Фаза 4. Стагнация (СИ) - Лекс Эл - Страница 3

Ведя фазоцикл по улицам, я раздумывал о том, кого еще можно поймать в гравипод, кроме вороксов, и получится ли вообще это сделать — а вдруг он одноразовый? Когда я использовал первый, мне даже в голову не пришла мысль о том, что это предмет может быть многократного использования, а поэтому я и не искал его после боя. А сейчас и искать уже бессмысленно — сколько времени—то прошло. Получается, только после того, как вороксы окажутся в загоне, я смогу выяснить, одноразовый он все же или нет. И если нет, то как его забрать из загона с тварями? Ох, вопросы, пыль да туман…

За раздумьями я даже не заметил, как мы вернулись к магазину Раты, и я аккуратно завел фазоцикл на задний двор, подвозя кошкодевочку прямо ко входу. Остановил транспорт и только хотел было откинуть боковую подставку, как вдруг что-то неправильное привлекло мое внимание. Не опуская боковой подставки и лишь держа фазоцикл ногамми в вертикали, я еще раз осмотрел здание снаружи, и наконец понял, что не так.

В окне, которое находилось рядом с нужной нам дверью, были раздвинуты шторы. Не сильно, но так, что между ними образовалась весьма заметная щель.

А я точно помню, что когда мы уходили из магазина, шторы были закрыты плотно.

Глава 2

Входная дверь была явно закрыта и даже, возможно, на замок, но это вообще ничего не значило — гости могли пожаловать и с другого конца, через заставленный холодильниками проем. Это нетрудно, особенно если у кого-то из них был навык наподобие моего скачка, но даже если и не было — они легко могли просто развалить импровизированную баррикаду, не боясь нашуметь. Все равно дома никого нет.

— Рата, ты же не открывала жалюзи? — для порядка спросил я у кошкодевочки, которая уже спрыгнула с фазоцикла и успела сделать шаг к двери.

— А? — она коротко обернулась. — Что открывала? Как ты назвал?

— Вот и я говорю, что не открывала… — сквозь зубы процедил я, наблюдая за тем, как в окне что-то едва заметно шевелится, так слабо, что это легко можно было принять за игру бликов. — Рата, назад! Залезь обратно на мотоцикл!

— А что такое? — невовремя проявила любопытство кошкодевочка.

— Быстро! — рявкнул я, доставая из инвентаря дробовик и нацеливая его в окно.

Два выстрела раздались одновременно. Один — мой, хорошо знакомый, уже ставший родным, звук. Другой — тоже знакомый, к сожалению. Это был звук, с которым буквально полчаса назад в меня стреляла рычажная винтовка.

Рата взвизгнула и одним прыжком оказалась у меня за спиной, но, похоже, что в нее и не целились — по крайней мере, передо мной явственно возникла область ряби, как от брошенного в пруд камня. Пулю съела защита.

А моя картечь прогрызла в пластиковых жалюзи немаленькую такую дырку, в которую неплохо было видно все, что происходило в помещении и всех, благодаря кому оно там происходило. И их там было как минимум двое.

А раз их там двое, значит, еще двое могут быть буквально на расстоянии вытянутой руки от меня! Ведь я уже видел, что как минимум один из них может становиться невидимым!

Я закинул в патронник зажигательную картечь и выстрелил в окно еще раз, игнорируя даже то, что перед моим лицом расплескалась еще одна пуля. Обтрепанные до состояния бахромы тонкие жалюзи охотно занялись, да плюс там внутри еще полно всякого горючего, так что, думаю, несколько следующих минут ребята будут немного заняты. Из окна не выпрыгнуть — решетка мешает, а ребризеров, надеюсь, у них нет.

Рата за спиной внезапно снова взвизгнула и отпрыгнула в сторону, активно размахивая вокруг себя ножом, словно пыталась подраться с воздухом. Вот только «взор», в котором буквально на одно мгновение мелькнул размытый красный силуэт поверх пустого пространства, подсказал мне, что кошкодевочка понимала, что делает. Ей, в отличие от меня, даже «взор» был не нужен, чтобы понять, что кто-то приближается.

Я закинул в ствол новый патрон с зажигательной картечью и выстрелил прямо перед Ратой, но так, чтобы ее не задеть. Облако пылающих искр вылетело из ствола, накрыло площадь в добрый квадратный метр и — да! — выделило фигуру, которая до этого момента была невидима! Облепив ее роем огненных пчел, картечь несколько секунд продолжала гореть, подсвечивая мне цель, и я, даже не очень-то торопясь, воспользовался этой возможностью. Закинул в ствол бронебойный патрон, и как следует прицелился.

А потом раздался выстрел.

И я даже заметить не успел, как повалился кулем с другой стороны фазоцикла!

Дробовик выпал из ослабевших рук, а я сам с изумлением наблюдал, как в середине грудной пластины модуля защиты из небольшого отверстия сочится кровь. Моя кровь. Как же так? Почему защиты не сработала? Заряды еще должны были оставаться!.. Или все дело в том, что в меня стреляли не «средним» калибром, от которого защищают модули, а каким-нибудь огромным, типа снайперского? То-то меня так скинуло с фазоцикла… Наверняка этот второй, о котором рассказывала Рата — какой-нибудь снайпер, что прикрывает своего напарника-черта. Поэтому я его не видел ни в первый раз, ни сейчас.

Все эти мысли отстраненно приходили в голову, пока руки действовали. Как ни странно, боли почти не было, была только какая-то усталость и слабость, словно я валялся с температурой под одеялом. Но от температуры бустер регенерации вряд ли поможет, а вот от подобного ранения — еще как, поэтому я достал один из инвентаря и вкатил себе, куда дотянулся — в бедро.

Спустя секунду боль пришла. Но это была боль от заживления, боль от срабатывания бустера, боль, которую я даже рад был испытать. Она означала, что через мгновение я снова буду на ногах, готов к труду и обороне… Или вернее будет сказать, готовый валить отсюда на всех парах. Я не знаю, где засел их снайпер, а если бы и знал, это вряд ли помогло бы мне. В этот раз их ловушка была устроена куда как изощреннее — видимо, все то время, что мы разбирались с варбоксом, они разбирались с тем, как нас эффективнее устранить. Не буду спрашивать, откуда они узнали, где эту ловушку устраивать, это сейчас не столь важно. Важно лишь то, что я заметил маленькую деталь, которая выдала неприятелей с головой. Важно то, что они решили начать с меня, а не с Раты, на которой не было никакой защиты. Важно то, что выстрел снайпера сбросил меня именно на эту сторону фазоцикла, где я оказался прикрыт его длинной тушей и не словил контрольный. И наконец важно то, что у меня есть бустеры регенерации и то, что я нашел в себе силы их использовать.

Спустя секунду я уже смог дышать. Из дырки в броне перестала сочиться кровь, да и сама дырка перестала существовать тоже — затянулась, словно бустер подействовал и на нее тоже. Чушь, конечно, ведь она срослась под действием голубого сияния, без которого не обходилось, кажется, ни одно действие Основы, но теперь я хотя бы знаю, что системные шмотки хрен разрушишь. По крайней мере, таким нехитрым образом.

Из-за фазоцикла снова раздался вопль Раты, и я понял, что больше разлеживаться нельзя. Подняв руку, чтобы этого не было заметно с той, другой, стороны, я взял дробовик, стащил его к себе и быстро зарядил в патронник зажигательную дробь, дополнительно повесив на нее разрывные снаряды.

А потом высунул ствол из-за фазоцикла и выстрелил вслепую, просто куда-то в ту сторону, где, как мне казалось, располагался снайпер.

Разлетевшаяся на еще более мелкую фракцию картечь вспыхнула, как маленькое солнце. Через секунду оно уже стухло, но это уже неважно — главное, какова была сама вспышка. Снайпер не мог не понимать, что я не погиб, иначе бы ему высветилось системное сообщение, а значит, он так и продолжал держать фазоцикл в прицеле, наверняка с немалой кратностью, и вот вся эта самая кратность сейчас отрабатывала против него, исправно передавая в глаза весь импровизированный фейерверк. И даже если он не ослепил снайпера полностью, то как минимум заставил его глаза сильно напрячься.

Я вскочил, взглядом выцепляя из окружения Рату, которая изо всех сил убегала от того самого черта с вилами. Он гнался за ней, потрясая на ходу своим оружием, и видно было, что гнался изо всех сил, но страх придавал кошкодевочке дополнительное ускорение.