Вечный путь (СИ) - Мечников Сергей - Страница 85

Тело Лютера, ставшее тяжелее на десяток килограммов, обрушилось на Странника, швырнув его на пол и едва не переломав все кости. В левом боку вспыхнул пожар раздирающей боли. Когти отшельника расписали его ребра почти до подмышечных впадин.

Лютер снова захрюкал, потом издал победный мяукающий крик. Его членистые задние лапы запутались в остатках рясы. Вонь стояла невыносимая.

— Ну-а-еперь-ты-умр-р-ррешь! — завопил Лютор, ударяя Килара о стену еще и еще, словно намеревался вытрясти из него душу.

Странник понял, что теряет сознание. Красные зигзаги и молнии мелькали перед глазами. Коготь Лютора разорвал бровь, и левую часть лица словно обдало струей из парогенератора. Он был с ног до головы перепачкан кровью — Лютера и своей собственной. Килар выбросил вперед руку с Уравнителем. Запахло горелым мясом. Лютор с визгом отскочил назад, словно его ткнули горячей кочергой.

Странник поднялся, сжал рукой правый бок и вскрикнул от прикосновения к кровоточащим рубцами. Лютер ходил по комнате, натыкался на стены, тряс головой и выл так, что рвались барабанные перепонки. Он натолкнулся на полки и смел с них всю глиняную посуду. Килар сунул похолодевший Уравнитель в карман и поднял с алтаря Робинс. Сержант слабо дышала. Никаких видимых увечий Странник не обнаружил. Он вытащил ее наружу, уложил под навесом и вернулся в дом.

Лютер пробежал на четвереньках вдоль алтаря, перевернул лавку, и с грохотом врезался в противоположную стену. Куски отвалившейся штукатурки посыпались ему на спину. Распятие и лента с гимном сорвались с крючка. Крест ударился об пол и рассыпался на три части, а лента обмоталась вокруг морды Зверя.

В купели огненной отец крестил наш падший мир.

Века прошли и близок час - грядет Господний Пир!

Склонись пред Богом и Отцом - презренный раб греха!

Тебе над бездной вечной плыть и сгинуть навсегда!

Килар обогнул алтарь с другой стороны, чтобы случайно не оказаться на пути Лютера, взвалил на плечи безвольное тело Линн и снова бросился к выходу. Выбегая на улицу, Странник наткнулся на ее пистолет. Затвор заклинила вставшая торчком гильза. Так называемая печная труба. С этой проблемой хоть раз сталкивался любой стрелок. Линн не хватило времени, чтобы освободить патронник.

Килар положил ее рядом с Робинс и зашел в Хижину в третий раз. Ноги уже почти не держали его. Легкие съежились до размеров грецких орехов и переставали питать кислородом кровь. Килар подхватил одежду женщин, все три вещмешка и обе винтовки. Он с трудом навьючил все это на себя, зажав под мышками две пары ботинок. Голова раскалывалась. К ребрам будто прикладывали раскаленные электроды.

Лютер повернулся к нему. Единственный сохранившийся глаз по-прежнему глядел в потолок, но обострившееся обоняние подсказало Зверю, в каком месте находится добыча. Существо умирало. Несмотря на фантастическую живучесть, отшельник получил в бою слишком серьезные раны. Внутренние органы были пробиты пустотелыми пулями, а Уравнитель не только ослепил Зверя, но и нарушил что-то у него в голове. Отравленный мозг погибал и вместе с ним гибло все тело.

Лютер метнулся к двери, неуклюже подволакивая живот и задние лапы. Получился не прыжок, а падение с высоты собственных ног. Килар скинул лямки с натруженных плеч, уронил весь груз себе под ноги, поднял карабин и всадил в Лютера две короткие прицельные очереди на четыре патрона каждая.

Отшельник задергался под градом свинца, сделал два шага назад и повалился в угол между рукомойником и жаровней. В его шерсти появились проплешины. Голова как-то сразу уменьшилась в размерах, клыки исчезли, лапы становились руками. Зверь умирал и перед смертью вновь становился человеком.

— Будь... ты... проклят, Странник! Будь ты п.… проклят! — Глубокий рубец пересекал лицо отрока слева направо. Нос наполовину выжгло. Вместо правого глаза чернела обугленная дыра. Шерсть исчезала, как клубок ниток растворяющийся в ацетоне. Сквозь порванную щеку виднелись обычные человеческие зубы.

— Зачем? — Сквозные отверстия чернели в груди и на животе отшельника. Они напоминали воронки после минометного обстрела. Кровь хлестала отовсюду и растекалась по полу огромной лужей.

— Зачем? — повторил Лютер. — Я указал тебе путь. Зачем ты убил меня?

— Я указал тебе путь. Зачем ты убил меня? — услышал Морган сквозь завесу времени.

— Ищи путь к своему дому…

На лице Черного Пилигрима отразилось алчное нетерпение. Он склонился к самой границе прозрачного барьера между прошлым и настоящим. В пустых черных глазах прыгали огоньки отраженного пламени, словно секундные стрелки часов.

— Ищи путь к своему дому. Только там ты узнаешь правду.

Морган весь обратился в слух.

— Ты по-прежнему в круге, но теперь это твой собственный круг, и ты не избавишься от него до самой смерти. Ты проклят, Странник, и я присоединяюсь к этому проклятию. Быть ты проклят! А теперь иди и живи... если сможешь...

Картина отдалялась, ее детали скрадывал мрак, голоса терялись в нарастающих посторонних шумах, словно крики детей, заблудившихся в чаще леса. Тяжелая плита вновь приобрела грубую фактуру отесанного камня. Вспыхивающие вдоль резных линий голубоватые искры погасли, разбежавшись по углам.

Пилигрим убрал ладони с алтаря и удовлетворенно кивнул. Отлично. Пришла пора позаботится о самом главном.

Он толкнул ногой узкую деревянную дверь в дальней стене комнаты и вошел в тесную клетушку размером не больше кабинки общественной уборной. То, что он искал, было здесь — стояло на самом видном месте, прочное и основательное, как столпы Мироздания. Собственно, ничего другого в комнате не было.

Вещь эта выглядела невозможным допущением, как осколок сновидения, выпавший в реальный мир. Что делал с этой штукой Лютер — облизывал ее, молился или мастурбировал? Моргану это было безразлично. Отшельник не догадывался, какое бесценное сокровище попало к нему в руки. Наверняка его тянуло прикоснуться к нему снова и снова. Скорее всего он черпал в нем силы. Морган ощутил пульсацию энергии, словно в его голове зажглось карманное солнце. Мог ли кто-то по-настоящему владеть этой вещью, или она сама завладевала всяким, кому посчастливилось ее увидеть? Пилигрим надеялся, что у него достаточно сил, и он не свихнется, постоянно таская эту штуку с собой. Поиск Скинии может затянутся. Неизвестно, когда наступит развязка. Дорога меняет тех, кто идет по ней. И груз, который ты несешь с собой — тоже, хотя и не так заметно. Странник радуется, заполучив Уравнитель, хоть не знает и сотой доли его возможностей. Он похож на ребенка, который пляшет от счастья, подобрав в грязи медную монетку, в то время как рядом лежит подлинный бриллиант.

Морган взял предмет обеими руками, оторвал от пола и удивился, потому что абсолютно ничего не случилось. Небо не рухнуло на землю, и планета не сошла с орбиты. Разумеется, само по себе это мало что значило. Но все же здесь присутствовала какая-то тайна, и об этом стоило поразмыслить. Пилигрим убрал свою находку в мешок, спрятав ее на самом дне. Вес мешка от этого почти не изменился.

Пилигрим вышел из Хижины, склонив голову, отрешенно поглаживая гладко выбритый подбородок. Его враг скачет впереди как горный козел, но на самом деле Пилигрим опередил его на целую вечность. На другой стороне Морган приготовит для него сюрприз. Победа куется в тылу, а с новым приобретением успех почти гарантирован.

Следующие шесть часов Черный Пилигрим провел в ожидании. Ни одна посторонняя мысль не отягощала его разум. Он был спокоен и уверен в себе. Уже ближе к закату, Морган услышал четкий и ясный Зов. Казалось, он исходит из неоткуда и в то же время отовсюду сразу. Но Пилигрим не обманывался на этот счет.

Морган Флойд Гаррисон повесил мешок на плечо и направился к Кресту, чтобы откликнуться на призыв Изначальных. Хозяева желали получить отчет, и у него есть, чем их порадовать. Снисходительная усмешка играла на его губах.