Мой бесполезный жених оказался притворщиком (СИ) - Павлова Нита - Страница 36

— Есть ли в городе какая-нибудь гадалка?

— Гадалка? — удивилась Фекла. — Зачем вам понадобилась гадалка, юная госпожа? К тому же разве ваша матушка не гадалка? Обратитесь к ней. Нет ничего лучше помощи родного человека! Зачем идти к незнакомцам?

Она нахмурилась.

Она не понимала. Способности матушки касались любовных предсказаний и только. Я много раз просила ее погадать на что-нибудь еще, но она только тонко улыбалась и уводила тему в сторону. С ней всегда было непросто. Она хорошо относилась ко мне, но в то же время меня не покидало ощущение того, что она как-будто бы держалась на расстоянии вытянутой руки. Поначалу, только попав в тело Дафны я очень боялась того, что однажды проколюсь на том, что касалось раннего детства Дафны. Не смогу поддержать разговор об общих воспоминаниях, наоборот сболтну лишнего или и вовсе укажу на портрет какого-нибудь мужчины, спрашивая кто это, а окажется, что это мой родной отец.

Которого я должна была бы знать, не так ли?

Но я зря волновалась.

По словам матушки в детстве я три недели провалялась с сильнейше лихорадкой, которая похоже поджарила мои мозги и высосала из них все воспоминания. Я не помнила чего-то? Оригинальная Дафна помнила и того меньше, так что мне не о чем было волноваться.

Что до портретов отца — матушка злилась на него так сильно, что все сожгла.

Она сказала только:

— Такому вспыльчивому человеку это бы даже понравилось.

Не было никакого смысла говорить о своих кошмарах с ней.

Как не было смысла и говорить с кем-то из храма.

В Мариинской империи божественный пантеон насчитывал множество богов, но предсказаниям покровительствовала Ведания, хозяйка Вечного сада. На ветвях деревьев в Вечном саду сидели вещие птицы. Они пели свои песни, и те, кто имел способности к предсказаниям, слышали эти песни и могли их разгадать.

Каждая птица отвечала за какую-то одну сферу, и редко можно было встретить того, кто слышал больше одной.

Также почитались посланники Ведании — крылатые черные псы, одного из которых я в свои первые дни по ошибке приняла за ангела.

В храме пахло воском и дымом, и когда жрец оставил меня одну, я услышала, как кто-то шепнул мне на ухо:

— Госпожа Ехидина. Иди к госпоже Ехидной.

Но, когда я обернулась, в зале были только я и статуя посланника Ведании.

Так что я решила что это знак свыше, и намерена была последовать туда, куда он мне указал.

Имя госпожи Ехидиной показалось мне знакомым, но я не смогла выудить из памяти то, какую роль она играла в сюжете.

— Так есть или нет? — спросила я Феклу.

— Это из-за ваших снов? — проницательно уточнила она.

— Думаешь, я зря все это затеяла?

Фекла отрицательно покачала головой.

— Знаете, говорят, что если какой-то сон преследует вас снова и снова, то это обязательно нечто важное, поэтому, думаю, вреда от встречи с гадалкой не будет. Вот только к кому пойти, — задумалась она.

— Я слышала, что в городе есть гадалка госпожа Ехидина, — сказала я.

— Конечно! — воскликнула Фекла. — Крестьяне только к ней и ходят!

Госпожа Ехидина жила на самом краю города.

В небольшом обшарпанном доме возле леса, и, если бы мне пришлось однажды нарисовать лицо самой некрасивой женщины из тех, что я встречала, я бы не смогла нарисовать, потому что рисовала отвратительно, но подумала бы я именно о ней.

О госпоже Ехидиной.

Тоненькая, сгорбленная женщина с неприятным взглядом, неопрятными волосами неясного цвета, одетая в канареечно-желтое платье, отчего ее и без того отталкивающее лицо выглядело невероятно болезненным.

Она пустила нас в дом.

Мы сели за небольшой, круглый стол, накрытый плотной скатертью. На нем не было ничего, кроме хрустального шара. Я подумала, что гадалка воспользуется им, но она только хмуро отставила его в сторону, чтобы он не заслонял ей обзор на меня.

— Ты пришла с сестрой? — спросила она скрипучим голосом, кивая на Феклу, безмолвно маячившую за моей спиной.

Я решила, что лучше всего будет скрыть свою настоящую личность, и поэтому кивнула.

— Что тебя беспокоит?

— Сны, — пробормотала я.

Гадалка выгнула бровь, призывая меня продолжить.

— Мне снятся кошмары. Одни и те же. Уже довольно давно. Фе- Сестра говорит, это может быть чем-то важным.

— И ты думаешь, что я смогу тебе помочь?

— Говорят, что вы обладаете удивительным магическим даром! — улыбнулась я, несмотря на то, что меньше всего мне хотелось улыбаться госпоже Ехидиной.

С той самой минуты, когда я переступила порог ее дома, меня не покидало стойкое чувство беспокойства. Необъяснимый страх. Но я решила не поддаваться ему. Кем же она была в оригинальном сюжете?

— А тебя интересует магия? Может быть, у тебя и самой есть какой-нибудь дар? — усмехнулась она.

Ее взгляд, направленный на меня, мгновенно стал каким-то оценивающим и хищным.

— Нет-нет, — я замахала руками. — Я совершенно безнадежна. Даже мама так говорит.

— У вас большая семья?

Я пожала плечами.

Мне не нравилось такое внимание.

Вместо ответа я задала свой вопрос.

— Так вы мне поможете? Что нужно, рассказать о том, что именно мне снится?

— Это будет дорого, — скупо обронила старкха. — Тебе есть, чем заплатить?

— Да.

— Уверена?

— У меня достаточно денег, — сказала я.

— Тогда дай мне какую-нибудь личную вещь. Платок, заколку. Я все пойму по оставшейся на ней энергетике.

Получив от меня заколку она скрылась за бисерной занавеской и вернулась лишь спустя десять минут.

— Жди здесь, — сказала она, возвращая мне заколку. — Сейчас я принесу то, что тебе нужно.

С этими словами она покинула дом, громко хлопнув тяжелой входной дверью. Хлынувший в помещение поток ветра колыхнул занавеску, и я заметила, что за ней — уходящая вниз лестница. Разумеется, я не должна была этого делать, но что-то тянуло меня посмотреть, куда именно ведет лестница. Куда ходила гадалка? Что она прятала? Если это было нужно для гадания, то зачем? Это было что-то мерзкое? Или опасное? У нее там было зеркало как у злой королевы из Белоснежки или что?

Я не могла отделаться от этой мысли.

Конечно, скорее всего я найду там пару заплесневелых мешков картошки, и все же.

Все же что-то здесь не так.

— Фекла, — позвала я, поднимаясь из-за стола.

— Да, юная госпожа?

— Иди и постой снаружи. Тебе нужно будет как-то подать мне сигнал, когда гадалка вернется. Постучи. Или покричи. И как-нибудь задержи ее.

— Что вы собираетесь делать? — испуганно выдохнула Фекла.

Ее взгляд метнулся к занавеске, которую я отогнула.

— Фекла, пожалуйста. Я просто хочу кое в чем убедиться.

— Но вы же не услышите меня оттуда! — воскликнула она.

— Тогда постарайся задержать ее, а я что-нибудь придумаю. Да и не думаю, что это займет много времени.

— Но-

— Фекла.

— Хорошо, юная госпожа, — уныло кивнула она.

Я шагнула за занавеску и сбежала вниз по лестнице.

Она оказалась такой длинной, что к тому моменту, как я достигла последней ступеньки и наконец оказалась в подвале, глаза начали привыкать к темноте и я смогла различить очертания предметов, даже если и не могла в полной мере разглядеть их.

Да уж, отсюда я Феклу точно не услышу.

Вдоль стен тянулись стеллажи с различными артефактами, но не они привлекли мое внимание, а замерший в центре помещения силуэт.

Это был мальчик.

Насколько я могла судить — примерно моего возраста.

У него были темные волосы, а может мне только так показалось, ведь он весь был сплошной тенью в окружавшей нас темноте. Эти волосы торчали в разные стороны, образуя полнейший беспорядок, острыми иглами, вспарывая воздух.

— Пришла наконец-то, — сказал он.

Прозвучало очень устало.

Я на мгновение растерялась.

— Ты знал, что я приду?

Он молча сделал несколько быстрых широких шагов в мою сторону.

Когда он приблизился, я смогла хоть немного рассмотреть его лицо. Бескровное и безэмоциональное. На нем выделялись только лихорадочно блестящие желтые глаза, казалось, в этом темном-темном подвале они были единственным источником света, причем настолько ярким, что ослепили меня.