Возмездие (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 33

— Мы знаем, — буркнул Алтай. — Знаем, на что идём.

— Ну-ну… Не хороните себя заранее. Держитесь вот этого мальчишки, он вас вытащит, — хмыкнул дед Фрол, кивая на Никиту. —

— Так ты, капитан, еще и телепортатор? — Вахромеев с интересом поглядел на сохраняющего бесстрастность после слов старика Никиту.

— Не обольщайтесь насчет моих способностей. Но надёжный портал, по которому я вас и поведу, предоставлю, — ответил Назаров. — Больше пока ничего не скажу, согласно приказу, но обещаю, что узнаете детали переноса раньше, чем Генштаб объявит.

Он и в самом деле не мог раскрыть детали предстоящего перехода, в котором будут задействованы Дуарх и Ульмах, как и то, что уже разговаривал с графом Сумароковым по поводу маячков. Святослав Бориславич обещал из шкуры вывернуться, но найти исполнителей, чтобы они протащили маячки в нужные дома под видом безделушек, не бросающихся в глаза. Только таким образом демоны могут доставить группу прямо к постелям Лордов. Атака произойдёт ночью, когда шансы на успех возрастают многократно.

Можно было повторить трюк с уничтожением штаб-квартиры Ордо Маллеус, но командованию нужны доказательства, что Лорды мертвы, и никто не посмеет манипулировать фактами, особенно Ватикан. Тех вообще решено держать за хвост, чтобы не вздумали свою игру вести после операции.

— Наговорились? — из-за угла вышел полковник Щепкин, оглядел всех воинствующим взглядом. — Тогда вперед, господа волхвы. У вас на сегодня запланирован разгром ещё двух объектов. И не забывайте о нормативах.

— А вам строителей не жалко? — поинтересовался Вахромеев, хитро подмигнув напарникам. — Они же старались, целый месяц городок возводили.

— Для дела — не жалко, — безапелляционно заявил генштабист, откровенно поглядывая на часы. — Приступайте к тренировке. До обеда еще целый час.

Озерки, резиденция цесаревича, август 2016 года

Солнце, словно уставшее от своей непредсказуемости, медленно остывало, прячась за верхушки высоких деревьев, растущих на противоположном берегу озера. Построенная между золотисто-янтарных сосен беседка сейчас находилась в спасительной тени. Деревянный причал, начинавшийся сразу у выхода, напрямую вёл к берегу, заросшему ивняком. Но сидевшие в плетёных креслах мужчины как-то преодолели соблазн скинуть одежду и с разбегу прыгнуть в нагретую за день воду. Единственное, что они себе позволили, расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке.

Цесаревич, закинув ногу на ногу, читал предоставленный ему проект с большим вниманием, а Балахнин, чтобы скоротать время, попивал из высокого стакана мохито. Безразличные ко всему, кроме своих обязанностей телохранители расположились по всему периметру беседки, радуясь, что государь-наследник не прогуливается по берегу.

— Как вам напиток? — любезно поинтересовался Владислав.

— Вполне в моем вкусе, — ответил князь и отставил стакан в сторону.

— У меня здесь нет личного бармена, поэтому мохито для кухонных работников выглядит экзотично, — усмехнулся цесаревич. — Старались как могли.

— До кубинских бартендеров[1] им, конечно, далеко, — вынужден был честно ответить Балахнин, потому что Владислав Александрович не просто так спросил. Явно заинтересовался в популяризации коктейля в своём дворце. — Но все необходимые пропорции соблюдены.

— Почему именно кубинские? — цесаревич положил папку с проектом на колени.

— Кубинцы, как они сами утверждают, придумали мятный коктейль, американцы оценили. А дальше уже дело техники, чтобы он распространился по миру.

— У нас он только-только стал популярен в барах.

— Вы не прикоснулись к своему, — с укором сказал Балахнин.

— Интересно пишете, Алексей Изотович, — хмыкнул Меньшиков и взял в руки свой запотевший стакан с тающими кубиками льда. — Что вас подтолкнуло к этой мысли?

— Закоснелость некоторых общественных институтов и очень большая проблема с бастардами, имеющими толику искры Дара, — честно ответил князь.

— С полукровками у нас проблема, не отрицаю, — кивнул цесаревич. — Кто-то честен со своей совестью и помогает отпрыскам, рождённым на стороне. Таких мы ведём, тоже стараемся помочь, привлекаем к деятельности на благо империи. Но процент одарённых среди вышеуказанной категории не так уж и велик. Гораздо интереснее выяснить, почему у простолюдинов рождаются дети с зачатками искры. Не будете же вы утверждать, что мамаша из захолустного Мухоморска нагуляла ребёнка с дворянином, которого в данном населённом пункте отродясь не водилось.

— Не буду, но и совсем отрицать подобный тезис нельзя.

— Допустим, я приму его, — Меньшиков похлопал по проекту ладонью. — Проблему нужно решать в комплексе. Но как быть с Коллегией Иерархов? Она же не признаёт появления подобных феноменов в глубинке. Признанных родителями бастардов принимают в Академию, учат их по специально разработанным методикам. А как быть с непризнанными, неучтёнными, ненайденными?

— Они-то как раз и представляют угрозу обществу, — Балахнин смочил горло мятным коктейлем. — Инициированный Дар нужно координировать в первое время, что под силу только Иерархам. А если наставника рядом не оказалось? Каковы последствия? Это же магическая деформация! Я недавно разговаривал с бароном Назаровым…

Князь намеренно сделал паузу, чтобы насладиться коктейлем, а сам оценивал, насколько заинтересовался Меньшиков. Судя по напряжённости, которую цесаревич пытался тщательно скрыть, интерес присутствовал.

— Никита Анатольевич не просто уверен, а убеждён в опасности неконтролируемой инициации. Дар нужно уметь принимать в той мере, в которой его можно потом использовать. Сейчас поясню, Ваше Высочество. Понадобилось сотни лет селекции, чтобы понять одну простую истину: одарённому нельзя оперировать больше двух, реже — трёх Стихий. Иначе наступает, прошу прощения за вольное сравнение, передозировка. Поэтому каждый Род старается усиливать только ту Стихию, которую пестует из поколения в поколение. Наши евгеники очень тщательно следят, чтобы кровь некоторых Родов не пересекалась ни в коем случае, но совсем не обращают внимание на возможность появления детей с возможностью пестования трех или четырех Стихий. А это смертельно опасно… Я чувствую, что вы хотите спросить о Назарове. Но это и есть тот феномен, который не нужно изучать, а дать ему возможность раскрыть тайны своего Дара через наставничество. Нам нужны методики, учебники, научные статьи от него. Человек, стремящийся поделиться своими наработками и умениями, достоин того, чтобы быть замеченным.

— Вы думаете, князь, Никита Назаров очень хочет делиться своими знаниями? — приподнял бровь Меньшиков, не ожидавший такого яростного спича. — Не слишком ли вы… идеализируете человека, оперирующего полным набором Стихий? И почему он не погиб, получив такой Дар?

— А он и не скрывает, Ваше Высочество. Мы иногда беседуем на эту тему, и Никита никогда не стремился уйти от сложных вопросов. Именно он предупредил об опасности пестования трех и более Стихий. Одарённый, которого подталкивают к инициации, когда у него есть показания к владению большого количество Стихий, имеет все шансы умереть или просто выгореть. И тут мы подходим к проблеме полукровок. Представьте, если приходит время инициации, а ребенок к этому не готов. Кто его проконтролирует? Кто снизит чрезвычайную энергетическую перегрузку каналов? Необходимо открыть хотя бы одно учебное заведение для таких детей. Пусть будет десять-пятнадцать учеников, но мы получим уникальный материал для исследований, собрав потенциально опасных для страны людей под контроль государственных органов.

— Хм, я в таком ракурсе проблему не рассматривал, — цесаревич отставил стакан с недопитым мохито. — Как и наш император. Вы же понимаете, что ваша инициатива, Алексей Изотович, ведет прямиком в Коллегию Иерархов? И чем всё это закончится?

— Говорильней, — проворчал Балахнин. — Обыкновенной трепотнёй и высокомудрыми сентенциями о бесперспективности человеколюбивых акций, о канувших в небытие огромных суммах, выделенных на этот проект.