Возмездие (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 36

Савва с Артюхой искупнулись и занялись своим делом: охранять молодого хозяина. Заодно и накрыли «стол», пока княжич с Анной загорали на берегу.

После купания аппетит у всех разгорелся нешуточный. Девушка с улыбкой наблюдала, как мужчины уплетают бутерброды и салаты, приготовленные в огромном количестве. Велимир в который раз подивился прозорливости барышни, поставив ещё один плюсик в пользу будущей жены. Да, он постепенно заставлял себя думать об Ане как о супруге, и с удивлением осознал, что Милославская ему нравится. Нравится без всякого навязывания извне, постепенно раскрывая перед ним свои лучшие качества и умело пряча те, что вызывают раздражение. Велимир подозревал, что девица весьма расчётливая, умная и знающая, как подать себя, но именно это ему и импонировало. А после того, как Аня продемонстрировала свою фигуру (намеренно, судя по её хитро горящим глазам), то сломался окончательно.

— Сюда кто-то едет, — отставил в сторону пластиковый стакан с чаем Артюха и устремил взгляд куда-то вдаль, где песчаная колея, делая небольшой поворот, исчезала в густых зарослях. —

И действительно, через несколько минут показался чёрный, весь в пыли, внедорожник, гражданская версия «Вихря». За ним неспешно катился белый «рено-соболь» новой модификации с хищно выпирающей декоративной решёткой. Она то и дело ярко бликовала на солнечных лучах, бросая отсветы на деревья и кусты.

— Ну вот, а я размечталась побыть здесь только с тобой, — грустно произнесла Анна, даже не подумав, что кроме Велимира, с ними были телохранители.

Он молча сжал её пальцы и пристально вгляделся в медленно подъезжающие к их стоянке гостей. Артюха и Савва машинально завели руки за спину, где у каждого под рубашкой был пистолет.

— Спокойнее, парни, — произнес княжич. — Может, мимо проедут. Увидят, что место занято… Аня, ты знаешь, кто это?

— Понятия не имею, — девушка закуталась в тонкую накидку поплотнее, чтобы не смущать мужские взгляды.

Надежды Шереметева не оправдались. Машины остановились неподалёку от «Дукса» и «Даймлера», и Велимир хмыкнул. Если это сделано намеренно, чтобы не запылить кабриолет, то люди там благоразумные. Захлопали дверцы внедорожника, наружу вылезли трое широкоплечих мужчин, словно их подбирали под копирку в спортивном зале. Они лениво размялись, не обращая внимания на сидевшую в тени деревьев небольшую компанию.

А вот из «рено-соболя» показался высокий молодой мужчина с тонкими аристократическими обводами скул на смугловатом от загара лице. В белых брюках и рубашке он выглядел здесь как-то чужеродно, только вот внимательный взгляд Велимира уцепился за массивный перстень с большим рубином. Выскочивший следом за ним парень в свободно болтающейся куртке показался знакомым. Ну да, это тот самый «татарчонок», как обозвал его отец.

Широкоплечая троица как по команде остановилась в нескольких метрах от пикника, а вот мужчина с татарчонком подошли ближе.

— Мир вам, уважаемые, — дружелюбно улыбнулся он. — Прошу извинить меня за то, что нарушил ваше уединение, но мне бы хотелось поговорить с княжичем Велимиром Васильевичем.

— Назовитесь, сударь, я вас не знаю, — потребовал Шереметев.

— Княжич Азат Урусов. Мой отец — Садри Урусов — желает обсудить с вами, Велимир, некоторые аспекты взаимоотношений, обозначившихся с вашим приездом. Если вы не против, мы могли бы сейчас договориться о встрече.

Он мельком взглянул на закутанную Анну, недовольно повел бровями, но благоразумно промолчал. Велимир подумал, что зря. Сразу бы получил от ворот поворот. Не нравилось ему такое предложение. Отец оказался прав: конкурирующие кланы решали какие-то проблемы через Шереметевых, только с разных концов.

— Я сегодня не планировал никаких дел, кроме отдыха со своей невестой, — недовольно произнес княжич, заодно спасая репутацию Анны. Видно же, что Урусову не нравится столь вольное поведение девушки.

Зато Аня вспыхнула от радости, едва сдержав улыбку.

— Понимаю, Велимир Васильевич, — забавно наклонил голову к правому плечу княжич Азат. — В таком случае мне будет достаточно вашего слова, когда мы сможем обсудить насущные вопросы.

— Послезавтра в полдень, — сразу ответил Велимир. — Только я не знаю город толком, поэтому сами решайте.

— Кафе «Лебедь» на левом берегу, — погасив искорки удовлетворения в глазах, Азат расслабился.

— Не понимаю одного, княжич, — Велимир продолжал сидеть и даже не пригласил гостя за «стол», показывая тем самым свое недовольство. — Ваш личный маг ещё несколько дней назад мог спокойно передать пожелание, а не натравливать на меня идиотов из бойцовского клуба.

Татарчонок и в самом деле обладал некими магическими способностями, но из-за амулета, надежно прикрывающего аурный контур, нельзя было толком разобраться, каков он на деле.

— Дамир уже наказан за свое своеволие, — небрежно ответил Азат. — Он признался, что хотел проверить, как вы ведете себя в нестандартной ситуации. Не знаю, зачем ему понадобилось так изощряться. Но мой личный сихерче[2] вину осознал.

— Что-то не ощущается, — усмехнулся Велимир.

— В ближайшее время Дамир постарается исправиться, — пообещал Урусов. — Всего доброго, Велимир Васильевич, Анна Фёдоровна. Отдыхайте.

На полянке некоторое время стояла тишина, но как только внедорожник и «рено-соболь» княжича Азата исчезли за поворотом, девушка растерянно произнесла:

— А он моё имя знает…

— Жучара, заранее всё про нас раскопал, — хмыкнул Шереметев и посмотрел на телохранителей. — Мне нужна информация по Урусову. Где сейчас живет, с какими людьми встречается. Без козырей на встречу идти нельзя.

— Сделаем, хозяин, — кивнул Артюха.

— А я папу расспрошу, — решительно сказала Анна. — Он с казанскими представителями часто встречается, вдруг об Урусовых что-то интересное всплывет.

Примечания:

[1]Бартендер — человек, создающий собственные авторские напитки и привносящие в коктейльную культуру нечто новое.

[2] Сихерче (татар) — чародей, волхв, колдун

Вологда, «Гнездо», август 2016 года

В Храме после жаркого августовского дня находиться было на удивление комфортно. От стен исходила благодатная прохлада, последние лучи солнца, перевалившего зенит, торопились заглянуть внутрь через верхнее отверстие купола, и плеснуть солнечными бликами по каменному полу. Алтарь всё так же загадочно мерцал непроглядной антрацитовой чернотой и, казалось, успевал впитывать в себя тёплые лучи.

Никита неторопливо пересёк половину Храма и остановился возле самого главного атрибута, связанного с многочисленными и порой непонятными процессами, которые молодой волхв хотел разгадать, но сомневался, сможет ли его мировоззрение понять и принять картину многомерности и бесконечности вселенных, даже побывав в одной из них.

Получилось не очень. Алтарь словно в насмешку не реагировал ни на прикосновение руки, ни на энергию, которой Никита пытался активировать те самые процессы. Даже Перун молчал, глядя сверху на своего подопечного со сжатыми плотно губами, на уголках которых отчетливо виднелись морщины. А может, это были трещины, появляющиеся на старых божествах, вырезанных из дерева.

— Сколько лет этой статуе? — спросил Никита, не оборачиваясь. Присутствие жреца он уловил по едва ощутимым токам белых аурных выплесков, которые присущи лишь храмовым настоятелям. Они, как-никак, жили между мирами, вбирая в себя их энергию. Барон Назаров был уверен, захоти жрец подойти незаметно, он бы ни за что его не почувствовал.

— Дерево не живёт вечно, — старик едва слышно стукнул кончиком посоха по полу. Он встал рядом с Никитой, кутаясь в неизменный плащ, и тоже положил руку на Алтарь. И в отличие от посетителя, смог вызвать ответную реакцию камня. Воздух заколыхался, поплыл переплетающимися между собой косицами призрачного дыма. — Сто, двести или все пятьсот… Сам как думаешь?

— Боюсь ошибиться, чтобы не быть разочарованным, — вздохнул Никита.