Вечный союз - Форстен Уильям P. - Страница 102

• Предыдущая
• 102/116
• Следующая

Эндрю почувствовал, как резко накренилось судно, заваливаясь на правый борт. Было похоже, что скоро оно перевернется совсем.

— Все наружу!

Чудовищная громада «Оганкита» прошла мимо. Долю секунды он видел старый американский флаг, демонстративно вывешенный Тобиасом на флагштоке.

Сквозь отверстие в правом борту батарейную палубу начало заливать водой.

— Вылезайте, вылезайте! — кричал Эндрю.

В общей суматохе он увидел, как Эмил пытается поставить на ноги Буллфинча.

— Эмил!

— Я его не брошу!

Эндрю бросился на помощь другу, и вдвоем они приподняли юношу. Карронада сорвалась с места и прокатилась как раз по тому участку палубы, где он был секунду назад. Вода, поступавшая через пробоину, забила всесокрушающей струей. На батарейную палубу словно ворвался горный поток.

Карронада вылетела в отверстие орудийного порта и исчезла в волнах.

Он увидел, как следом за своей любимицей сквозь порт выпрыгнул О'Мэлли.

— Эмил!

Доктор барахтался рядом с ним, все еще не выпуская Буллфинча.

Эндрю проклял свой бесполезный обрубок, которым он по привычке пытался загребать воду в этом водовороте.

Корабль накренился еще сильнее, лег на борт и стал медленно тонуть.

Вокруг тонущие люди изо всех сил пытались добраться до орудийного порта.

Сбоку Эндрю увидел открытый люк, ведущий в боевую рубку.

Он подтолкнул к нему Буллфинча.

— Давай, парень, выбирайся через рубку, а то нам всем тут крышка! — напутствовал его Эндрю.

— Эмил, теперь ты! Из люка потекла вода.

— Выбирайся, Эндрю!

Истерически расхохотавшись, Эндрю протолкнул доктора сквозь люк и, потеряв равновесие, упал обратно в воду.

Стоя на четвереньках, Тобиас смотрел на свою пушку.

Ее лафет перевернулся, и длинный ствол стофунтовки задрался в небо. Вокруг орудия лежало множество тел, раздавались жалобные стоны раненых. Тобиас оторвал от палубы руку. Она была измазана чем-то теплым и липким.

Повернув голову, он увидел рядом с собой мертвого канонира. Его невидящие глаза смотрели прямо на Тобиаса.

Дрожа от ужаса, он поднялся на ноги и осмотрелся вокруг.

Корабль продолжал идти вперед, направляясь прямо к берегу.

Надо было что-то предпринять. Что-то сделать.

Он знал, что они не сводят с него глаз и презирают его за страх, охвативший его при виде крови, залившей всю палубу и стены, запачкавшей ему руки.

— Разворачивай! — приказал Тобиас срывающимся голосом.

— Влево или вправо? — спросил рулевой, глядя на него сверху из рубки.

— Влево, влево, сукин сын! Его затрясло, и он повернулся.

Перед ним стоял Хулагар. Дьявол, ну почему этот снаряд не укокошил его и всю эту меркскую шайку!

— Мы покончили с Кином, — произнес Тобиас, пытаясь скрыть дрожь в своем голосе.

— Пока ты тут топил вышедший из строя корабль, — загремел Хулагар, — мы проиграли битву!

— Капитан, этот отставший броненосец идет прямо на нас, — прокричал дозорный, высунувшись из верхнего люка.

— Какой еще броненосец?

— Тот самый, с востока.

Не ответив Хулагару, Тобиас поднялся по трапу в рубку и посмотрел в смотровую щель. — Боже милосердный, — прошептал он.

Последним усилием Эндрю выкинул вверх руку и случайно ухватился за край люка. В отверстие продолжала поступать вода, и сильная струя могла в любую секунду оторвать его.

Эндрю сделал судорожный вдох, и вода накрыла его с головой.

Вдруг все потемнело. Поток сдавил его грудь.

«Ты можешь все это бросить и прекратить свои страдания», — нашептывал ему внутренний голос. Долгие годы войны, бесконечные убийства коверкали его душу. Каждое утро, просыпаясь, он испытывал муки неуверенности, и теперь все это должно было закончиться. Вдруг Эндрю почувствовал, будто все это происходит с кем-то другим. Тысячи лиц, снившихся ему все эти годы, те мальчики, которых он посылал на смерть, казалось, собрались вокруг него. Мимо него проплыло лицо Джонни, его брата, убитого под Геттисбергом, и Эндрю знал, что ему больше никогда не привидится это кошмар. Мэри, его первая невинная любовь, невеста, которая так жестоко предала его, оставив в его сердце незаживающую рану, взглянула на него из темной воды, прощаясь.

А затем он увидел Кэтлин и свое еще не рожденное дитя. Поймет ли она когда-нибудь?

— Кэтлин!

Внезапно перед ним замаячил свет. Эндрю из последних сил устремился к нему. Вода словно засверкала, и он понял, что поднимается.

Его голова пробила поверхность воды, и он жадно вдохнул драгоценный воздух.

— Эндрю!

Его тут же потащило обратно в глубину, и он отчаянно попытался удержаться на плаву. Тяжелый шерстяной мундир увлекал его вниз.

— Держитесь, сэр!

К Эндрю подплыл Фергюсон и подтолкнул полковнику обломок весла.

Он отчаянно схватился за спасительное дерево, зацепился за него обрубком левой руки и плотно прижался к нему грудью.

— Эмил?

— Позади тебя.

Повернув голову, Эндрю увидел доктора, сидящего на обломке борта корабля. Рядом с ним лежал Буллфинч.

Фергюсон, все еще держась за весло, помог Эндрю выбраться из воды и залезть на импровизированный плот.

Сквозь залитые водой стекла очков Эндрю не отрываясь смотрел на «Суздаль». Корабль ударился о дно и встал торчком. Корма с флагштоком оказалась над водой, и над морем опять зареяли знамя 35-го и американский флаг.

— Что с тобой случилось? — нетвердым голосом спросил Эмил. — Последнее, что я помню, — это как я выбирался в рубку, меня заливало водой, а ты остался внизу.

— Я не знаю, — глухо ответил Эндрю. — Слушай, я думал, что ты не умеешь плавать.

— Я быстро учусь, — слабо отозвался Эмил. — Ты был под водой несколько минут, — добавил он, и из глаз доктора потекли слезы облегчения.

— Я действительно не знаю, что со мной было, — повторил Эндрю. — А что с «Оганкитом»?

Фергюсон показал на запад.

Вражеский флагман был в самой гуще сражения галер.

— Он все еще на ходу, и мы не можем остановить его, — грустно произнес Эндрю и улегся на плоту.

К востоку от них прозвучал пушечный выстрел, за которым последовал звук ядра, падающего в воду, но полковник даже не счел нужным поднять голову.

— По-моему, Тобиас выходит из боя! — воскликнул Эмил.

Эндрю резко сел.

Стекла его очков еще не высохли, но он и так видел, что «Оганкит», не останавливаясь, направляется на запад.

Вслед за ним из скопления галер вырвался еще один карфагенский броненосец, пристроившийся в кильватере своего флагмана.

— Что на него нашло? — недоуменно спросил Эндрю. — Он же мог бы раздавить все наши галеры и переломить ход всего сражения!

— Я потерял носовое орудие, — орал Тобиас. — Вода в трюме прибывает так быстро, что мы почти не успеваем ее выкачивать!

— Ты бросаешь все свои галеры! — заревел Хулагар.

— Большинство из них и так уже пошли ко дну.

— Владея «Оганкитом», ты можешь сокрушить любого врага, — гневным голосом воскликнул щитоносец кар-карта.

— Любого? А это чудовище ты видел? Ты только посмотри на него!

— Этот корабль такой же большой, как и наш.

— Он больше! И у нас уже нет самого мощного орудия. Если мы атакуем его, он раздавит нас. — Это невозможно, — возразил Хулагар. — Только на переделку твоего корабля понадобился год. Они не могли построить такую громадину.

— Не могли? Вон он плывет! У тебя ведь тоже есть глаза, так неужели ты не видишь того, что вижу я?

Тон Тобиаса привел мерка в ярость. Хулагар метнул в капитана тяжелый взгляд. Тобиас отступил на шаг. — Ты напуган, — тихо произнес Хулагар.

— Я не боюсь, — пискнул Тобиас. — Ты видел, как их пушка выстрелила с расстояния больше мили? Это значит, что у них на борту тяжелая артиллерия, может быть даже стреляющая стофунтовыми ядрами. Если Кин смог сделать такого монстра, то он настоящий дьявол.

— Сражайся! Кин мертв — мы потопили его. Ты отказываешься от победы, которая уже у тебя в руках!

— У этого броненосца три носовые орудия. Посмотри, вон высовываются их стволы, — сказал Тобиас, пытаясь овладеть своим голосом. — У нас — ни одной. Мы отойдем в Карфаген, отремонтируем нашу стофунтовку и устраним повреждения в трюме. Тогда можно будет схватиться с этим гигантом. Ты когда-нибудь раньше был в морском бою? — не выдержал он.

• Предыдущая
• 102/116
• Следующая