Создатель сказок (СИ) - Крынов Макс - Страница 57

В первом часу девушки, сидящие у Ники в номере, разошлись по комнатам, но спустя полчаса Лада вышла и поскреблась в мою дверь. Едва успел убрать големов.

Вместо того, чтобы задавать неуместный вопрос по типу «А твои родители не будут против?», я залез в голову девчонки, и выяснил, что ее родители не благородные, а от меня девушке нужны только хорошие эмоции, отлично проведенная ночь и, при удаче — слава девушки, которая «встречается» с Айдаром, звездой школы, который еще и старше на курс. А если на отношения я не соглашусь, ее это тоже устроит. Что же, это не самый плохой мотив. Если бы она желала всеми способами заарканить меня и довести дело до брака, можно было волноваться, а так ничего против не имею.

В общем, с Ладой мы все-таки размялись ночью, а на утро девушка ускользнула, оставив на подушке легкий аромат духов.

Сегодня экскурсии продолжились. Мы побывали в Третьяковской галерее. Завороженные девушки ходили толпой, разглядывая картины, а потом — присоединились к матери с дочерями, которая рассказывала детям истории из жизни художников и факты из истории искусств начала двадцатого века.

В залах было на удивление пусто. Ника преодолела робость, что-то спросила у женщины, и завязался разговор. Девушки делились впечатлениями, задавали вопросы наперебой с детьми женщины.

Всё было замечательно, пока к образованной женщине не подошла сотрудница администрации и не потребовала немедленно прекратить «экскурсию», так как у нашего «экскурсовода» не оказалось аккредитации.

— Погодите, но «экскурсия» не коммерческая! Да это и не экскурсия вовсе, а дружеская беседа о живописи. Мы ведь общаемся тихо, никому не мешаем…

— Рассказывать о картинах в стенах Третьяковки запрещено, если только ты не прошёл специальный курс обучения в Третьяковской галерее и не получил соответствующий документ.

— Значит, весь мой опыт антиквара, галериста и любителя русской живописи вдруг оказался под запретом? Очень неожиданно! То есть, чтобы делиться историями и опытом, нужно получить специальную бумажку? Мне кажется, из-за своей жадности вы препятствуете самообразованию!

Остаток экскурсии прошел мрачно — женщину увел охранник, а молча смотреть картины девушкам уже не так сильно хотелось. После женщины попытались было увести и нас, но охранник неожиданно обнаружил, что его ноги просто не слушаются и не идут к нам. Остаток рабочего дня он провел на стуле, тихий и бледный.

После экскурсии я позвонил Даше, поинтересовался, как у нее дела. Девушка была занята — крутилась, пытаясь организовать работу ресторана с находящимися под иллюзией поварами-дварфами, которые поварами никогда прежде не работали. Я перекинул девчонке премию и пообещал научить новым рецептам, и только это позволило ей держаться и не скатиться в истерику. Моя прихоть с купленным рестораном обернулась для Даши головоломными рабочими часами.

Память ее преподавателя я ей, кстати, перекинул — в свободное время девушка осваивает новые рецепты, полностью уверенная, что вычитала их или увидела на зельеварных мастер-классах. Точнее — осваивала, так как сейчас у нее нет свободного времени.

Еще мы побывали в музее-заповеднике «Царицыно». Там м присоединились к группе профессионального экскурсовода, и ходили по огромным залам. Девушки завороженно слушали, переговаривались шепотом, и конечно же, фотографировали и фотографировали. Снимали видео, снимали окружающие красоты и себя.

— Еще есть время, — заметил я. — Поедем еще куда-нибудь?

— Меня уже пресытили впечатления, — пропищала одна из близняшек. — Может, поедем к отелю? Или просто прогуляемся по улицам. Я бы сейчас кофе горячего где-нибудь выпила.

Поход в магазин с кофейным аппаратом тоже не обошелся без происшествий. Выяснилось, что девушкам срочно нужно взять еще гигиенические салфетки, еще какие-то женские штуки. Пока стояли в очереди, кассирша общалась с приятного вида бабулькой, которая пыталась расплатиться пятитысячной купюрой банка приколов.

— Вы не понимаете, что эта купюра не настоящая? Смотрите, на ней даже написано «Билет приколов».

— Да я не вижу, что там написано, очков у меня нет, — растерянно отзывалась старушка, подслеповато щурясь. — Мне бы продуктов купить.

— Купюра фальшивая. Я обязана вызвать полицию.

— Я шла, и передо мной мужчина кошелёк уронил, — продолжала старушка. — Я его подняла, окликнула мужчину. Он радовался, так радовался. Вознаграждение предложил — три тысячи. Но у него только две пятитысячных купюры были, он и говорит: «я бы заплатил, но пять тысяч для меня слишком много». Я ему дала две тысячи, все, что у меня оставалось с пенсии, даже мелочь отдала, а он мне эту купюру дал. Я на радостях в магазин и пошла.

— Облапошил хитрый мошенник старушку несчастную. Жалко её, — сказала Лада и оплатила бабушкины покупки.

Вот только я в голове старушки увидел, что она уже второй год живет на купленные другими продукты, раз за разом рассказывая на кассах эту историю. У нее даже карта города висит, с пометками, где она уже была, и пухлый блокнот с адресами магазинов.

Ладе говорить ничего не стал. Хочет выступить героем-спасителем, не буду ломать ей возвышенный поступок. Да и старушка выживает, как может — покупок у нее было не слишком много, да и красной икры среди них не было.

На этом события дня и закончились. Обещанных пареньком из отеля проблем все не было, но я не расслаблялся до самого вечера, пока мы не ступили на портальный круг.

Москва запомнилась, как красивый, но суетливый город, полный спешащих куда-то людей. Будь выбор, жить тут я бы не стал.

По возвращению я занялся делами, которые давно откладывал. Во-первых, мне позвонил артефактор и сказал, что готовы амулеты ментальной защиты. Я съездил до старичка, забрал у него их и раздал всем домашним и Даше.

Стоимость записи к мастеру я без слез вспомнить не могу. Правда, оплатить пришлось только посещение мастера, но не работу. Взамен на работу я подробно описал, чего именно хочу. Выложил распечатанные схемы, которые не один час переносил из головы на чертежи. Показал ему новейшие рунные цепочки, описал таблицу совместимости материалов, где каждый компонент усиливал действие всех остальных. И в обмен на знания из будущего, где менталистика и ритуалистика пусть и не добились оглушительных успехов, но шагнули вперед, старик сделал мне десять амулетов высшего качества, по сравнению с имеющимися в свободной продаже. Не самый максимум, который я мог принести в этот мир, но свободных драконьих жил и прочей редкой требухи у меня нет. Да и мастера тогда уже придется искать подальше от Новосибирска — здешние такой заказ точно не потянут.

Одно давно отложенное на потом дело закрыто.

Затем я в течение трех долгих дней превращал полицейских в законопослушных граждан. На каждого тратить силы не стал, такого количества свободного времени у меня не было. А вот всяких начальников отделов, полковников и майоров, главных должностных лиц участков я потихоньку переманивал на светлую сторону.

За все три дня я перекопал кучу голов, и увидел столько грязи, что руки едва не опускались. Главное, что я внедрял в головы — действовать нужно по закону. Кто бы мог подумать, что самыми беззаконными людьми, которых я встречал за обе жизни, будут не преступники, а сидящие в верхах полицейские.

Вымогательство, угрозы, рэкет. Нередки были случаи откровенного грабежа и разбоя: мужчина вытащил кошелек, набитый пятитысячными, хотел расплатиться в магазине, а одетый по гражданке полицейский, у которого был выходной, выхватил этот кошелек из руки гражданина и убежал. Грабителя не нашли, машину грабителя тоже не нашли и не вычислили хозяина, хотя номер пострадавший записал. Полицейский получил выговор, но крупная сумма смягчила гнев, который обрушило на рядового начальство.

И так каждый раз. Эта контора не гнушалась ничем и горой стояла за своих. Были люди, которые служили народу верой и правдой и действовали по закону, но в конце концов и они оскотинивались, либо переводились в другие участки, где обстановка и люди были получше.