть, — поправил я призрака и покачал головой. — Вы слишком много смотрите телевизор, Любовь Федоровна. Что до вашего вопроса, то Семен просто описал свои ощущения, а вывод сделал я сам. Сложно было не понять, что парень говорит о развоплощении.

— Понятно. Выходит, правда, в городе завелся некромант? — ахнула Виноградова.

Я покачал головой:

— Вряд ли.

— Почему? — хитро уточнила Любовь Федоровна.

— Потому что это должен быть очень сильный некромант, — ответил я. — Семён чувствовал на себе ненавидящий взгляд. И ледяной сквозняк. И при этом в мастерской никого не было. Если это был некромант, он должен был вытаскивать призраков из дома, и развоплощать их во дворе.

— И что в этом сложного? — удивилась соседка. — Ты вроде тоже так делал. Притягивал нитями силы от «Фонаря».

— Делал, — признал я. — Но «Фонарь» притягивает всех призраков на определенном радиусе. И для этого нужно отсечь лишние нити силы. Но даже это не даст никакой гарантии, что ты справишься с оставшимися. И что голодные призраки не заметят тебя в тумане, и не найдут. А тут получается, что кто-то работал прямо в здании, но не был там.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что это некромант-невидимка? — предположила Виноградова.

Я тяжело вздохнул:

— Я слышал, что на телевизор можно устанавливать детский контроль. Пожалуй, я закрою несколько каналов, которые засоряют ваши мозги.

Угроза подействовала слабо. И призрачная дама с улыбкой погрозила мне пальцем:

— Не вздумай меня контролировать. Потом замучаешься просить прощения.

Я кивнул, заметив, что Виноградова выглядит немного бледной. Потому призвал тотем и бросил ей темную нить. Любовь Федоровна, как всегда, взялась за нее со всем достоинством и спустя короткое время сама отпустила поток энергии.

— Благодарю, — сказала она.

— Не за что, — ответил я.

Из кухни выглянула Иришка, которая с улыбкой уточнила:

— Павел Филиппович, накрывать на стол?

Я посмотрел на часы и кивнул.

— А Фома во дворе? — спросила девушка и покраснела. — Он ведь тоже голоден.

— Он скоро должен будет вернуться, — сообщил я. — Тебе пора домой?

— Если не возражаете, ваша светлость. Матушка просила помочь ей с тортом. Она готовит его на заказ, а коржи лучше всего получаются у меня.

— Тогда накрой на меня одного. Фома добросит тебя до дома, и, думаю, ты угостишь его чем-нибудь.

— Хорошо, — просияла девушка и исчезла на кухне.

— Так они быстро захомутают нашего Фомушку, — вздохнула Любовь Федоровна.

— Уверен, что ему будет полезно, если его приручит приличная девица, а не кто попало, — возразил я и вновь вернулся к прежней теме разговора. — Я почти уверен, что призраков развоплощает кто-то из другого мира.

— Думаете, что это кто-то из мертвых делает? — внезапно предположила Любовь Федоровна.

— Я еще не встречал блуждающих между мирами призраков. Вы полагаете, что такие есть?

Виноградова задумалась:

— Не слышала о таком, — ответила она после паузы.

— А по вашей сети из слухов ничего не известно о пропажах призраков?

Любовь Федоровна развела руками:

— Призраки склонны постепенно истончаться. Многие из тех, кто еще вчера мог внятно общаться, сегодня становится лишь тенью себя прежнего. Другие впадают в спячку.

— И надолго? — заинтересовался я.

— Некоторые без присутствия живых застывают на месте и стоят так годами. Ну, по-вашему времени годами. А по-нашему — минует пара минут.

— Время для нас бежит по-разному, — согласился я.

— Но я попробую разузнать про странности, которые стали происходить в Петрограде. Если что-то узнаю…

Женщина замолчала, посмотрев на часы. И я усмехнулся:

— Не говорите, что сейчас начнется какая-то очередная передача.

— Я забыла вам передать, что к вам сейчас прибудет гость, — невозмутимо сообщила женщина и метнулась к лестнице.

Она вернулась спустя несколько секунд и положила на столик записку в надорванном конверте.