Экспедиция (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 45

Принцесса одна не уходит. Смотрит на меня с укором.

Вероятно, успела уже искупаться за кустиками, похорошела. Даже во мраке видно, как засияли чистотой золотые волосы, скрученные в новые тугие косы.

Присела рядышком.

Только сейчас понимаю, что за весь поход по суше нам так и не удалось побыть вдвоём и поговорить без свидетелей. И вот это время настало.

— И как ты теперь на смену пойдёшь? Мокрый весь, — произнесла себе под нос.

— Я слышал ваш разговор с Зотовым, — говорю прямо, игнорируя бесполезную болтовню. — Рассказывай всё, как есть.

Смотрит на меня встревоженно. Свет от костра доходит слабо, лишь расчерчивая силуэт её очаровательного лица. Но этого достаточно, чтобы понять, как она не хочет говорить об этом.

— Слышал и что–то понял? — Переспрашивает она испытывающе.

— Да, что–то понял, — соглашаюсь язвительно, опуская взгляд к воде. — Ваш Мастер исчез, предположительно переметнулся к британцам и теперь их руками пробует пробиться к метеориту. Потому что думает, на нас положиться уже нельзя. А ты всё равно решилась на экспедицию даже без него.

Молчит какое–то время. Вздыхает.

— Что–то в этом роде, — выдаёт с неким облегчением.

А зря. Вопросов ещё больше. Их настолько много, что тошно. В том числе потому, что ответы принцессы я уже знаю. Если она Зотову не рассказала ничего конкретного, меня и подавно в курс дела не введёт.

Одно лишь не даёт покоя. Не думал, что услышав её имя, так трепетно отреагирую. Время лечит? Почти год прошёл. А я всё не могу смириться, как оказалось.

— Почему вы поступили так со мной и Агнессой? — Спрашиваю, продолжая гипнотизировать потемневшую гладь. — В какой игре я оказался, может, это мне расскажешь?

Вздыхает. Молчит. На меня не смотрит.

— Насть? — Настаиваю на своём, понимая, что в любой момент кто–то может легко нарушить наше уединение. И тогда я останусь без ответа на время или навсегда. Ведь неизвестно, что с нами случится завтра. Вернее, не известно, кто выживет вообще.

— О том, что Агнесса стала акробатом в цирке я узнала от Мастера, когда пошла к нему просить, — начала отвечать Небесная, не смея больше на меня взглянуть. — Планы нашего маэстро на неё были большими, но без её согласия они не могли быть воплощены. Он понял, что вы связаны, и тебя спровоцировали. Ведь она…

— Видит по–другому, — продолжил я мысль принцессы горько. — Тем и воспользовался Мастер, представив меня монстром?

— Да.

— Меня намеренно разозлили. После дуэли я был сам не свой. Оставалось подослать Татищева и вывести меня из равновесия окончательно. Вероятно, принцесса София тоже участвовала в этом цирке. Скорее всего, принц Уильям плясал под дудку Григория Ефимовича, не осознанно.

— Я не знаю всего, Андрей. Лишь то, что Агнесса надеялась увидеть другого тебя.

— Она сделала выбор.

— Никакого выбора она не делала, пойми. Просто ты… единственный, кто держал её в нашей Империи.

— Не верю, я уже был для неё монстром, когда выпил эрений в кольце.

Принцесса вздохнула. Что? Очередную новость мне готовит. Так и вышло.

— Агнесса тоже когда–то гасила эрений полностью, пока не научилась это контролировать, — выдавала Анастасия!

И у меня перехватило дыхание.

— Я не знал… — ничего другого не нашёл сказать.

— В твоём случае она подумала, что ты сделал это намеренно. Но даже после… она простила тебя.

— Теперь она с Уильямом, — выдавил с неожиданной болью в груди.

— Семейная жизнь и дворцовые интриги не для неё. Она боец. Это её удел.

— Ей пожаловали титул княжны, я помню, — продолжаю о своём. — И она стала хорошей партией для Британии. Кто там ей даст воевать? Принцессе британской.

Проговорив это, осознал, наконец, насколько теперь далека от меня Агнесса.

— Что ты хочешь от меня услышать? — Раздалось от Небесной нетерпеливое. — Всё в прошлом. И у нас миссия, важнее которой нет больше ничего на свете. Я хочу, чтобы ты это понял.

— Ты права. К чёрту их, — ответил, стараясь поскорее унять досаду за то, что я сам нарвался на этот неприятный разговор.

Выдохнул. Хватит сопли жевать.

Принцесса накрыла своей ладошкой мою.

— Без твоей помощи нам не справиться, — прошептала чувственно. — Не хочу терять тебя.

— Просто скажи мне, за что я сражаюсь. Потому что сегодня стал сомневаться.

Сжала мою руку сильнее. И внизу живота затаился жар вопреки всем сомнениям. Мы уже давно не занимались этим. Неожиданно понял, что скучаю по Насте. Страстной и нежной. Особенно когда вокруг нас ждёт только смерть.

— Мы боремся за жизни людей, — ответила. — Ценою малого мы сохраним намного большее.

— Всем людям грозит опасность? — Спрашиваю, затаив дыхание.

— Да, всем, — отвечает на выдохе. — Нашей империи, Британии, Европе, всему человечеству. Время работает против нас, если мы не успеем добраться до Точки к определённому времени, то мир погрузится в хаос.

— Мы можем за ночь долететь на мехах до Мемфиса, в чём проблема?

— Мы не прорвёмся с наскока. Без людей никак, поверь мне.

— Мастер сказал?

— Да.

— А британцам он что сказал?

— Андрей, ну хватит. Я должна знать, что могу на тебя положиться.

— Конечно, можешь, — отвечаю серьёзно.

И мне так хочется её обнять. Но я уже слышу приближающиеся шаги. А до этого шум спускающегося с вершины бойца, который запнулся и чуть не покатился по дороге, потому что спешил.

— Анастасия Николаевна, — раздалось от разведчика беспокойное и несколько растерянное, ибо он, похоже, не сумел её разглядеть, лишь предположил. Или ему сказали, что она здесь.

— Говори, — обозначилась принцесса, поднимаясь.

— Мы нашли подбитый мехар.

— О Господи, — ахнула Небесная.

— И с ним что–то не так, — добавил разведчик с придыханием.

Утра ждать не стали. В мехаров лезть тоже не очень хотелось. Поспешили наверх за разведчиком по тропке ненадёжной практически наощупь. Несколько раз подал руку принцессе, которая очень цепко схватилась в ответ. После подъёма пришлось продираться метров сорок через заросли. Но на свет прожекторов мехара Ильи, который как раз встал у подбитого исполина, мы дошли уверенно.

Когда добрались до поверженной машины, рты раскрыли и слова все проглотили тут же. У меня сердце заходило трепетно, а в коленки пришла невесть откуда взявшаяся дрожь.

Мехар явно упал с большой высоты. Переломал крупные деревья и пропахал метров тридцать земли, в которую в итоге вонзился, погрузившись на треть. Несмотря на проросшие местами кусты, можно оценить его основные повреждения. Хотя и не без помощи Ильи, который вырвал уже часть растительности.

Переломанные крылья — это очевидно при таком падении. Одна рука с уцелевшим клинком, вторая вырвана с корнем, одной ноги нет от колена. Кабина со стороны повреждённой ноги и отсутствующей руки вмята, будто машину поперёк челюстью гигантской схватили и попытались перекусить. Просматривается множество крупных борозд на броне, вероятно, от когтей и зубов, а также следы шрапнели, от которой насчитал дюжину дыр.

Так и что не так с мехаром помимо критических повреждений?

Ответ на этот вопрос и не возник, как только его увидели. Эта боевая машина в полтора, а то и два раза крупнее наших! И, похоже, клинок найденный Ильёй в районе Хьюстона, был его. Он сразу показался мне подозрительно крупным. Единственное объяснение было, что он срастил клинки в один, как и я.

Величина меха поражает воображение. И не меньше впечатляет, что металл бордового цвета, как у Медведя моего.

— А разве такие бывают⁈ — Обсуждают крайне эмоционально бойцы, которых собралось излишне много для такого времени суток.

— Вот бы у нашей гвардии были такие…

— Что у вас там? — Раздался голос Зотова через связь из кабины Ильи.

— Мехар, что нас как клопов бы хлопнул, — выпалил Рогачёв. — Девять метров в высоту. Масса вдвое.