ЭлектроРод (СИ) - Cactus Валентин - Страница 28

— Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно! — ещё раз призвал я.

В наступившей тишине послышался шорох. Между растерзанной офисной мебелью появилась первая пара рук. Их становилось всё больше, пока все, кто был здесь не поднялись на ноги. Даже смельчак, который пытался меня оскорбить, выбрался из-под завала, поднял руки и теперь смирно стоял, ожидая своей участи.

— Почему вас так много здесь сегодня⁈ — крикнул Всеволод.

Люди мялись.

— Слышите, — вдруг заговорила моя рация голосом Нины. — Тут к вам целый кортеж едет, если не поторопитесь вас там всех запрут.

Я отошёл, чтобы меня не было слышно и шепнул ей.

— Я скажу, когда мы пойдём обратно, тогда и нужно будет сделать диверсию.

— Поняла.

— Они здесь просто для того, чтобы нас задержать, — вернулся я к остальным, наблюдая, как взятых в плен сковывают пластиковыми наручниками.

Всеволод кивнул.

— Нам скоро отрежут путь. Надо забирать то, зачем пришли и уходить.

Несколько гвардейцев уже приступили к изучению оборудования, и теперь Кукша по рации руководил поисковыми работами.

— Кто-то нас сдал, — задумчиво проговорил Всеволод.

— Тогда бы нас тут ждали огромные силы, — не согласился я. — А тут были те, кого успели собрать за час. И подкрепление оказалось не слишком расторопно.

— Думаешь, о нашем появлении просто узнали заранее?

— На тайных тропах нас могли заметить? — задался вопросом я.

— Маловероятно, но… — замялся Всеволод.

— Всё готово! — подал знак один из гвардейцев.

Оборудования было много. И всё оно было крайне тяжёлым.

— Мы пол серверной тащим обратно? — нахмурился начальник гвардии.

— Господин сказал, что уникального оборудования слишком много, и он не может определить, какое из них надо брать, — пояснил гвардеец.

— Может автоматонов заставим нести, — предложил я.

— Нет, — мотнул головой Всеволод. — Там будет жарко, автоматонами мы пожертвуем.

Глава 12

На уровне четвёртого этажа и правда началась жара. Силы Зиновьевых поднялись выше на лифте и попытались ударить нам в хвост. Я приказал одному из сфер-автоматонов встать в проходе и подавлять огнём любые попытки до нас добраться.

Второй удар шёл с первого этажа. Но и тут нам снова удалось обойтись малой кровью: ураганным огнём нападающие были оттеснены в коридор, где им пришлось залечь без шанса двинуться.

Наверху прогремел мощный взрыв. И стрекот пулемёта автоматона смолк. Враг применил гранатомёт. Я покачал головой. Минус один. А ведь мы ещё даже не вышли на парковку. Я послал ещё одного прикрывать нас с тыла.

Таким образом на площадку для стоянки вырвалось двое гвардейцев со щитами, Всеволод и один автоматон, который почти сразу получил бронебойный выстрел из колёсного танка. Минус два.

Всеволод дёрнулся назад, но поняв, что создаст ненужную толчею, кинулся к одному из столбов. Колёсный танк выстрелил в укрытие моего начальник гвардии, но то выдержало выстрел.

Однако конструкцию так разворотило, что железные прутья каркаса застонали, медленно складываясь. Одна из огромных балок перекрытия отделилась от плиты потолка и рухнула на танк, застлав всю парковку непроглядной бетонной взвесью.

Я приказал двигаться к другому концу парковки, пользуясь тем, что нас не видно. Я и ещё пара сержантов, направляли бойцов, чтобы те держались друг друга. Пробираясь к выходу. Я наткнулся на чью-то ногу. Оказалось, что Всеволод так и не поднялся. Я помог ему встать, хотя его ужасно шатало, и к моему ужасу его одежда была липкой на ощупь и сладковато пахла.

Перед тем как скрыться, в подвале, я обернулся. В пыли, которая постепенно развеивалась, я увидел несколько силуэтов заблудившихся гвардейцев. Я крикнул им, что выход здесь. И тут же автоматные очереди принялись поливать то место, где я стоял. К счастью точностью в такой мгле и не пахло, поэтому я успел упасть на живот. Мои гвардейцы также попадали и поползли ко мне. Противник не давал мне уйти, найдя удобный сектор обстрела нас отрезали от выхода. У меня был щит, но оставлять свою гвардию на растерзание врагу я отказался.

Оставалось ждать, пока у моих врагов не закончатся патроны. Через пару минут стрельба правда стихла.

— Нас атакуют с улицы! — крикнул кто-то.

Действительно снаружи доносилась канонада.

— Первое и четвёртое отделение! Помогите отбить атаку с улицы! Третье отделение! Не выпускайте врага! — заметались люди Зиновьевых.

Я ругнулся и кинул печальный взгляд на выход. Как же он был одновременно и близок, и далёк.

Но в следующий момент с лестницы наверх вывалился весь побитый сферик. Возможно последний. Он дал по врагам залп. И, судя по крикам, из поднявшихся отделений мало кто успел уйти.

Я мысленно отдал приказ автоматону прикрыть отход, и он поковылял в нашу строну. Когда сферик с нами поравнялся, мы подхватили Всеволода — тот был уже без сознания и весь в крови, и понесли его к выходу. Когда наш отряд уже спускался, я кинул последний взгляд на автоматон и подумал, что неплохо было бы сохранить хотя бы его. Но в следующий момент в него ударила кумулятивная граната и мне пришлось отвернуться из-за яркой вспышки.

* * *

Всеволод не приходил в себя уже несколько дней. Хоть взрыв рядом и не зацепил его большими осколками, а лишь немного поцарапал мелкими, но вызвал сильнейшую баротравму и контузию. Мой начальник гвардии, оставался недвижим, и все подчинённые как почётный караул сменяли друг друга на посту рядом с его палатой, сооружённой из его же кабинета.

Кукша доложил, что мы получили в результате вылазки бесценное оборудование, о многих функциях которого пока что остаётся лишь догадываться. На понимание процессов, которые происходили в тесла башне Зиновьевых уйдёт никак не меньше нескольких недель, но время до новолуния у нас было. И мой советник по технологиям клятвенно пообещал, что успеет к этой дате хоть что-то придумать.

Но сейчас наши умы занимала и другая проблема — Всеволода нужно было вылечить и поставить в строй как можно скорее. И в этом нам бы очень помог операционный аппарат. Изучив его, Кукша сказал, что возможности данного устройства выходят далеко за пределы простой трансплантации органов. Только для его правильного функционирования нам необходим оператор, который обладает даром исцеления.

Такие специалисты крайне редки, а те кто есть, почти все неплохо устроились. Поэтому представить, что кто-то из них согласиться работать на почти уничтоженный Род, который постоянно перемещается по пустоши, чтобы враги не смогли нанести свой удар, безнадёжный оптимизм.

Вакансию оптимиста у нас занял Валера, который начал усиленно искать и отсеивать резюме. В конце концов, он принёс мне один единственный листок. На котором был изображён молодой человек с квадратной челюстью и тяжёлым взглядом.

— Знакомься, — проговорил торжественно мой адвокат. — Михаил Вальдемарович Полесьев, аристократ уничтоженного рода. Звание нон-комбатанта его не спасло, — Валера сделал многозначительную паузу. — Кстати, это и тебе тоже урок, — он сел напротив меня, и начал свой рассказ.

* * *

Полесьевы были очень мощным родом, славящиеся своими образовательными программами в области в том числе освоения космоса. Одним из первых они потеряли звание системообразующих, когда ещё считалось, что потерять этот статус можно только за какой-нибудь серьёзный проступок. Но Иннокентий Полесьев — дедушка нашего молодого специалиста, сориентировался очень быстро, и вскоре учебные заведения Полесьевых стали выпускать только военных специалистов.

Такое важное производство дало Полесьевым много союзников. Но когда самый горячий период Войны Родов прошёл, а Варгины наладили производство боевых автоматонов, программы подготовки Полесьевых стали менее актуальны. К тому же сами Полесьевы в своих программах держали высокие стандарты чести у бойцов. А операции в поствоенный период требовали уже более… «серой морали», как выразился Валера, и по интонации его голоса я понял, что от бойцов требовалось полное отсутствие таковой.