В трех соснах… (СИ) - Сысолов Дмитрий - Страница 63

— Шиша, — в комнату заглянула моя правая рука и незаменимая помощница — Сова. — Все готово. Все собрались в зале.

— Да-да, иду, — поднялся я, вываливаясь из своих воспоминаний, и поднимаясь.

У нас же мероприятие запланировано на сегодня. Во как! Воскресенье же. Дни рожденья отмечаем. А сегодня — именинница особая. Белке позавчера четырнадцать лет исполнилось. Ну а поскольку мы отмечаем все дни рождения по воскресениям, то сегодня и празднуем. Её день рождения и какого-то там ещё из малышей.

Но не это главное. Помните, я нашел вроде тогда ведущую на вечера? Чтоб досуг организовывать. Мотня вроде неплохо справлялась. По крайней мере ни Василиса, ни Крачка так бы не справились. Вот я и успокоился и самоустранился. Ибо лично мне эти танцульки, попрыгушки были неинтересны да и вообще откровенно тяготили.

Это и был мой косяк. Бесконтрольная Мотня осмелела. Мне и так-то не нравился её репертуар, но я молчал. Мол, я старый, не понимаю молодежных вкусов и всё такое. А она, с группкой единомышленников, пошла дальше. На ее дискотеках стало появляться выпивка. И деревенский самогон, и городские, практически вечные, джин-тоники. Как потом выяснилось, это Толстый, тоже входящий в круг ее знакомых, доставал выпивку в Откормочном. Научился левые рейсы делать. Так что появилась выпивка, сигареты. карты. Часть девчонок была не прочь повеселится «в хорошей компании» с «нормальными пацанами». То есть, у них возник своего рода закрытый клуб, где было возможно практически всё.

Ладно хоть «клуб» этот был ещё относительно невелик. Сама Мотня, как заводила. Толстый, как главный добытчик. Мох, как родной брат Мотни и его вечный приятель Зуб. Две девчонки-«либералки»: Чупа и Алена-Даст. Больше из старших, вроде, никто не поддался, а молодых они сами высокомерно игнорировали. Это-то их и погубило.

Сдал их Кипиш. Впрочем, при более подробном его расспросе выяснилось, что идею поделиться со мной этой информацией ему подкинули две вечные подружки-интриганки Ксюша и Оксана. Которые тоже хотели в этот клуб, но их завернули как малолеток. Вот они и отомстили. Тонко так.

Шалман я накрыл с Эльбой и Немцом. Пьяные, полураздетые парни и девки даже пытались возражать. Мол, «мы же никому не мешаем! Культурно отдыхаем, ни с кем не деремся, музыку громко не врубаем» и все такое. Я разогнал всех спать. А сам задумался.

По большому счету они правы. Это моя вина. Пустил все на самотек. Вот они и развлекаются, как они это себе представляют. Как могут. Увы. Нельзя. Нельзя мне отстраняться! Ну и что, что мне это неинтересно и, даже, противно. Детям нужен пример, за которым они будут тянуться. А если лидера нет, то его место займет неформальный лидер. Ладно, хоть далеко зайти это еще не успело. А то ведь так и до раскола общины можно довести.

Наказывать я никого не стал. Правда Мотню освободил от должности ведущей, как не оправдавшей доверия, да Толстого тоже отстранил от работы с кинопередвижкой. Остальных же… Остальным же нужно просто показать как нужно отдыхать.

Так что сегодняшнее мероприятие это не просто для развлечения придумано. Но и выполняет сугубо практичную цель — указать детишкам верные ориентиры. К чему нужно стремиться. Общие положения сегодняшнего мероприятия я придумал сам. А вот окончательное воплощение доверил новенькому. Шаману. Если справится — должность Мотни перейдет к нему автоматически. Он парень неглупый и то, чего я добиваюсь, понял с лету. Вот и посмотрим, что у него получится.

— Шиша, ну ты где? Тебя же ждут все!

— Всё-всё. Иду, — встряхнул я головой, смахивая непрошенные воспоминания, и вышел в зал к собравшимся.

Глава 29

На этот раз мы все собрались в центральном зале новой кафешки Совушка. Там и размер зала солидный, и красиво всё сделано. Ну да, конечно — не Грановитая палата Кремля, но на нашем местечковом уровне вполне, и вполне на уровне.

Все малыши и «гражданские» прижимались к стенам, оставляя центр зала «военным». Все четыре подразделения стояли в одну линию. Не было только штрафников-штурмовиков Немца. Хотя сам Немец присутствовал тут. Ну это и понятно. Это не их праздник. И, потому, они сменили всех на постах. По одному человеку на каждую из заправок и парочка на блокпост у кольца.

А отмечать мы планировали как раз приуроченную к сороковому дню победу над Просветовскими. (Так что присутствие штрафников было бы совсем неуместно.)

В честь этого всем «военным» была выдана новая «парадная» форма. Так-то форму мы давно уже практиковали. Швейная мастерская Василисы давно уже работает. Но если обычная форма представляла собой просто ушитую до детского размера готовую одежду (в МегаСтрое был солидный выбор рабочих комбинезонов и вообще рабочей формы, которая и пошла, в основном, на форму), то парадная уже была куда больше проработана и куда точнее подогнана по фигуре.

Кстати, у каждого «подразделения», пока что родом войск погожу их называть, она была своего уникального цвета. Например, у караульного взвода, обитавшего на заправках она была ярко-синяя с небольшими светло-серыми вставками. У мангруппы Тёмыча — такого невзрачного зеленовато-коричневого оттенка. Хаки не хаки, но что-то на него похожее. У Шрама с Лешим вообще настоящий камуфляж. Разведка ж, как-никак! Охотничий конечно, но всё равно. И у стакерш — серая. Точнее, серая с серым. Из двух оттенков серого, короче. Потемней и посветлей. (Для города, кстати — самый неприметный цвет. Особенно весной.) Ну а Немец со своими штрафниками (ну сейчас конкретно только один Немец) в чёрной.

Так вот, если у повседневной формы, которую наши швеи приготовили тогда буквально за неделю для всех, вид был несколько мешковатый, (да и подзатаскали её уже за месяцок-то) то парадка(которую девчонки чуть ли в тайне шили весь последний месяц) была подогнана по фигурам. В такой форме волей-неволей сам собой норовишь выпрямиться и выгнуть грудь колесом. Я заметил, как детишки до сих пор разглаживают её на себе и разглядывают: а как она села? А как я в ней выгляжу?

Украшать её аксельбантами и кантами на карманы я категорически запретил. Ещё не хватало тут «дембельских нарядов швейных войск» из моей прошлой жизни. Нет. Просто форма хорошо сидела и настроение… Настроение было приподнятое! И это — целиком заслуга Шамана, сумевшего как-то настроить присутствующих на торжественный лад. Теперь моя очередь. Главное — не испортить начатое.

Выйдя на середину зала и развернувшись лицом к строю я толкнул короткую речь. Про нашу Победу. Про то, что мы неимоверно круты. Про погибших девчонок напомнил. И закончил про то, что здесь сейчас собралась элита нашего анклава. Самые его лучшие представители. И нужно не уронить честь и всё такое…

Речь моя не была экспромтом. Над ее составлением мы с Совой и Крачкой три вечера угрохали, пока сочиняли сей опус. Речь, в итоге, получилась максимально простая. Почти грубая. Без всяких литературных выкрутасов. Мы — лучшие! Мы победили. Ура нам! Как-то так. Произносил я её без излишнего пафоса (сам не переношу пафос в речах — всегда считал, что пафос есть признак притворства. Ненатуральности. Наигранности), но с некой долей торжественности. Но, по крайней мере, очень искренне. Я и сам верил в то, что говорил.

Ведь у меня действительно подобрались лучшие ребята. Ну и что, что у Князя бойцов больше и оружия куры не клюют? Но где был тот Князь, когда мы в открытом бою сдерживали лучшие части Колеса? А мы вышли против них и выстояли! Ну, примерно в таком ключе что-то…

Речь мою ребята приняли благосклонно. Ну, во всяком случае, я видел как у них горят глаза и подбородок так и норовит вздернуться вверх. Да, мы лучшие! Да, мы непобедимые. Мы — крутые!

И в этой обстановке я закончил свою речь: