Фаза 4. Стагнация (СИ) - Лекс Эл - Страница 33

Так как Коррапт является компиляцией всех ошибок системы, использование его в качестве оружия наносит критический урон ботам Основания. Любая цель, затронутая Основанием, включая механизмы и субъ ектов, не способна противостоять атакам Коррапта. Коррапт автоматически принимает форму оружия, наиболее близкого для того субъекта, который его получает. Коррапт не требует никакого вида боепитания, на него не распространяется действие навыков Основания.

Как только Коррап т сбрасывается в целевой мир, одновременно с ним, в точку, удаленную от Коррапта не более чем на расстояни е одного усредненного дневного пешего перехода сбрасывается Корс. Корс — это функция, призванная разгрузить память функции Коррапт и вернуть ее обратно в код системы до следующей перегрузки. Все, что касается Коррапта, касается и Корса тоже, включая и меха низм его получения. Субъекты Основания, которые получают Коррапт и Корс, видят друг друга на карте, что облегчает их поиски друг друга и взаимное уничтожение. После того, как один из субъектов уничтожает другого, Коррапт и Корс изымаются из целевого мира.

Внимание. После появления в целевом мире Коррапта и Корса новые варбоксы не будут генерироваться до тех пор, пока функции не будут возвращены в основной код!

Ух, вот это простыня текста! Самое длинное примечание, которое я читал до этого момента… Да еще и под самым большим номером, да еще и каким номером!

Это получается, у меня в руках что-то типа идеального оружия? Коррапт это не просто оружие, это, если верить примечанию, буквально идеальное оружие против всего, что относится к системе!

Но одновременно с этим, надо понимать, это совершенно бесполезное оружие против всего того, что к системе не относится…

Я совершенно новыми глазами посмотрел на Коррапт в своих руках, окруженные острыми многоугольниками, как дикобраз — иглами, — и ради эксперимента тронул маленький черный тетраэдр пальцем.

Пирамидка послушно сдвинулась с места, словно висела в магнитном поле, но, как только я убрал палец — вернулась на свое место.

Убедившись, что они закреплены не жестко, и я не заработаю себе десяток глубоких порезов, я перехватил Коррапт в обе руки и вскинул к плечу, вкладываясь.

Что ж… Сказать, что он был удобен — ничего не сказать. Насколько бы хорошо не подходил мне Предвестник, Коррапт по сравнению с ним был как подушка из лебяжьего пуха против трухлявой доски. Даже мой старый, земной еще дробовик, который я любовно готовил под себя, своими руками укорачивая приклад и подтачивая выемки на рукояти под своим пальцы — и то не шел ни в какое сравнение. Коррапт будто бы родился одновременно со мной, да что там — он как будто бы еще в утробе моей матери формировался сразу вместе со мной! Идеальной формы рукоять, идеальной длины приклад, идеальное усилие спуска, идеальный ход цевья…

Я будто когда-то давно потерял часть своего тела, только не знал об этом до тех пор, пока ее не приделали на свое место.

Я открыл затвор, повернул Коррапт набок, пытаясь заглянуть в ствольную коробку, но безуспешно. В патроннике клубился лишь черный дым, словно я только что выстрелил чернейшим из всех порохов. Он был такой густой, что через него невозможно было ничего рассмотреть, а когда я попытался сунуть в окно выброса гильз палец, то уперся в какое-то плотное желе, вроде силикона.

Ладно, нет так нет. В конце концов, написали же — не требует патронов. Не совсем понятно, как именно он стреляет, но это мы сейчас выясним.

Я вскинул Коррапт к плечу, нашарил взглядом ближайшего зомби, который уже явно проявлял ко мне нездоровый интерес, и выстрелил.

Даже отдача у Коррапта была идеальная — достаточно сильная для того, чтобы почувствовать, что выстрел произошел, но недостаточно — для того, чтобы пришлось прикладывать хоть какие-то усилия к ее компенсации. Звук от выстрела оказался лишь немногим громче моего прежнего дробовика (причем уже модифицированного), а вот чем именно выстрелил Коррапт — я так и не понял. Не было ни вспышки, ни вылетающих пороховых газов, не вылетел контейнер с дробью, вообще ничего — словно я играю в лазертаг и выстрелил лучом света в невидимом глазу диапазоне.

Но луч света совершенно точно не способен испепелить половину зомби прямо на месте. А именно это и произошло с мертвяком в пяти метрах от меня — верхняя его половина просто перестала существовать, словно распыленная на атомы. Нижняя, по пояс примерно, еще секунду стояла ровно, и не просто стояла — с ней вообще происходило что-то странное. Целые куски плоти отделялись от остатков мертвяка и мгновенно оквадрачивались, превращаясь в такие себе кубики из органической ткани и голубого кристалла. После этого они взлетали на десяток сантиметров, одновременно плавно уменьшаясь в размерах, пока не исчезали полностью.

Так продолжалось примерно секунду, а потом непонятный процесс остановился, и остатки зомби рухнули на асфальт.

Да, демонстрация впечатляющая, ничего не скажешь. Я дернул на себя цевье, гадая, будет ли выброшена стреляная гильза или нет? Предвестник выбрасывал, хоть и тоже относился к системному оружию. Хоть и его гильзы исчезали, не успев долететь до земли.

Коррапт вообще не разменивался на подобные мелочи. Единственное, что вылетело из окна выброса — это несколько резких язычков черного дыма, и только. Я подал цевье вперед, закрывая затвор, повернулся и выстрелил в еще одного зомби.

С ним произошло все то же самое, что с первым, даже несмотря на то, что он был второго уровня, а не первого. Коррапт не видел между ними разницы, и что-то мне подсказывает, что даже если я найду какого-нибудь адаптанта, с которым раньше справиться было целой проблемой, то и с ним мое новое оружие решит вопрос быстро и чисто.

Но и недостатки у Коррапта были тоже — я ничего не получил с двух убитых зомби. Ни опыта, какие бы крохи там ни падали, ни даже банальных серых шкатулок. Система даже на сообщения об убийстве не расщедрилась, яснее любых примечаний давая понять — то, что у меня в руках, не подчиняется ее правилам. То, что у меня в руках, ей не нравится.

А раз оно ей не нравится, значит, оно нравится мне.

Осталось только разобраться со второй «половинкой» Коррапта — с его негативным двойником, Корсом. К счастью, я уже умею в карту, поэтому, не теряя времени, я открыл ее и быстро отмасштабировал так, чтобы видеть весь город. Не представляю, какой длины на самом деле «усредненный дневной пеший переход», но вряд ли больше города. А значит, я увижу своего недоброжелателя, если он уже получил Корс.

Я внимательно прошерстил взглядом карту города, но так ничего и не нашел. То ли я не знаю, что искать, то ли, что вероятно, Корс еще никто не получил. Он же, как и Коррапт, может оказаться в любом монстре, начиная от зомби первого уровня и заканчивая холодовым адаптантом. В первом случае, чтобы добыть Корс, нужно замочить миллион противников, во втором… Во втором вообще поди найди еще холодового адаптанта. Сначала найди, а потом еще попробуй убей.

В любом случае, когда оказывается, что никто не хочет тебя убить — это радостные новости. А ведь тот, кто получит Корс, захочет меня убить, это прямо к гадалке не ходит. В примечании шесть шесть шесть русским по белому написано, что варбоксы не будут появляться, пока Коррапт не будем возвращен в систему. А если вспомнить, какая драма разворачивалась вокруг единственного известного мне на данный момент варбокса — это буквально потеря потерь. Не просто носитель Корса, а вообще все субъекты Основания будут прямо заинтересованы в том, чтобы отправить меня на незапланированное свидание с системой в формате спиритического сеанса… Но, к счастью для меня, один лишь только носитель Корса будет знать, что Коррапт вообще у меня есть.

Правда, от этого не сильно легче — другие субъекты Основания хотят меня убить и без всякого там фрагментированного оружия. Просто по факту.

Я приделал еще нескольких зомби, привыкая к новом оружию, и с последним провел эксперимент — выстрелил ему не в корпус, а ниже пояса, чтобы посмотреть, что произойдет. Произошло все то же самое, что происходило до этого — ноги перестали существовать сразу, а потом еще секунду переставали существовать тоже. Упавший на асфальт зомби эту самую секунду продолжал ползти в мою сторону на руках, но, как только представление закончилось, его конечности расслабились и он упал замертво. И больше уже не шевелился.