"Фантастика 2024-66". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - "Леха" - Страница 260

Когда в груди ощутимо кольнуло, сталкер, вцепившись внезапно вспотевшими ладонями в руль, затормозил. Шины взвизгнули от резкой смены своей деятельности и вокруг наступила глухая тишина, которая чуть ранее встретила непрошенного путника. Сталкер замер в испуге: боль из груди отдавала в левую лопатку, на лбу выступили капельки липкого пота. Не сердечный ли приступ? «Не хватало ещё свалиться замертво от того, что досталось пораженное болезнью тело» - с досадой подумал Корд, стараясь сделать хотя бы один нормальный вдох. Он задумался: может это личность ученого так протестует гостю внутри? Было бы не удивительно, ведь, в конце концов, мужчина не знал, как именно работают механизмы перемещения как во времени, так и между телами людей.

Тишина города казалась ему неприветливой и пугающей больше, чем какая-либо активность в настоящем. Припять замерла, словно ожидая бури. Или воскрешения, преобразования из трупа человеческих ошибок в грустный, беспокойный призрак, которому не будет суждено остаться одиноким. Но сталкер думал, что если он остановит грядущую беду, город будет свободен. Будет свободно вообще всё. Нужно лишь убить современную Зону ещё в зародыше.

Спустя тяжелые мгновенья, боль осторожно отступила-таки, дыхание постепенно выровнялось и сталкер, отогнав страх внезапной смерти, продолжил путь.

Проезжая мимо городского речного порта, Корд ненароком вспомнил, что между стоящими рядом многоэтажками в далеком настоящем расположилась внушительная архианомалия, но державшего её разросшегося дерева в центре там не увидел. Выходит, не зря оно ему казалось странным, словно вовсе неуместным. Сейчас была только пустующая детская площадка, с окрашенными в яркие цвета «паучками», покосившейся каруселью и высокой конусообразной ракетой. Корд помнил, как в детстве им прививали интерес к космосу – часть любви не только к стране, но и знаниям. Кажется даже, что кто-то из тех, с кем он играл в детстве, на самом деле стал космонавтом.

Свою же детскую мечту сталкер не помнил, она затерялась где-то среди всех остальных воспоминаний о жизни «до». Жизнь «после» наполнила его новыми воспоминаниями, идеями и мечтами, к одной из которых мужчина стремительно приближался.

Непринужденно медленно подъезжая к центральному въезду на станцию по мосту, Корд усмотрел стоящий неподалеку от ворот БТР и тихо выругался. Не его ли поджидают? С КПП машину уже заметили: видно, что стараются по рации то ли с ним связаться, то ли докладывают о появлении беглеца. Засуетились, но как-то лениво – оружие на приезжего не наставляют, на дорогу не выходят, и приём выглядит так, словно сталкера никаких проблем не поджидает. Однако слишком медлить и ползти к воротам как черепаха Корд не собирался, мог навлечь на себя подозрения самостоятельно, если его ещё не успели вычислить. Поддал газу на тугой педали и немного ускорился.

Подъехать к КПП, вежливо представиться и попросить пропустить – в конце концов, он ведь учёный. Почему не может быть допущен на объект? Пропуск? Так он пока не готов, но есть ключ от лаборатории, его же не могут получить посторонние люди. «Бред полнейший» - думал Корд, покидая границы моста и оставляя за спиной увесистую бетонную стелу с названием объекта. Мужчина помахал одной рукой из кабины, изображая приветливого дурачка, в надежде, что охрана заметит этот жест и, глядя на его беспечный наивный вид, ослабит свою бдительность.

Сирена безжалостно разорвала пространство вокруг и сталкер с усмешкой заметил, как один из бойцов охраны вздрогнул от неожиданности. Он же оставался спокойным: оповещение было предсказуемо. «Не успел» - с досадой подумал Корд, видя, как на улицу с территории станции повалили вооруженные люди. Один из них скользнул в сторону БТР, но и без тяжелой поддержки в сторону гостя посыпался рой из свинцовых пчёл. Корд интуитивно нагнулся вниз, прячась под приборную панель автомобиля, но пули не проникали в салон, долетая до корпуса и останавливаясь с характерным для столкновения звоном. ЗИЛок похоже был бронированным. Тем не менее, не смотря на защиту, не следовало ею злоупотреблять – кто знает, как долго она сможет продержаться и сможет ли защитить от более крупного калибра.

Сталкер уверенно занял покинутое ранее водительское место, крепко вцепился ладонями в руль и вдавил педаль газа в пол. Визг шин смешался с грохотом выстрелов, автомобиль с силой понесло вперёд, в сторону КПП. Всё было бы проще, если бы ворота, закрывающие территорию станции, находились напротив выезда с моста, но те были расположены в бетонной ограде левее. Пришлось буквально изворачиваться. Вырулив сначала немного вправо, чтобы получить более прямой угол въезда к воротам, Корд двинулся на них, не давая возникшим в голове сомнениям вылезти наружу. Однако одна шальная мысль таки смогла прорваться в эфир в последнее мгновение перед столкновением капота ЗИЛа с металлической поверхностью: что, если удар будет неудачным?

Мелькнули картины вероятной аварии. На одной из них мужчина застывал на месте, лишь слегка погнув ворота, но при этом сильно ударившись о руль и лобовое стекло; его оглушенное тело даже наружу выволакивать не стали, просто начинив свинцом на месте. В другой – ворота пробивались, но словно бы в бессмысленном боевике, от удара подрывалась машина и он мгновенно погибал, не успевая до конца осознать происходящее.

Не произошло ни того, ни другого.

Налетая на ворота, Корд на рефлексах громко закричал, не убирая ноги с газа и не расслабляя хватки. Ворота, сделанные, как выяснилось, из довольно тонких листов металла, послушно распахнулись в стороны, погнувшись и слетев с петель. Когда взору сталкера открылась станция и прилегающая к ней территория, среди общей какофонии звуков отразился громкий взрыв и машину резко повело в сторону. «Колесо!» - понял Корд, группируясь и готовясь к твёрдой посадке. ЗИЛ накренился на лишённую лопнувшего колеса сторону, ещё мгновение проехал вперед, после чего завалился-таки на бок, словно подбитый в погоне зверь.

Он предвидел аварию, но в этом варианте успел её осознать и сделать хоть что-нибудь, чтобы уменьшить фатальность последствий. Остаться абсолютно невредимым сталкер не смог, отметив у себя боль в правой руке, на которую упал; в целом эта сторона тела саднила от удара. Но конечность шевелилась, и мужчина обрадовался отсутствию перелома. Всё было не так плохо и сдаваться не стоило.

Корд понимал, что за достижение своей цели придётся ещё как побороться.

Зашипев от непривычной боли, сталкер спешно ощупал внутренний карман куртки на наличие пистолета, проверил лежащий рядом автомат и, после краткой ревизии постарался выбраться наружу. Дверь кабины открылась лицом к подбегающим в сторону аварии военным, поэтому выстрелы, предназначенные показавшемуся снаружи машины мужчине, бронированная поверхность снова приняла на себя.

Корд размышлял быстро, словно в его голове начинала функционировать высокоточная ЭВМ, несясь в сторону комплекса местной электрической подстанции. Скроется в лесах «коробок», между ними доберется до южного транспортного входа станции и проникнет внутрь; часть охраны совершенно точного была вызвана на КПП, чтобы поймать нежданного гостя, поэтому внутри её должно быть меньше, по крайней мере, ближайшие минут десять – бойцам потребуется время, чтобы вернуться обратно и присоединиться к своим коллегам, оставшимся непосредственно внутри станции. Фора совсем небольшая, но - тем не менее.

Пули с лязгом сталкивались с оборудованием подстанции, пока сталкер словно ловкий дикий кот, скользил между преградами вперёд. Он не хотел тратить боезапас раньше времени: сколько не думай, а предположить, что ожидает внутри, практически невозможно, поэтому следовало быть хоть как-то готовым к любой неожиданности.

Растрать он запас патронов на то, чтобы отогнать погоню, сейчас бы не смог защититься от возникшего во входе бойца. Но охранник упал, срезанный короткой автоматной очередью Корда, и путь ненадолго снова оказался свободен. Сталкеру казалось, что на станции в целом людей мало, о чём говорило количество охраны. Словно бы тут защищали не секретную лабораторию с бесчеловечными экспериментами, а обычную заброшку. Почему царила такая халатность, Корд думать не стал. Не его дело, углубляться в подобные рассуждения; ему нужно просто пользоваться созданной брешью.