Физрук 6: Назад в СССР - Дамиров Рафаэль - Страница 3

– Да когда у вас будет для этого побольше времени!

– Давай тогда в воскресенье, после часа дня?

– Хорошо, Александр Сергеевич!

Я довез Красильникова до дому, на том и расстались. Вернувшись домой, прежде, чем залезть под душ, выложил из карманов все, что у меня было – вроде ничего не сперли. Паспорт и бумажник лежали во внутреннем кармане пиджака, но это ничего не значит. Хотели бы обчистить обчистили бы. Значит – команды такой не было. Да и вообще, странная история. Рогоносец, конечно, известен своей глупостью и бездарностью, но ведь не до такой же степени? Хотя глупость человеческая беспредельна, как Вселенная.

Утром в среду, когда я приехал в школу, в директорской приемной раздался звонок. Секретарша позвала меня к телефону. Я взял трубку.

– Данилов слушает!

– Саша, привет! Это Вершкова!

– Привет, Маша!

– Мы с девчонками сделали эскизы костюмов, хотим тебе их показать!

– Отлично, только почему одному мне?.. – сказал я. – Привозите в школу, устроим выставку, пусть все посмотрят.

– В принципе, идея хорошая, – проговорила модельерша. – Только надо, чтобы твое начальство одобрило…

– Хорошо. Я поговорю с директором и позвоню тебе на работу.

– Звони! Буду ждать!

Положив трубку, я подмигнул Раечке и отправился на занятия. Погода устаканилась. Можно было поставить школяров на лыжи. Что я и сделал – встав на лыжи вместе с ними. Февраль преподнес приятный сюрприз. Небо очистилось от туч, и солнце сияло так, словно на календаре был, как минимум, март. С утра похолодало, и лыжи неплохо скользили по прихваченному морозом снегу. За первым уроком последовал второй. К третьему погода снова испортилась и началась метель. Пришлось седьмому «В» заниматься в спортзале.

Вспомнив про обещание, которое я дал Машуне, направился было к директору, но секретарша сказала, что он на совещании в гороно. Тогда я постучал к завучу. Она откликнулась, разрешила войти. Увидев меня, расцвела, как майская роза. Ну да, я ведь к ней по доброй воле, кажется, еще не заходил никогда. Правда, я и сейчас заглянул не потому, что соскучился, но Эвелина Ардалионовна-то этого не знала. Она даже из-за стола поднялась, чтобы приветствовать редкого гостя.

– Чем обязана, Александр Сергеевич? – спросила она, жеманно поводя плечиками.

– Эва, у меня к тебе просьба.

– Тише-тише! – испуганно прошептала она.

– Да я и так негромко, – усмехнулся я. – И – по делу.

– Я слушаю вас, Александр Сергеевич!

– Комсомолки швейной фабрики нарисовали эскизы спортивных костюмов по нашему заказу и хотят показать их.

– Ну хорошо, пусть привозят, – разочаровано пожала плечами она. – Мы с активом посмотрим…

– В том-то и дело, что я предлагаю устроить выставку эскизов для всей школы. Можно в коридоре выставить. Пусть на переменах ребятня смотрит, оценивает.

– Ну как это?.. – удивилась завуч. – Они же носятся, как угорелые. Сорвут, порвут, затопчут…

– Тогда – в актовом зале.

– Это – другое дело…

– А потом можно будет устроить общешкольное обсуждение. Пусть авторы выслушают мнение тех, кто будет носить их форму.

– Очень интересное предложение, Александр Сергеевич, – почти проворковала Эва. – Вы проявляете задатки общественника. Приятно осознавать.

– Так что передать комсомолу швейной фабрики? Пусть привозят свои эскизы!

– Как уже?!

– А чего тянуть? Времени мало. Скоро весна, спартакиада, а мы еще не провели соревнований в нашей родной школе.

– Какой вы стремительный… – вздохнула завуч. – Ну хорошо, пусть привозят. Нужно сказать Виктору Сергеевичу, чтобы подготовил какие-нибудь подставки…

– Я с ним сам поговорю.

– Еще и инициативный… – едва ли не простонала Царева. – Вот только. Не во всех отношениях…

– Я пойду, Эва?.. – понизив голос почти до шепота, спросил я. – Надо еще в столовую успеть. Там и с трудовиком поговорю.

Под моим взглядом, завуч таяла как масло, и чтобы она не растаяла окончательно, я поспешно покинул ее закуток.

С Курбатовым мне и впрямь надо было переговорить. Доложить о вчерашнем. Хотя я уже заранее знал, что он мне скажет. Приходилось слыхивать. Ну и я ему кое-что скажу. Пусть там с полковником покумекают, чтобы эта гнида, Эдвин, поперек дороги мне больше не вставал. А то ведь зашибить могу ненароком. И потом сам на скамье окажусь. Не парковой скамье…

– Какого черта ты вызвал наряд? – спросил меня Витек, хотя я и рта не успел раскрыть. – Ну привез бы тебя этот недоумок к нам, ну и что?

– Тогда мне стала бы грош цена, как агенту, если бы я засветился в Управлении, – сказал я. – Тот же Илья Ильич разве стал бы со мною иметь дело?

Майор помолчал, расковыривая вилкой котлету, видимо, понимая, что я прав.

– Ладно, – буркнул он. – Пожалуй, ты прав.

– Да зачем вам нужен, этот Эдвин? – забросил я приманку. – Он же все обращает в дерьмо, за что ни берется. Я вообще удивляюсь, как его терпят его же подельники!

Однако Курбатов не клюнул.

– Это не подлежит обсуждению, – отрезал он.

– Как скажешь! – отмахнулся я. – Тогда обсудим другое… К нам в школу девчонки-модельерши со швейной фабрики привезут свои эскизы. Мы их выставим на всеобщее обозрение в актовом зале. Нужно сделать какие-нибудь подставки для них или рамки.

– Понял, – переключаясь в режим «трудовика», кивнул Витек. – Когда привезут – посмотрю, что можно сделать. Десятиклассники пускай поработают на уроках. Им полезно.

– Вот и отлично!

И мы разошлись по своим урокам. Так как вторые на этой неделе занятия в школьной секции самбо я провел вчера, вечер четверга и пятницы у меня были относительно свободными. Завтра я собирался посетить городское общество книголюбов, захватив с собою Альку и Толика, а сегодня мне нужно было посетить семью Константиновых. Васю о своем визите я предупредил еще вчера и после уроков он меня поджидал на крылечке. Уж не знаю, обсуждают ли пацаны мои визиты к ним между собой, но Васька Константинов всю дорогу был спокоен.

А с другой стороны ему и особенно бояться нечего – почти хорошист. Живет он, как выяснилось, в доме, который нельзя отнести к элитным, но и к трущобным – тоже. Нормальная пятиэтажка, еще не старая и не кривая. Подъезд чистый. Видать, жильцы дисциплинированные или, по крайней мере – интеллигентные. Что и подтвердилось, когда нас с Василием впустили в квартиру. Дверь нам открыл бородатый и очкастый мужик, лет тридцати пяти с паяльником в левой руке.

– Добрый вечер! – весело поздоровался он, протягивая руку. – Константинов, Тихон Васильевич!

– Здравствуйте! – откликнулся я, пожимая его широкую и мозолистую ладонь. – Данилов, Александр Сергеевич!

– Наслышан, – откликнулся Васькин папаша. – Проходите пока в гостиную, я сейчас закончу! Буквально впаять пару сопротивлений осталось… Базиль, сварганьте нам кофейку и что-нибудь, что можно не слишком тщательно пережевывать.

– Что мастерите? – спросил я, разуваясь, снимая дубленку и шапку.

– А-а, пустяки! – отмахнулся он. – Можно сказать – поток инженерного сознания… Свободные ассоциации технаря…

– Наверняка – машину времени, – в тон ему сказал я. – Как в «Иване Васильевиче…»…

– Настолько я не замахиваюсь, – усмехнулся он.

Войдя в гостиную, первое, что я увидел – книги. Книг было много. Они занимали все шкафы, которые окружали комнату по периметру. Лежали стопками на подоконнике и треугольном журнальном столике. А на полу – были развернуты технические схемы. Не разбросаны, а именно – развернуты. Судя по ним, хозяин квартиры действительно, что-то изобретал. Если не машину времени, то все равно нечто революционное, что обязательно перевернет жизнь человечества, если будет реализовано.

Константинов-старший скрылся в одной из смежных комнат, откуда в гостиную просачивался запах разогретой канифоли пополам с дымком. Вася возился на кухне, было слышно, как он гремит посудой. Я взял первую попавшуюся под руку книжку, это оказался технический справочник – одни таблицы и схемы. Надо полагать, что большинство других книг в квартире, примерно столь же интересны для не специалиста, вроде меня. Серьезное семейство! Сколько же еще сюрпризов преподнесет мне знакомство с семьями моих пацанов?