Вечный союз - Форстен Уильям P. - Страница 72
- Предыдущая
- 72/116
- Следующая
— На этой стороне площади, — определил О’Дональд.
Один из снарядов неожиданно вспыхнул на высоте нескольких сот футов и разлетелся на куски. Второй упал за городской стеной с глухим стуком.
— Взрыватели негодные, — пояснил артиллерист. Ближайший к нему «наполеон» произвел выстрел, и серия залпов пробежала по всей линии. Канониры поспешно возвращали откатившиеся орудия на позиции.
О’Дональд с головой ушел в любимую работу, забыв обо всем остальном. Стоявшая перед ним задача была ему интересна. Он привык вести огонь по наступавшим шеренгам мятежников или тугар, а стрелять по броненосцам ему никогда еще не доводилось. Глядя, как отскакивают от брони его снаряды, он все яростнее жевал сигару и все яснее понимал, что только зря тратит боеприпасы.
— Прицел сто ярдов!
— Мы ничего не сможем с ним сделать, — спокойно заметил Ганс.
О’Дональд взглянул на старого сержанта:
— Да, разве что случайно повезет.
Прошло еще несколько томительных минут. «Оганкит» продолжал идти своим путем, а в его кильватере появилась целая эскадра бронированных канонерок.
— На них скорее всего обычные орудия. А на тех двух мортиры со снарядами по сто фунтов, не меньше.
Когда до «Оганкита» осталось всего двести ярдов, передний порт открылся опять.
Артиллеристы и пехотинцы по всей стене попрятались в укрытия. О’Дональд, презрев опасность, не трогался с места. Ганс и Калин стояли рядом с ним.
Из жерла пушки вырвался язык пламени, и сразу они услышали вой снаряда. Часть старой городской стены в сотне футов позади них взорвалась фонтаном осколков. Послышались пронзительные вопли раненых. В ответ им снова выстрелили мортиры, а вслед за ними канонерки, шедшие за «Оганкитом».
— Становится жарко! — крикнул О’Дональд.
Металлический град обрушился на бастион, и все сооружение зашаталось у них под ногами, а снизу взвился фонтан грязи, перехлестнувший через парапет. О’Дональд заметил в воздухе снаряды, выпущенные мортирами, и желудок его свело судорогой. Один из снарядов приземлился на железнодорожной насыпи около пристани, разворотив колею, другой упал в воду в том месте, где недавно стояла галера с парламентером, и, взорвавшись, облил весь бастион водой.
О’Дональд обескуражено озирался.
— Ну и ладно, пусть его забавляется. Главное, ребята, цельтесь в его порты и штопайте их и штопайте, не переставая!
Стерев жидкую грязь с лица, он навел бинокль на корабль, в то время как его «наполеоны» открыли яростную пальбу. Ядро за ядром ударялись об обшивку броненосца и отскакивали, взбивая пену вокруг корабля. На броне появились вмятины, но не более того.
— Палите, парни, палите!
Огромный черный корабль как ни в чем не бывало продвигался вперед, держась середины реки.
— Он хочет пройти вдоль всего города. Сорок четвертая и Пятнадцатая батареи, разверните пушки в западном направлении! Шестнадцатая и Семнадцатая, займитесь этими драными канонерками!
Артиллеристы навалились на орудия весом в тонну, пытаясь повернуть массивные колеса. Борис и другие сенаторы из крестьян пришли к ним на помощь, перекрикиваясь и ругаясь.
«Оганкит» был от них на расстоянии менее пятидесяти ярдов. О’Дональд рассматривал с бастиона его бронированную палубу. Расчеты подогнали орудия к самому краю и крутили винты вертикальной наводки, наклоняя стволы книзу. Оказавшись на траверсе бастиона, корабль встал. На его правом борту распахнулись пять орудийных портов.
Корабельные орудия выстрелили почти одновременно с его батареями. Целый земляной вал обрушился на О’Дональда. Уши, казалось, вдавило в череп. Пушки рядом с ним подпрыгнули, и ядра, отлетев от броненосца рикошетом по воде, врезались в деревья на противоположном берегу реки. Сквозь дым он увидел, как ставень одного из портов взлетел в воздух. Он перевел бинокль на приближавшиеся канонерки. С бастиона по ним ударили батареи, и Нейпер побелел от пены. «Оганкит»продолжал маячить прямо напротив него, словно приглашая О’Дональда опробовать на нем его силу.
— Давите его, давите! — рычал он. — Цельтесь в поврежденный порт.
Канониры работали, как одержимые; мальчики из обслуги носились взад и вперед, поднося боеприпасы из погреба. Мимо пролетел снаряд с одной из канонерок, обдав О’Дональда струей горячего воздуха и врезавшись в здание капитолия. Мортира!
Он на секунду поднял голову, одновременно наблюдая уголком глаза за «Оганкитом», чьи орудия раскрыли прямо перед ним свою уродливую пасть. «Им приходится стрелять вверх», — подумал он с облегчением. Бастион был расположен над обрывом, что давало ему преимущество футов в тридцать.
— Они сейчас упадут на нас! — крикнул Ганс, указывая вверх.
И в то же самое время ударили орудия «Оганкита». Схватив в охапку Калина, который на протяжении всей битвы стоял рядом с ним и наблюдал за происходящим, как из театральной ложи, Пэт нырнул вместе с ним за бруствер, дававший хоть и ненадежное, но все же укрытие.
Вместо неба над ними навис земляной вал; из легких, казалось, выдавило весь воздух. Пронзительный гул заполнил собой все пространство, осветившееся внезапно ослепительной вспышкой. О’Дональд ошеломленно посмотрел на Калина, глядевшего на него с ужасом. Он бросил взгляд на свои батареи. Один из артиллеристов, крича от боли, летел с бастиона. Перевернувшаяся пушка, покачавшись мгновение на краю, рухнула с парапета во внутренний двор.
Уши у О’Дональда заложило, и он зевнул, чтобы услышать что-нибудь. Поднявшись на ноги, он увидел, что от 16-й батареи практически ничего не осталось.
— Прямое попадание! — крикнул О’Дональд и побежал, чтобы помочь раненым. Мимо него, шатаясь, брели люди. Разорванные тела валялись по всему бастиону.
Возле стены распласталась нижняя половина туловища, вдавленная в грязь ударной волной.
— Отправить раненых в госпиталь! Остальные за дело!
Он обернулся к Калину. Тот стоял на коленях у какого-то тела. Подойдя, О’Дональд с ужасом увидел окровавленное лицо Бориса, глядевшее на него невидящими глазами.
— Будьте вы прокляты! — прошептал О'Дональд. Отвернувшись, он увидел кучку людей, бегущих по направлению к городу.
— Они-то будут жить, — пробормотал Ганс сквозь зубы, подходя к нему и отряхивая грязь со своей формы.
— Он приближается к центру города! — вскричал О'Дональд, указывая на броненосец. — Весь их флот преспокойно дефилирует у меня под носом, а я ничего не могу с ним поделать! — Он в бессильной ярости ударил кулаком по стене бастиона.
— Надо убирать пушки отсюда, — сказал Ганс. — Это прямое попадание было случайным, но так или иначе они в конце концов разнесут бастион на мелкие клочки.
О'Дональд угрюмо кивнул.
Тяжелый снаряд, посланный с канонерки, просвистел у них над головой, но он не обратил на него внимания.
— Пэт, у меня только одна боеспособная бригада и несколько потрепанных формирований ополченцев, а мне надо удерживать и город, и фабрики. — Ганс помолчал, будто решая какой-то вопрос, и обратился к Калину: — Господин президент, прошу прощения, но мне надо срочно поговорить с вами.
Калин поднялся на ноги. Лицо его было безжизненным.
— Это был один из самых старых моих друзей, — прошептал он. — Он был со мной с того самого момента, когда все это началось.
— Я знаю, господин президент, — сказал Ганс тихо. Канонерка, проходившая мимо порта, выстрелила из своей единственной пушки, и снаряд, заставив бастион содрогнуться, обрызгал всех грязью.
— Что ты хотел сказать, Ганс? — Господин президент, мы не можем защитить город. Надо уходить отсюда и молиться, чтобы у них было ограниченное количество боеприпасов. Завтра здесь будет карфагенская пехота. Я не думаю, что они сразу пойдут на штурм — у нас все-таки численное превосходство, а может быть, и мушкетов больше, чем у них.
— Я знаю, Ганс. Мы уже обсуждали это.
— Кромвель, по всей вероятности, тоже знает и учитывает это в своих планах. Поэтому я советую вам немедленно объявить военное положение и арестовать Михаила и других бояр.
- Предыдущая
- 72/116
- Следующая
