Мое прекрасное искупление - Макгвайр Джейми - Страница 22

– И что с того? – спросила я, кусая ноготь большого пальца.

Томас замешкался.

– Ты серьезно говорила об этом?

– О чем именно?

Он словно целую вечность смотрел в мои глаза, продумывая, что сказать.

– Что ты «эмоционально недоступна»?

Он не просто застал меня врасплох, а буквально шокировал.

– Не знаю, что на это ответить, – сказала я.

Молодец, Лииз!

– Это касается всех мужчин или только меня? – спросил Томас.

– Ни то ни другое.

– Просто я… – Теперь он не флиртовал, а проявлял настоящий интерес. – Кто тот парень из SWAT, которого ты оставила в Чикаго?

Я оглянулась, будто за окном седьмого этажа кто-то был и мог меня услышать.

– Томас, я на работе. Почему мы, черт побери, говорим об этом сейчас?

– Если хочешь, можем поговорить за ужином.

– У меня другие планы, – сказала я.

Его лицо напряглось.

– Свидание?

– Нет.

– Если это не свидание, то Сойер переживет.

– Я не собираюсь отменять встречу с ним только потому, что ты хочешь победить в какой-то вашей игре. Это старо как мир. Я уже устала от твоих выходок.

– Тогда решено. Мы поговорим о твоем бывшем ниндзя в моем любимом ресторане в восемь тридцать. – С этими словами он поднялся.

– Нет, не решено. Ничего из этого мне не интересно!

Он огляделся по сторонам и игриво ткнул пальцем себе в грудь.

– Нет, и ты мне неинтересен, – фыркнула я.

– Для федерала ты никудышная врунья, – усмехнулся Томас. Он прошел к двери и открыл ее.

– Что сегодня со всеми?! – воскликнула я. – Вэл ведет себя как чокнутая, и ты сумасшедший… и к тому же самодовольный. Я просто хочу прийти на работу, потом уйти домой и ради разнообразия поужинать не в одиночестве, с кем, черт побери, мне вздумается, без всяких нервов, упрашиваний и соревнований.

Теперь весь отдел пялился в сторону моего кабинета.

Я стиснула челюсть.

– Если у вас нет для меня новой информации, агент Мэддокс, то прошу, дайте мне поработать над текущим проектом.

– Хорошего дня, агент Линди.

– Спасибо, – фыркнула я.

Не успел он закрыть за собой дверь, как вновь заглянул в кабинет.

– Я уже привык, что ты зовешь меня Томас.

– Убирайся из моего кабинета, Томас.

Он закрыл дверь, и мои щеки зарделись, а на губах невольно расползлась улыбка.

По обе стороны улицы струились ручьи, унося городскую грязь и мусор в огромные квадратные канализационные решетки на каждом перекрестке. Пронзительно визжали шины, соприкасаясь с мокрым асфальтом, а я стояла под полосатым навесом и перед большой витриной, на которой была надпись в винтажном стиле «Бруклин Герл».

Я не могла скрыть улыбки из-за того, что не нужно брать с собой пальто. Низкие облака над моей головой были пронизаны лунным светом. Целый день в Сан-Диего то и дело лил дождь, но сейчас я стояла в белой блузке с коротким рукавом, льняном блейзере кораллового цвета и узких джинсах с сандалиями. Мне хотелось обуть мои замшевые босоножки на шпильке, но тогда бы они промокли.

– Привет, – прямо на ухо сказал мне Сойер.

Я с улыбкой повернулась, толкнув его в бок.

– Я забронировал нам столик, – проговорил Томас, проходя мимо нас и открывая дверь. – На троих, верно?

Казалось, Сойер проглотил язык.

Томас изогнул брови:

– Так что? Идем ужинать. Я ужасно голоден.

Мы с Сойером обменялись взглядами и зашли внутрь.

Томас сунул руки в карманы, стоя возле старшей официантки.

– Томас Мэддокс, – сказала молодая девушка, и ее глаза заблестели, – сколько лет, сколько зим.

– Привет, Кейси. У нас столик на троих.

– Сюда. – Кейси улыбнулась, взяла три меню и проводила нас в угловую кабинку.

Сойер сел у стены, а я опустилась на стул возле него, так что Томасу пришлось занять место напротив нас. Сперва оба парня казались довольными такой рассадкой, но когда Сойер придвинул ко мне стул, Томас нахмурился.

Я с подозрением глянула на него.

– Я думала, это твой любимый ресторан.

– Так и есть, – сказал Томас.

– Девушка сказала, ты здесь давно не был.

– Ага.

– Почему? – спросила я.

– Разве ты не приводил раньше сюда свою девушку? – спросил Сойер.

Томас сердито посмотрел на Сойера исподлобья, но потом наши взгляды встретились, и его суровое лицо смягчилось. Потом он опустил глаза и поправил свои приборы и салфетку.

– Последний раз я приходил сюда с ней.

– Ой, – сказала я, и во рту у меня тут же пересохло.

К нашему столику, улыбаясь, подошла молодая официантка.

– Привет.

Сойер поднял взгляд, и его глаза сверкнули, когда он узнал девушку.

– У кого-то сегодня после работы свидание. Я ревную.

Тесса покрылась румянцем:

– Все дело в новой губной помаде.

– Я так и знал, что-то изменилось. – Сойер задержал взгляд на девушке, а потом посмотрел в меню.

Томас закатил глаза и заказал бутылку вина, даже не глядя в меню. Официантка удалилась.

– Ну что? – сказал Сойер, разворачиваясь ко мне вполоборота. – Уже повесила картину?

– Нет, – ответила я, усмехнувшись и покачав головой. – Не понимаю, почему она такая тяжелая. Так и стоит возле стены, там, где я решила ее повесить.

– Странно, что на той стене нет ни гвоздя, – сказал Сойер, стараясь скрыть нервозность.

Томас заерзал на стуле:

– У меня есть кронштейн. Насколько она тяжелая?

– Слишком тяжелая для гипсокартонной стены, но с кронштейном должно получиться, – сказала я.

Томас пожал плечами, выглядел он более расслабленным, чем мы с Сойером.

– Я позже занесу тебе.

Боковым зрением я увидела, как напряглась челюсть Сойера. Только что Томас занял мое время после ужина. Может, другой женщине такое понравилось бы, но я находилась на грани отчаяния.

Тесса вернулась с бутылкой и тремя бокалами. Пока она разливала вино, Сойер ей подмигнул.

– Спасибо, дорогая.

– Не за что, Сойер. – Она едва сдерживала радость, покачиваясь на каблуках. – Э… вы выбрали закуски?

– Запеченные фаршированные кабачки, – сказал Томас, неотрывно глядя на меня.

Из-за его пристального взгляда я поежилась, но не отвернулась. Мне хотелось быть непроницаемой хотя бы снаружи.

– А мне просто хумус, – проговорил Сойер. Казалось, выбор Томаса внушал ему отвращение.

Тесса развернулась на каблуках, и Сойер проследил, как она удаляется назад к кухне.

– Прошу меня простить, – сказал Сойер, показывая, что ему нужно выйти из-за стола.

– Конечно. – Я пододвинулась и встала, пропуская его.

Он с улыбкой прошел мимо меня, а потом направился к уборным, как я предположила, минуя серые стены и фреску в деревенском стиле.

Томас улыбнулся, когда я опустилась на стул. Заработал кондиционер, и я закуталась в блейзер.

– Накинь вот это, – предложил Томас свой блейзер, который по цвету идеально совпадал со стенами. Также он надел сегодня джинсы и коричневые ботинки «Тимберленд».

Я покачала головой:

– Мне не так уж холодно.

– Просто ты не хочешь сидеть в моем пиджаке, когда вернется Сойер. Но он и не заметит, потому что будет увлечен разговором с Тессой.

– Меня не заботит, что думает или чувствует Сойер.

– Тогда зачем ты пришла сюда с ним?

В голосе Томаса не было укоризны. Говорил он вовсе не громким и требовательным тоном, как всегда, отчего его слова смешивались с общим гулом ресторана.

– Сижу-то я не напротив него. В данный момент я здесь с тобой.

Уголки губ Томаса поползли вверх. Казалось, ему понравилось это замечание, и я мысленно поругала себя за вспыхнувшие внутри меня чувства.

– Мне нравится это заведение, – сказала я, оглядываясь. – Оно чем-то напоминает тебя.

– Я раньше его обожал, – проговорил Томас.

– А теперь нет. Все из-за нее?

– Мое последнее воспоминание об этом месте – это последнее воспоминание о ней. Аэропорт не в счет.

– Значит, она тебя бросила.