Скучная жизнь одного Бон Хва (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 19

— Ээ… — говорит он, пытаясь что-то придумать. Старший не спешит на помощь, да и Чон Джа нигде не видно. Девушка машет рукой и заказывает себе еще один коктейль, ему — тоже. Он пытается отказаться, но она его не слушает. На столе перед ним вырастает еще один коктейль в высоком, запотевшем бокале, а он еще и тот не выпил… он берет его в руку. Наверное нужно выпить, тогда он расслабится и…

— Эй, ты чего творишь! — рука у него замирает на полпути, едва он услышал у себя в голове голос Старшего: — ну-ка поставил на место! Мне через двадцать минут выступать, а ты решил алкоголем накидаться? Только этого еще не хватало. Поставь на место. И что это за прошмондовка рядом с тобой?

— Ну… она сама подсела и…

— Ясно. Коллега Чон Джа. Знаешь ли ты, малыш, что это ты будешь за все заказанные ей коктейли платить? И по особой цене. Раз в десять выше рыночной, скажем так.

— Что? Но…

— Так они деньги зарабатывают. Садятся рядом и под разговор — разводят на выпивку. И все бы ничего, я в принципе не против за приятную компанию заплатить, но таких как ты разводить… это конечно перебор. По тебе же видно, что ты не понимаешь ни черта, да и денег у тебя много нет. Вот так люди и влетают в долги к кангпхэ вашим. Вон, видишь, у стойки Чон Джа стоит и взглядом нас ест? — Бон Хва смотрит в сторону барной стойки и видит недовольную Чон Джа, которая буквально сверлит его взглядом. Увидев, что он — смотрит в ее сторону, она проводит большим пальцем по горлу. Она хочет его убить?

— Она говорит — завязывай с этим дерьмом, малыш. — говорит Старший: — ну, елки! Прямо ни на минуту одного не оставить. Отдавай управление, будешь наблюдать.

— Э… да, конечно. — он расслабляется, с облегчением уступив место «за штурвалом». Он слишком вспотел и чувствовал себя крайне неуютно, не зная, как себя вести. Он чувствует, как меняется поза. Старший вертит шеей, разминая ее, снимает с себя пиджак и бросает рядом, расстегивает пуговицу на воротнике и закатывает рукава рубашки. Окидывает сидящую рядом девушку взглядом.

— Слушай, не расслышал, как тебя зовут? — говорит он: — а то шумно тут…

— Меня зовут Джоу Сулин, я же тебе говорила! — повышает капризный голос девушка: — а тебя зовут Бон Хва! Видишь — я помню!

— Извини, — поднимает руку Старший: — слушай, а возможно пока новые коктейли не заказывать? Все равно в твоих одна вода.

— Что?

— Давай еще раз познакомимся, а? Меня зовут Бон Хва. — в своей ладони он чувствует какую-то бумажку. Старший взял купюру из пачки! Девушка, слегка удивленно — протягивает свою руку, когда понимает, что в ладони скрыта купюра — моргает. Но не подает виду.

— Я — Джоу Сулин. — говорит она. После короткого рукопожатия — купюра переходит в руку девушки. Она наклоняет голову и улыбается ему. На этот раз улыбка кажется искренней.

— Знаешь, Джоу Сулин, не так уж я и сильно пить хочу. — говорит Старший, откидываясь на спинку стула: — так что можешь просто посидеть, а можешь сходить пройтись по залу. За заказанные уже напитки заплачу, не переживай.

— Ну надо же. А я-то думала, что ты ничего не понимаешь. — девушка измеряет его взглядом: — и откуда ты такой умный?

— От мамы с папой. Ну так что? Пойдешь пройдешься? Или посидишь, но без коктейлей?

— Лучше посижу. Вечер еще долгий и только начался. — отвечает девушка: — основной сенокос все равно после полуночи, ближе к трем. Спасибо.

— Да не стоит. — пожимает плечами Старший.

— Что ты сделал? — спрашивает у него Бон Хва: — ты взял деньги из пачки Чон Джа⁈ И ты… отдал одну купюру этой девушке?

— Послушай, малыш. — вздыхает Старший: — ты уже за эти коктейли должен этому бару больше, чем одна купюра в пятьдесят тысяч вон. А если бы посидел подольше — стал бы должен еще больше.

— Но… мы же не заказывали эти напитки! Это она!

— Да, это так. И даже можно было бы скандал закатить и в разборки влезть… и даже может быть заплатить только то, что в кошельке есть и уйти. Вот только нам с тобой сейчас лишнее внимание ни к чему совсем. Да и девушка… просто работает. Приятная компания. Разве не приятно с молодой и симпатичной девушкой посидеть?

— Но это же не наши деньги!

— Расслабься, малыш. Если у нас все выгорит, то пятьдесят тысяч вон для нас значения иметь не будут. Купюрой больше, купюрой меньше.

— А если не получится⁈ Если мы… ты — не выстоишь эти три минуты⁈

— Тогда — тем более. — отвечает Старший. Бон Хва задумывается.

— Кстати, — говорит Старший: — имей в виду, мы не будем ставить на три минуты. Мы будем ставить на полную победу.

— Что⁈

— Вот именно избегая такой реакции я и решил заранее сказать.

— Но… это же профессиональный боец! Молотобоец! Я про него читал! Пять побед, все нокаутом, ни одного поражения! Как возможно…

— Вот в этом-то и таится хитрость. Простоять три минуты против такого, даже с твоей читерской способностью ускоряться — маловероятно. Невероятно вовсе. Это в парке я мог передвигаться куда угодно, у меня в распоряжении весь парк был. А тут — ринг. Он довольно маленький, знаешь ли. Ему достаточно попасть разок в корпус, или там боковым ударом задеть — все, мы застопорились. И следующий удар в голову — приплыли. А как только мы начнем уклоняться и покажем на что действительно способны — он начнет действовать всерьез. Шанс у нас есть в самом начале — несколько секунд, пока он нас недооценивает. Ты на себя посмотри — понятно, что он будет расслаблен. Может даже специально парочку ударов на публику пропустить, пустить их вскользь. А наша ставка — на один удар. И если я его сразу не вырублю — то он перестанет меня недооценивать и тогда… тогда плакал наш миллион вон и наша голова.

— Миллион вон Чон Джа! Без одной купюры!

— Какой ты шепетильный. Хорошо, плакал тогда девятьсот пятьдесят тысяч вон Чон Джа и твоя голова. В которой у меня — уютное обиталище. Не собираюсь я туда удары пропускать. И… во время поединка — не суйся под руку. Расслабься так хорошо, чтобы все видел, но не замедлял мне движения, хорошо?

— Но…

— А пока — заткнись, малыш, не мешай взрослым общаться. — Бон Хва обнаружил, что он — улыбнулся и подался вперед, к девушке за его столом.

— Что же. Раз уж ты решила все равно остаться за моим столом, — говорит его рот: — у нас нет другого выхода, как поговорить по душам. Расскажи мне, Сулан, как именно тут все работает. Я тут в первый раз, а ты уже виды видывала. Научишь неопытного юношу?

Глава 11

Интерлюдия

Она легонько толкнула пальчиком стеклянный шот с сочжу и тот — в привычным «бульк!» — утонул в бокале со светлым пивом. Поктанджу — коктейль из пива и сочжу, делался именно так. По-другому его еще называют «колокольчик». Смешивать сочжу и пиво можно было по-разному, самый скучный способ — просто влить сочжу из бутылки в бокал. «Колокольчик» делают по-другому, тут в большой бокал с пивом должен попасть именно маленький бокал-шот, наполненный сочжу… но и тут есть несколько способов. Например, некоторые любят плавно опускать свой шот на дно пивного бокала — без всплеска. И тогда, когда ты выпиваешь получившийся «поктанджу» — вкус сочжу остается на дне бокала… придавая напитку послевкусие. Некоторые любили бросать шот в пиво с размаху, так, чтобы сочжу смешивалось… лично она любила поставить два пивных бокала рядом, а на их грани — поставить два шота… так чтобы при легком толчке пальцем — шоты падали в разные стороны, сочжу смешивалось с пивом.

Она поднимает бокал с получившимся коктейлем и — двумя большими глотками осушает его. Маленький бокал-шот, оставшийся на дне пивного — скользит по стенке бокала и толкается ей в губы. Она прихватывает его зубами. Ставит пивной бокал на стол и — запрокидывает голову, допивая остатки сочжу, оставшиеся в шоте. С размаху ставит шот на стол, припечатывая столешницу толстым стеклянным дном и занюхивает рукавом, оскалившись и издав полувыдох-полурык.