Приходи в полночь - Форстер Сюзанна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/74
• Следующая

Он кивнул, но остался стоять. Ли прикоснулась пальцами к столу, поняв, что игра еще не кончилась. Он не собирался садиться, пока стоит она. Неужели только в этом дело? Он ждал, чтобы она первой сделала ход, это очень походило На то, как хищник терпеливо ждет, чтобы жертва побежала, ты бежишь – я преследую.

Она не сделает этой ошибки, решила Ли. Никогда.

Его взгляд стал более напряженным. Аи чувствовала, как воздух в помещении словно сгущается. Этот человек может взглядом поставить тебя на колени, поняла она.

– Значит, это доктор Раппапорт? – Он небрежно нарушил молчание, оглядывая ее кабинет. Помедлил, пока читал надпись на латунной табличке у нее на столе. – И мы с вами уже встречались, не так ли?

Ты прекрасно знаешь, что встречались, Монтера.

– Насколько я помню, вы велели мне исчезнуть. Что-то промелькнуло в его взгляде и пропало. Тень улыбки, возможно, или кратчайшее ощущение сексуальности, словно он вспомнил об интимности, которую навязал ей, чтобы отогнать нападавших.

– Вы не последовали моему совету, да?

Он имеет в виду сегодняшнюю встречу, поняла Ли, а не ту, первую. Но не успела она подобрать ответ, как Монтера уже придвинул стул и удобно на нем устроился.

– Спасибо. – Его губы искривились в иронической улыбке. – Я решил, что, пожалуй, сяду. Не знаю, как вы…

Он откинулся на стуле, несмотря на то что под шестью футами его роста решетчатое сооружение показалось собранным из спичек, и уставился на довольно узкий темно-серый пиджак Ли, словно мог слышать биение ее сердца под нагрудным карманом.

Быстрым движением кисти Ли притянула свое кресло, села и открыла досье, подготовленное Нэнси. Технически она выиграла. Тогда почему же она чувствует себя так, будто проиграла?

– Обычно первое собеседование я поручаю своей помощнице, – объяснила она, и голос ее зазвенел. – Но в данном случае я подумала, что разумнее будет провести эту беседу самой.

Мне это подходит, – сказал он. – Личное обслуживание… с улыбкой.

Ли не улыбнулась.

– Дата вашего рождения, мистер Монтера?

Ответы на вопросы подтвердили, что Нику Монтере тридцать семь лет, он уроженец Калифорнии и никогда не был женат или обручен. Ли не слишком удивилась, поскольку Доусон сказал ей, что Монтера вырос в восточном баррио Лос-Анжелеса и в молодости отсидел в тюрьме. Тем не менее она ожидала хотя бы одной серьезной связи с кем-то.

– Пол? – спросила она не задумываясь.

Он не ответил, вопрос повис в воздухе; Ли подняла глаза.

– Вы хорошо в этом поднаторели. – Насмешка сообщила его голосу приятную хрипотцу. Потом он осмотрел лицензии, дипломы и благодарности на стене рядом с ее столом. – Должно быть, вы учились много лет.

– Много, – мягко подтвердила она. – У меня это очень хорошо получается.

К этому моменту они уже осторожно улыбались друг другу, и Ли осознала, что буквально за несколько секунд он очень умело разоружил ее. Монтера так ловко разрядил напряженную ситуацию, что она не успела этого заметить. Его глаза были цвета искрящегося арктического лета, такой резкой и чистой голубизны, что сверкали и физически поражали своей красотой.

Внезапно Ли ощутила нечто, что и удивило и обеспокоило ее. Ей скорее понравился этот враг женщин, этот «опасный» преступник, который умел шутить и улыбаться. Его улыбка была покоряюще сексуальной. Ей захотелось увидеть ее снова. Почувствовать тепло его глаз. Ее очень потянуло к нему, очень. Это было интуитивное влечение, но от этого оно не стало менее прекрасным.

Она сверилась со своим рабочим блокнотом, чувствуя необычную легкость. Так вот как воздействует на женщин Монтеpa? Заставляет их отчаянно хотеть познакомиться с ним поближе? Его очарование обладало особым свойством, поняла она. Заставь их ждать, заставь терзаться, дай им ровно столько, чтобы им захотелось больше. Это был один из самых действенных приемов, известных в бихевиоризме. Она улыбнулась. Спросите любую белую мышь…

– Насколько я понимаю, в юности у вас были проблемы, – сказала она. – Вы какое-то время провели в тюрьме. Хотите рассказать мне об этом?

На его лицо набежала тень, но Ли не поняла, что это было. Боль? Гнев?

– Рассказывать особо нечего, – ответил он. – Мне было семнадцать, но меня судили как взрослого и дали пять лет. Я отсидел три.

– Как умер тот человек? – Она знала подробности, но хотела услышать историю из его уст. Если Монтера будет лгать ей – или себе, – то основой для выводов станет правильно прочитанный язык его жестов и мимики.

– Быстро. Надеюсь, в мучениях.

Ли почувствовала, как по ее рукам пробежал холодок. Он хотел смерти этого человека. По крайней мере это было правдой.

– Это была самооборона, – объяснил он. – Но, к несчастью, присяжные с этим не согласились. На парне, который на меня напал, насчитали полдюжины ножевых ранений – многовато, по-видимому.

– Но он действительно напал на вас?

– Он бросился на меня с ножом, – спокойно заметил Монтера. – Меня это жутко разозлило.

Ли была достаточно осторожна, чтобы не выдать своих чувств. Клиенты всегда наблюдают за психиатрами, высматривая сигналы, которые подсказывают им, безопасно или нет раскрыть свои самые темные тайны незнакомому человеку.

Некоторые из них испытывали психиатра совсем как дети, проверяющие родителей, пытаясь узнать, как много те им позволят, прежде чем остановят. В случае с Монтерой она поняла, что такое тестирование может оказаться опасным.

– Вы были очень молоды, – продолжала она. – Всего семнадцать лет. На что это было похоже… убить человека?

– Это была необходимость. Или он – или я.

Ли думала, что сумеет почувствовать сожаление, возможно, даже поймет, что за облачко затуманило до этого его лицо, но ее оптимизм оказался преждевременным. Он смотрел на нее, как могло показаться, без особого интереса, но глаза его посветлели, и взгляд их сделался жестким.

– Вы просто не поняли, доктор, – сказал он. – Вы думаете, что в такие моменты есть рациональный выбор? Убивать или не убивать? Это абсурд. В баррио нет выбора. Ты или успел, или умер.

Сейчас он ищет оправданий, решила Ли.

– У каждого есть выбор.

Его лицо потемнело, он дернулся.

– Какой бы у вас был выбор, если бы я тогда не подоспел? – Ее молчание подстегнуло его. – Ответьте мне, доктор. Что бы вы сделали, если б меня там не оказалось?

Ли выверенным движением отложила карандаш. Легкость, которую она чувствовала до этого, снова наполнила ее члены, это ощущение отвлекало ее. Увы, на этот раз она надавила слишком сильно и победы не одержала.

– Я бы их уговорила, – сказала она.

– Уговорили? – Раздался холодный, иронический смех. – Как вот сейчас со мной? У вас не было бы времени на разговоры. Эти мерзавцы набросились бы на вас, как звери.

– Так же, как вы? – Мгновение Ли не осознавала, что эти слова произнесла она. Вопрос прозвучал в ее мозгу как обвинение. – Мистер Монтера, – быстро сказала она, – я вполне оценила то, что вы сделали, но я работала с опасными клиентами. И я действительно знаю, как разрядить обстановку. Со мной ничего бы не случилось.

– В конторе или в больнице – может быть. Но не в баррио. Ни малейшего шанса.

Даже если бы его уверенность не спровоцировала ее, то последние пренебрежительные слова сделали это.

– Я работала в тюрьмах с осужденными убийцами! – горячо возразила она.

– В окружении могучих охранников? Какого черта вы не хотите признать, что находились в опасности?

– Я и не говорила, что не была в опасности! – Ли поразилась силе его голоса. Он злился, но что-то крепко держало его в узде, поняла она. Исключительно крепко, словно внутри его был механизм с пружиной, отмеряющей силу. – Я сознаю, что могла пострадать…

– Вас могли изнасиловать, доктор. Или убить. Колесики кресла Ли крякнули под ней. Этот звук получился до странности похожим на крик о помощи. Сердце ее сжалось, ей пришлось приложить значительное усилие, чтобы вздохнуть. Но она по-прежнему оставалась психиатром, и ей показалось любопытным, что мужчина, обвиненный в убийстве одной женщины, выказывает такую заботу о безопасности другой. Но разумеется, обвиненный – это всего лишь условный термин, как не уставала она напоминать другим.

• Предыдущая
• 7/74
• Следующая